Ее бедра дернулись, и даже в разгар оргазма она услышала его «Черт возьми». А потом ее нога была поднята выше, и он начал вколачиваться в нее. Глубоко. Сильно. Мощно. Кровать покачнулась, когда он ухватился за спинку кровати, и его огромное тело в бешеном ритме начало врезаться в нее.

Со звоном в ушах она кончила снова, удовольствие поглотило ее целиком. Боже, она никогда не чувствовала ничего подобного.

Когда зрение немного прояснилось, она уткнулась носом в его шею, целуя белые шрамы, а затем провела ногтями по его груди, найдя и ущипнув его соски.

Он взревел… продолжая врезаться в нее, раскачивая кровать с каждым новым толчком.

Что-то треснуло, и кровать накренилась по диагонали.

Зарычав, Бен глубоко вошел в нее, и его член запульсировал в кульминации, окатывая Анну еще большими волнами обжигающего удовольствия.

Ей удалось нащупать на пульте кнопку «Выкл», и она просто обмякла, не в силах пошевелиться.

В конце концов, когда ее сердцебиение более-менее стабилизировалось, она открыла глаза. Склонив голову, Бен был неподвижен, его широкая грудь вздымалась и опускалась в такт дыханию. Лицо раскраснелось, жилы на шее натянулись.

Великолепен.

Она провела руками по его спине, наслаждаясь твердостью его мышц.

Держась одной рукой за спинку кровати — хороший сабмиссив, — он осторожно опустил ее ногу.

Все еще глубоко погруженный в нее, его член слегка подергивался. Она внутренне усмехнулась. Его инструмент еще вспомнит о ней завтра.

— Мэм? — его голос звучал так, словно он проглотил половину ее песчаного пляжа. — Вы…

Как мило. Она провела рукой по его сильному лицу.

— Я в порядке, Бенджамин, — она сделала паузу. — Но ты сломал мою кровать.

Он даже не выглядел смущенным. Вместо этого его глаза блеснули, когда он медленно улыбнулся.

— Полагаю нам придется переместиться на пол для следующего раунда.

****

Пару часов спустя Анна вышла из душа, услышав, как кто-то колотит в дверь черного хода.

Пока она мыла голову, Бен выгулял Бронкса, и теперь тот лежал в углу… а Бен чинил ее кровать.

— Почти закончил, — он кивнул на дверь. — Проблемы? — Его длинные волосы были растрепаны, на щеках однодневная щетина. Он выглядел как взъерошенный, раздраженный самец, и ей захотелось толкнуть его на груду постельного белья и растрепать еще больше.

— Наверное, нет, — ответила она. — Но, к сожалению, поскольку моя машина припаркована у входа, моя семья знает, что я дома. Кто бы это ни был, он не уйдет, пока я не открою дверь.

— У меня в машине есть пистолет.

Она усмехнулась.

— У меня тоже, но стрелять в родственников считается дурным тоном.

— Это правда, — он встал и провел пальцами по ее лицу. — Никак не могу привыкнуть к тому, насколько ты красива, и не имеет значение время дня, или во что ты одета.

Все внутри нее растаяло от его слов, превратившись в лужицу. Она бросила на Бена раздраженный взгляд, чтобы скрыть это, а затем распахнула окно и крикнула:

— Я спущусь через пару минут. Перестань стучать.

Анна захлопнула окно, услышав нецензурный ответ Тревиса.

— Мужчины, — пробормотала она и достала чистое нижнее белье.

— Анна, — Бен присел на корточки рядом с кроватью.

Она приготовилась выслушать жалобы на то, что она им пренебрегает. Джоуи был достаточно хорошим рабом и хранил бы молчание, но и он бы наверняка надулся.

— Я закончу через минуту. Хочешь, чтобы я остался здесь или тихо ушел? — спросил он.

Тактичность вопроса поразила Анну. И напомнила ей, что не нужно судить об этом мужчине по другим. И… она поняла, что не хочет, чтобы он тихо уходил.

— Нет, спускайся вниз, я приготовлю ужин. Мой брат знает, что у меня есть личная жизнь. Он может дразнить меня, но не тебя.

Его лицо потемнело.

— Лучше бы ему тебя не расстраивать.

Несмотря на то, что его опека была странным образом приятна, она напряглась.

— Расслабься, Бенджамин. Я в состоянии справиться со своей собственной семьей.

Секунду спустя он кивнул.

— Да, Мэм, думаю так и есть.

То, как он ее опекал и в то же время верил, что она может сама о себе позаботиться, одновременно согревало и восхищало ее. И она позволила себе подарить Бену долгий страстный поцелуй.

На выходе она остановилась, чтобы погладить Бронкса.

— Ты такой хороший пес. — В ответ его хвост застучал по ковру.

Спустившись вниз, она открыла заднюю дверь, которая вела на веранду.

Тревис вошел внутрь.

— Не прошло и года. Ты становишься копушей, сестричка, — он дернул ее за волосы.

Джинсы, вытянутая серая футболка, ботинки. Волосы того же насыщенного каштанового оттенка, что и у нее. Правда, стригся он до сих пор коротко, как в армейские времена. Темно-синие глаза, классически привлекательные черты лица, высокий, мускулистый и загорелый. Он был похож на их маму — гораздо веселее и общительнее Анны.

Если бы она выбирала любимого брата, он бы победил в этой номинации.

— Я заметил снаружи еще одну машину, — он направился прямиком на кухню. — У тебя новый мужчина?

— Ты всюду суешь свой любопытный нос, — несмотря на то, что дело шло к вечеру, она выбрала капсулу с карамельным кофе и сунула ее в кофемашину. — Что ты здесь делаешь?

— В моем холодильнике нет еды. У тебя еще осталась лазанья? — на его лице появилась очаровательная улыбка, которая абсолютно беспроигрышно срабатывала на женщинах.

Но природная сексапильность не действует на сестер, идиот несчастный.

— Может быть. И, может быть, я накормлю тебя, если ты подстрижешь мою лужайку, — она вытащила чашку из кофемашины, поставила на ее место чистую кружку и вставила капсулу с кофе темной обжарки.

— Заметано. А чесночный хлеб будет?

— Хорошо, — она достала буханку французского хлеба и начала нарезать его на ломтики. Несколько минут спустя Бен и Бронкс спустились по лестнице.

У Тревиса отвисла челюсть, и он бесцеремонно уставился на Бена.

— Черт возьми, Господи, где она тебя нашла?

Плечи сторожевого пса напряглись.

Анна отвесила брату подзатыльник.

— Тебя в хлеву воспитывали? — Как ей объяснить Бену, что слова Тревиса не были оскорблением?

— Ой, прости, мужик. Не имел в виду ничего плохого, — быстро поправился Тревис.

Когда Бен взглянул ей в глаза, на его лице отразилось понимание. Он несомненно вспомнил ее рабов, которые, как правило, были моложе и стройнее его.

— Бен, это мой брат Тревис. Тревис, это Бен.

— Рад познакомиться, — Тревис наклонился, чтобы дать Бронксу обнюхать руку, а потом погладил его. — Красивая собака.

— Спасибо.

Анна подошла и обняла Бена, чтобы окончательно сгладить неловкость, которую создал ее брат.

— Бен, Тревис пришел, чтобы доесть лазанью, которую я приготовила пару дней назад. Если ты ненавидишь итальянскую кухню, я сделаю тебе сэндвич, — она подвинула к нему корзинку с кофейными капсулами. — Выбирай кофе, если ты его пьешь в такое позднее время. Или в холодильнике есть вино и пиво.

— Лазанья — это потрясающе, если на всех хватит.

— Я всегда много готовлю, — она намазала хлеб маслом, добавила травы и чеснок, а затем сунула противень в духовку. Лазанья отправилась в микроволновку. — Тревис, ты сегодня закончил работу пораньше?

— Ну, да. Не хотел пропустить веселье, — он взял чашку из кофемашины, жестом предложив Бену сделать себе кофе, и нахмурился, глядя на Анну. — Ты забыла, что сегодня вечером у тебя командная тренировка?

Она застыла.

— Она в…. о, черт! Я потеряла счет времени. Сегодня пришлось срочно помочь с переездом подруге. Мы с Беном провели там полдня.

— Да, мама удивилась, что тебя не было на воскресном ужине, — Тревис посмотрел на нее поверх своей чашки. — Все удалось перевезти, или еще нужна помощь?

Вот за что она любила своих братьев. Упертые, но с добрыми сердцами.

— Мы со всем справились.