— Я первая тебя отравлю, муж, — заверила меня Маша, как будто прочитав мои мысли, а может и правда прочитав, — Даже не думай.

— Травить никого не будем, — ответил я, — Решим вопрос миром. Но это мы, конечно, уже сделаем в нашем узком семейном кругу, без посторонних. А теперь мне пора заняться благотворительностью…

Я решительно достал смартфон, чтобы перевести сиротам полсотни тысяч рублей.

— Петя! Да подожди ты! — я окликнул брата, но Петя уже стремительно и молча шагал прочь, за ним поспешал его верный перс.

Я понимал, что брат зол на меня, да и на жизнь в целом, и именно поэтому проблему нужно было урегулировать, желательно быстрее, пока Петя не наделал глупостей.

Брат не обернулся на мой крик, только ускорил шаг. Я уже собирался активировать ауру и броситься за ним следом, но Маша схватила меня за рукав мундира:

— Потом! Сейчас нет времени, Нагибин!

— На семью у меня всегда есть время… — отмахнулся я, но Маша вдруг издала какой-то странный булькающий звук.

Я с удивлением уставился на девушку — лицо Маши как будто свела судорога, её зубки чуть скрипнули.

Вот это уже что-то интересное, спиды Маша вроде не употребляла, так что происходило явно нечто странное.

— Что с тобой, моя младшая жена? — поинтересовался я, — Это от брака со мной у тебя рожа скукожилась?

— Заткнись, Нагибин, просто заткнись, — прошипела Маша, — И иди за мной!

— Да что происходит-то? — вознегодовал я, — Если это что-то важное — то какого хрена ты не сказала об этом до того, как мы отправились к епископу?

— Потому что самое важное — это аннулировать мой «брак» с твоим братом-кастратом, — процедила Маша, — Мне такого позора не нужно. Но теперь этот брак аннулирован, так что можно перейти к менее важным вещам. К спасению России, например.

— Чего? К спасению России? Да от кого? Я полагал, что главная угроза России сейчас — это я сам и есть…

— Молчи, Нагибин. Просто пойдем!

Я бросил последний взгляд на Петю — тот уже заворачивал за угол. Мой брат так ни разу и не обернулся… Но Маша уже тащила меня прочь от особняка епископа в другую сторону. Мы перешли дорогу, за ней был небольшой общественный садик, тут младшая жена затащила меня в кусты.

— А, ты хочешь немедленно приступить к исполнению супружеского долга? — догадался я, — Ну что же… Это можно. Начнем, пожалуй, с минета. Не уверен, что это сможет спасти Россию, но вот удовольствие мне доставит совершенно точно…

Но Маша меня почти и не слушала.

— Встань прямо! — потребовала девушка, — Расслабься! В глаза мне смотри…

— Смогу ли я смотреть тебе в глаза — зависит от глубины твоего заглота. Если возьмешь слишком глубоко — видеть твои глаза мне уже будет затруднительно, любовь моя…

Маша отвесила мне звонкую пощечину:

— Очнись, Нагибин! Я не шутки шучу! Дело серьезное!

— Само собой, — кивнул я, — Минет — это дело всегда серьезное…

Я вдруг на самом деле осекся и замолчал. Что-то блеснувшее в глазах Маши заставило меня сделать это.

Мда, похоже, моя жена и правда встревожена. Дело серьезное.

— Баронесса, что происходит?

— Просто. Расслабься. И смотри мне в глаза, — прошипела Маша, — Это наш единственный шанс. Я выучила это заклинание только вчера, когда получила новый ранг от Глубины. И я надеюсь, что оно сработает. Но если не сработает — нам конец. Всем нам. Понимаешь?

— Ни хрена не понимаю, — честно признался я, — Но я привык доверять своим женам. Так что давай. Что бы ты ни задумала — я в игре.

— Хорошо. Расслабься. Молчи.

Маша осмотрелась — вокруг никого не было. Потом она положила мне руки на плечи, заглянула мне в глаза…

В воздухе метнулась синяя вспышка, аура Маши окутала меня, я старался не сопротивляться. На мгновение у меня вдруг возникло странное и неприятное ощущение — нечто подобное я чувствовал, когда пытался воспользоваться огнестрелом, это было томное чувство чего-то запретного, после него меня обычно отшвыривало прочь от оружия. Вот только сейчас я никакого оружия брать не пытался…

В глазах у меня вдруг потемнело, еще через мгновение я ощутил, что я как будто ниже ростом, и как будто смотрю сам на свое лицо снизу вверх… Вот блин. Маша, похоже, пыталась слить свое сознание воедино с моим, я теперь смотрел её глазами.

— Эй, погоди-ка, — попытался я остановить Машу, — Это какая-то опасная хрень. Я не хочу ощущать себя бабой…

— Молчи, Нагибин, — потребовала Маша, на этот раз шёпотом.

Девушка напряглась и сконцентрировалась, от натуги у неё на лбу проступили капельки пота. Окончательно осознав серьезность дела, я наконец расслабился и пустил жену в мой разум.

Свет теперь полностью померк, перед глазами у меня повисла темнота, потом в этой темноте загорелись тусклые факелы.

Я увидел огромный зал, отделанный мрамором, в центре звенело серебряными листиками золотое дерево…

А еще у меня теперь были титечки, не слишком большие, но довольно упругие. Я бы их пощупал, но это было нереально — Маша явно лила мне в голову свое воспоминание, так что смотреть и слышать я мог, а вот управлять ситуацией — нет. Это было просто кино.

Я понял, что я в масонском храме, и что Маша показывает мне сегодняшнее утро — когда её инициировали в Мастера.

Мыслеобразы, которые транслировала Маша, передавали не только звук и картинку, но и чувства. Я понял, что Маша встревожена, даже напугана.

И тут было чего испугаться — в зале толпились высокородные АРИСТО, но некоторые из них уже лежали на полу — мертвые… Я рассмотрел мага с тремя собаками на гербе — у этого была прострелена голова. Еще у одного мертвеца на шевроне был изображен нос. А еще в центре зала под самым золотым деревом валялась груда обугленных костей, над этим костями рыдал… Стоп, что? Да это ж сынок Внутрянова, а сами косточки, значит… вот блин.

Я догадался, что косточки с пеплом на мраморном полу — это явно князь Внутрянов собственной персоной. Тот самый, которому я отдал Малого и на помощь которого с амазонскими концессиями рассчитывал.

Вот теперь я уже напрягся, я жадно всматривался в каждую деталь памяти Маши, в которую меня погрузила девушка.

Что за хрень тут произошла? Что бы ни случилось, но масонский ритуал явно пошёл не так. Вряд ли обычные ритуалы лож предполагают массовые расстрелы и сожжения участников.

Потом я увидел холопов, они растерянно бродили по масонскому залу, как дикие псины, случайно забежавшие в дом. Вокруг некоторых холопов металась самая настоящая магическая аура… Потом мой взгляд упал на людей со стволами — ну, это уже знакомые дикие рожи — мои друзья-бугровщики. Эти держали магократов на мушке. Следом я увидел Царя собственной персоной — он стоял в центре зала, зачем-то одетый, как холоп. А Алёнка, вся в черно-золотой ауре, парила у Царя над головой…

Вот тут я уже вообще выпал в осадок. Аленка теперь с Царем? Только такого союза мне не хватало для полного счастья.

— Я наложу на всех вас древнее заклятие… — визгливо произнес Царь, — … Так что никто из вас не сможет рассказать, о том, что он видел здесь…

Царь воздел руки. Невидимая магия заметалась по залу.

Так. Понятно.

Именно из-за заклинания Царя Маша и не может мне напрямую сообщить о том, что произошло в масонском зале этим утром. Но Маша, как всегда оказалась умницей — она нашла лазейку. Клан Головиных же умеет читать мысли. Судя по всему, Маша во время очередной инициации открыла в себе способность не только читать чужие мысли, но и транслировать другим людям свои.

Это было в данном случае очень кстати. Пожалуй, качавший Машу князь Глубина потрудился на славу, хоть какая-то польза от ублюдка….

Тем временем в зале начался некий таинственный и сложный ритуал. Были принесены инструменты — какие-то топорики, карандаши, мерные линейки — явно все то, чем пользовались средневековые лесники, которым символически и подражали масоны. Стали читаться старинные формулы, Алена теперь парила в самом центре зала, над золотым деревом…