Его глаза горели золотом.

— У тебя глаза тигра, — они напомнили ей один из ее любимых браслетов. — Ты собираешься лежать здесь и терпеть все, что я с тобой делаю?

В ней пульсировали желание и доминирование, обостряя ее чувства. Она ощущала вкус его вожделения, осязала его потребность не только в сексе, но и в ее контроле. Вызов, брошенный попыткой подчиниться ей, только усилил его возбуждение.

— Я весь Ваш, Госпожа, — в его ответе звучала решимость, а предвкушение, исходившее от каждого слова, было похоже на ложку взбитых сливок в горячем шоколаде.

Бен уже испытал кое-что из того, что она могла бы сделать, и хотел большего.

Анна подумывала завязать ему глаза, но ей действительно нравилось, как его взгляд был сосредоточен на ней. Как он смотрит на ее тело, ее губы и глаза. Каждое покачивание ее грудей не ускользало от его внимания.

Ее соски ныли в предвкушении его ласк.

Почему нет? Она оседлала его быстрым движением, не касаясь члена, и устроила свою задницу у него на животе. Наклонившись, она завладела его губами в крепком и страстном поцелуе. Анна целовала его так, как ей хотелось, и когда она откинулась назад, он тихо застонал. Пока она вновь не наклонилась к нему, давая на растерзание свой сосок.

До этого Бен вел себя хорошо, но теперь одной рукой он схватил ее за задницу, а другую завел за спину, притягивая ближе, чтобы энергичнее сосать и лизать. Его рот был горячим, а губы мягкими, язык ощущался как жалящая плеть. Желание разгоралось в ней с каждой секундой, и он, несомненно, почувствовал ее влагу на своем животе.

В ту же секунду, как она вырвалась из его объятий, он отпустил ее. И в его взгляде пылало столько надежды, что она дала ему вторую грудь.

— М-м-м, ты хорош в этом, Бенджамин. — Каждое движение его рта отдавалось в ее клиторе. Она нащупала его плоские соски, обвела их кончиком пальца, пока те не затвердели, затем ущипнула достаточно сильно, почувствовав, как его тело напряглось под ней.

Она же задрожала в ответ. Ей было нужно… было нужно двигаться, взять его. Сохранять самообладание было труднее, чем все, что она когда-либо чувствовала раньше.

Его загорелое лицо потемнело от вожделения, когда она откинулась назад, изучая его. Она никогда не встречала более… откровенно мужественного парня со стальным прессом, резкими чертами лица и крепкими мышцами. Анна провела пальцем по его крупному носу, нащупав место прошлого перелома.

— Пожалуйста. Госпожа. Я хочу попробовать еще, — его взгляд скользнул вниз по ее телу. — Мне нужно больше.

Как хорошо сказано. Она действительно ценила в мужчине умение быть откровенным, не будучи при этом грубым. Желание забурлило в ее венах всего лишь от его взгляда и нескольких слов.

— Чуть позже. — Он заслужил немного внимания… и, Боже, она и сама хотела исследовать все эти впечатляющие мышцы.

Отпустив его волосы, Анна наклонилась и медленно поцеловала его в покрытую шрамами щеку, постепенно спускаясь ниже. От его шеи и лица исходил легкий запах пота. Ночная щетина царапала ее язык, и она понимала, что царапины скоро будут украшать кое-какие другие места. На широкой груди завитки были того же светло-коричневого цвета, что и его волосы. То, как под ее губами каменели его мощные мышцы груди, заставляло ее живот трепетать в первобытной реакции.

Анна ласкала языком и покусывала затвердевшие соски, наслаждаясь его реакцией на ее прикосновения, и тем, как его бедра извивались под ней, как пульсировал от желания член.

Мужчине откровенно нравилось все, что она делала, и его удовольствие только усиливало ее неуемный голод.

Когда ее грудь скользнула по его груди, его бедра приподнялись под ней, добавив еще один эпизод в копилку предвкушений.

Она раздвинула его ноги и устроилась между его коленями. Жесткие волосы на его бедрах терлись о нежную кожу ее бедер, словно подчеркивая разницу между ними, заставляя ее чувствовать себя более женственной.

Гладкая кожа мужчины после эпиляции ощущалась приятно. Но почему-то она забыла о тактильных удовольствиях более естественного характера.

Когда она укусила его за плоский живот, Бен судорожно вздохнул, и его эрекция запульсировала. Она провела по месту укуса языком, лизнула мягкую складку на бедре у паха и почувствовала, как он дрожит, с трудом сдерживая себя.

Все, что она делала с ним, заводило его, как и ее саму, подобно воде в прилив, поднимающейся все выше с каждым набегом волн. И все же контроль над ним и то, как он следовал ее указаниям, ощущался ревущей бурей удовольствия, поднимающей белые шапки на волнах и наполняющий ее желанием.

Головка его члена была бархатистой, твердый ствол атласным, а извилистые вены вздулись от притока крови. Он пах чудесным мускусным ароматом — совершенно опьяняющим.

Когда она переместилась ниже и прикусила его за бедро, то почувствовала, что он по-прежнему изо всех сил старается сдерживаться. На самом деле, если бы сейчас она причинила ему резкую боль, он бы кончил, хотел он того или нет. Перспектива была заманчивой. Ей очень, очень хотелось увидеть, как он снова кончит.

Но на этот раз она не желала обделять себя. У нее были потребности… а он изъявлял желание попробовать.

Разве ему не повезло, что она захотела исполнить его желание?

— Хорошо, Бенджамин. Давай посмотрим, насколько хорошо ты умеешь пользоваться ртом и языком.

Его карие глаза загорелись предвкушением, приобретая золотистый оттенок в ярком солнечном свете, льющемся из окна.

— Спасибо, Боже.

— Мне больше нравится «Богиня», — чопорно ответила она. Все ее тело гудело от собственного нетерпения, когда она соскользнула с него и легла на спину.

Он разразился гортанным смехом, и не успела она и глазом моргнуть, как он оказался над ней. Такой восхитительно мужественный и такой горячий.

Когда его сильные руки сомкнулись на ее бедрах, он остановился.

— Я думал, что Домины всегда садятся на лицо своим парням.

Анна закатила глаза.

— Чтобы сидеть, нужны силы. Я не спала всю ночь, — она махнула рукой. — Ты работаешь. Я отдыхаю.

— Да, Мэм, — его хватка усилилась, будто он боялся, что она убежит.

Потребуется ли этому огромному мужчине обучение столь тонкому искусству…?

В этот момент его язык с нежностью коснулся ее клитора.

Определенно не потребуется.

Он скользнул ниже между ее ног, осторожно приоткрыл складочки и провел языком по клитору, вокруг него, под ним, над ним. Дразня. Постепенно увеличивая силу касаний. Читая ее тело так хорошо, как не удалось ни одному из ее бывших рабов.

Ее киска пульсировала, требуя внимания и сгорая от желания. Иногда ей нравилось, когда ее дразнили, но сейчас не тот случай. Она схватила его за волосы.

— Вперед, Бенджамин. Только ртом, но доведи меня до оргазма в ближайшие десять минут, или я отправлю тебя домой.

Угроза сработала как надо. Он крепче сжал пальцы — определенно на этом месте останутся синяки, — а затем принялся за работу, дразня ее клитор, обводя по кругу, скользя по бокам и ударяя сверху.

Потрясающе. Дыхание Анны сбилось, кровь прилила к киске, а глубоко внутри нарастало давление.

Он взял ее клитор в рот, окутывая его жаром и влагой, и ей страстно хотелось кончить. Ее пальцы в его волосах с силой притянули его к себе, и он рассмеялся.

Она потянула снова, на этот раз делая ему больнее.

Бен плотнее обхватил губами ее клитор, а затем начал сосать. На нее обрушились безжалостные, пульсирующие посасывания. Он остановился, чтобы провести по ней языком, прежде чем снова начать сосать.

Бен чувствовал, как напряглись ее мышцы, как внутри нее будто все сильнее закручивалась спираль. Анна попыталась приподнять бедра, и он скользнул языком по вершинке клитора, надавливая и решительно потирая ее.

Дикий огонь, бушующий внутри нее, вышел из-под контроля, подгоняемый ветрами желания. Ее бедра извивались под его хваткой, а давление внутри нее нарастало с каждой секундой, с каждым его движением… пока не достигло пика и взорвалось. Потрясающие ощущения охватили каждое нервное окончание в ее теле, выплескиваясь наружу пульсирующими потоками удовольствия.