— Совсем нет…

— Для мага, работать с людьми…Я могу попросить членов совета определить Вас на другую должность, — куколка обнажила свои острые зубки. — Хотя сомневаюсь, что в столице можно найти место для слабенького мага-менталиста, да?

Илеса замолчала и захлопала глазками, но её трезвонящий голосок продолжал звякать в стекляшках по всему дому. Слабенький маг — так она видела Элоизу. Снисходительный взгляд, едкая ухмылка. Хозяйка дома видела, как терялась гостья, и ликовала.

— Но я и не ожидала, что ты обратишься за помощью именно к мне. Разве у тебя не остались знакомства после турнира? Ведь в твоей группе было столько влиятельных юношей? Или с окончанием сложных дуэлей для них отпала необходимость снимать своё напряжение?

Изумление лишало дара речи. Эл думала, что повторение делало слухи ещё более нелепее, но нет: молва слабела, как волны на воде. Первоисточник — вот настоящий фонтан мерзости. Это не фарфоровая куколка, а гадина! Илеса так шипела языком, так убедительно говорила, словно и сама безоговорочно верила своим словам. Если бы они не были столь гротескны и столь неправдоподобны.

— А раз и они отказали в помощи, то у них есть радушные папашки, да? Пусть ты не талантлива, но молода. Или те брезгуют? — Илеса торжествовала. На каждую свою реплику она спускала ножку на ступеньку вниз, крадучи приближалась к Эл. — Брезгуют, раз оставили тебя у людей. Уповают, что там ты кому-нибудь пригодишься! Может, тебе стоит тогда обратиться к кому-нибудь из соседей в твоём квартале? Я слышала, те маги менее избирательны! — Звонкий смех сотряс дом.

— Зачем тебе это? — Всепоглощающая ярость Элоизы внезапно, и неожиданно для самой девушки, сменилась жалостью. Да, нужно было прийти сюда, нужно было услышать и увидеть это самой. Да, Илеса источник всех слухов и глупых толков. Но… как Эл не заметила, не догадалась раньше: только уязвленные могут с силой расплёскивать желчь на других и вокруг себя.

— Не понимаю, о чём ты? — Издевательски.

— Ты и так победила. Всё вокруг, — Эл раскинула руки, — твоё. Роскошный дом. влиятельные родители, сокрушительная магия. Твои желания исполняются ещё не слетев с губ. Девушки, как Роуз, готовы облизывать твои ступни. И в мужья тебе достанется лучшая партия. Я не понимаю, где я перешла тебе дорогу.

Голова Илесы затряслась. Она закатилась смехом, а потом перестала, так же внезапно. Её пальчики вцепились в перила лестницы.

— Прочь! — Завопила куколка. — Прочь! Убирайся!

Элоиза отступила к двери и ухватилась за ручку.

— Думаешь, я слепая и не замечаю?! — Орала Илеса. — Не вижу, как он на тебя смотрит?! Как тает его ледяная душа?! Ты отребье! Никчемность! Бездарность! Безродность!

Хрупкая и тоненькая ручка вырвала часть перила и запустила в музейные экспонаты. Вазы полетели на пол.

— Он? — Эл сперва не поняла, кого имела ввиду Илеса. И только потом, осмыслив сказанное, догадалась. Девушку прошиб холодный пот, словно её поймали с поличным. Надо бы возразить, но во рту пересохло. — Между мной и Натаниэлем ничего нет и быть не может!

Едва ли Илеса слушала гостью. Куколка разошлось. Она крушила свой дом, местами руками и ногами, местами магией, поднимая столбы пыли и снега.

— Мне не нужен чужой жених! — Эл пыталась прорваться сквозь звон осколков. Она кричала громко, словно чтобы самой поверить в свои слова. — Мне не нужен Натаниэль!

— Закрой рот! Закрой рот! Не называй его по имени! Не нужен, да?! — Ты лжёшь! Лгунья! Лгунья! У тебя же всё на лице написано! Я вижу! Я вижу! Почему ты не приняла хоть один браслет тех остолопов?

— Я… я не знала.

— Врёшь! Хотела самый лакомый кусок?! Убирайся! Я не отдам тебе! Не отдам! Он мой! Уяснила?!

На Элоизу посыпалась буря из щепок. Ручка двери никак не поддавалась. Наверное девушка дергала её слишком рьяно. Илеса визжала.

— Пустое место! Ты пустое место! Что они все в тебе нашли?! Те турнирные остолопы? Что отыскал Натан? И даже мой отец! Даже мой отец сказал тебя не трогать! Но я уничтожу! Я тебя уничтожу!

Глаза Илесы горели, ещё минута и она расколет голову Элоизе, как одну из несчастных ваз. Наконец ручка поддалась, девушка выпала на крыльцо. Мимо неё в дом промелькнула размытая тень. Очередная статуэтка, которая летела прямиком в Эл разбилась о возникшую из ниоткуда ледяную преграду. Натаниэль что-то прокричал и крепко сжал руки Илесы. Куколка сопротивлялась. Её глаза пылали ненавистью, вокруг рта пенилась слюна. Маг сильнее стиснул брюнетку в объятиях. Илеса замолкла и обмякла. Без промедлений, не роняя ни слова, Элоиза побежала прочь.

Дверь жалобно скрипнула. В тишине, в ночи это оказалось слишком громко. Девушка вздрогнула. Она не ожидала, что за ней последуют в канцелярскую комнатку, надёжно спрятанную за лестничными пролётами и коридорами. Зашедший мороз аккуратно обнял за плечи, Натаниэль же остался у входа.

— Она тебя позвала? — Маг уперся затылком в стену. Усталый вздох. Элоиза не оборачивалась. — Зачем?

— Нет, я сама. Сама к ней наведалась, — девушка не узнала свой голос, осипший, глухой. Попыталась прокашлятся, но ком так и остался в горле.

— Для чего? — Натаниэль оторвал голову. Эл силилась не смотреть на мага и поняла движение по шороху волос.

Его тон требовал ответа, разъяснения. Наверняка, он ещё и изогнул свою бровь, как делал обычно. Элоиза усмехнулась. Она услышала как мужчина сложил руки на груди и начал перебирать пальцами по предплечью, почти бесшумно. Пауза тянулась. Эл молчала, не могла подобрать слова.

— Лиз, — маг желал знать и произнес имя с нажимом.

Девушка уже пожалела, что не подпёрла ручку стулом. Пусть этот разговор случился потом, но не здесь и не сейчас. Едва ли мага можно заставить так просто уйти. Он последний, с кем хотелось бы обсуждать произошедшее в доме Илесы. Стоял бы вместо него Даниэль, всё оказалось бы куда проще. Советник более мягок и покладист. Он бы понял. Он бы не задал глупых вопросов. И не ждал бы очевидных ответов. Он бы не копал до сути. И никогда бы не возвращался к этой теме. Он бы не заставил Эл чувствовать себя так погано от того, что та действительно оказалась обманщицей и лгуньей. Он бы не делал шаги, которые заставляли отказаться от всего, в чём тщетно Элоиза уверяла Илесу. Он бы не звал её…

— Лиз, — маг напомнил о себе. Нужно сказать ему, иначе он подойдёт ещё ближе. Девушке хотелось, чтобы он и дальше оставался у двери. А лучше за ней.

— Между нами возникло небольшое недопонимание, я решила, что будет лучше его уладить, — Элоиза не видела, но знала, что Натаниэль нахмурился.

— Уладить? Па размаху улаживания недопонимание не такое уж и небольшое. В чём дело?

«Нет, не заставляй меня произносить это. Я не могу сказать, что Илеса — самая гнусная сплетница на свете. И она твоя…». Невеста. От этого слова в груди закололо. Эл обняла себя крепче. «Я не могу сказать, что на самом деле….»

— Давай закончим наш разговор. Сейчас не время и не место! Мне бы сперва самой разобраться, переварить. Я сама…

— Лиз, что произошло? — Эл не заметила как приблизился маг. Он встал за спиной и положил руки на плечи девушке. Она вздрогнула. Опять. И развернулась

— Холодно? — Натаниэль быстро отстранился. В его глазах читалась обеспокоенность. Раньше его навряд ли заботило, какова температура его конечностей. Почему теперь это изменилось? И почему для Элоизы так важно отметить это изменение.

— Прошу, не зови меня так, — моляще прошептала девушка, — моё имя — Элоиза.

— Я знаю, Лиз.

Едва уловимое колебание воздуха. Натаниэль убрал со лба девушки прядь волос. Такой лёгкий и такой интимный жест. Нет! Следовало это остановить.

— Нам не… — Элоиза перехватила кисть мага и отрицательно замотала головой, а Натаниэль прижал её ладонь к своим губам, выдыхая туда свой прохладный воздух.

Маг закрыл глаза и замер. Он не был красив. Его внешность отталкивала. Тонкие длинные пальцы, суставы на которых взбухли шишками. Отсутствующие губы, торчащий подбородок. Сухие всклокоченные волосы с неуместными белыми прострелами. Необоснованно внушительный рост и нескладное, с зазубринами, тело. Натаниэль пугал. Элоиза едва держалась от желания выхватить руку и убежать. Но в то же время… Она хотела оставаться пленницей этого чудища навечно. Частота встреч уже давно сгладила все углы. Маг открыл глаза и посмотрел на девушку. Вокруг не взрывались фейерверки и не завораживали своими отражениями на синих радужках. Но для Элоизы казалось именно так. Зачаровывающе, сводяще с ума.