— Это ж какое?

— Я вам банки для закупорки достаю, а взамен вы покажете как помидоры и огурцы мариновать, — озвучил Пельмень.

Бабка по третьему разу прищурилась.

— Ну давай, попробуем — ты мне банки, а я стало быть научу тебя закупоривать, — не долго думая согласилась она. — Ты ж смотри, внучок, зубов потом не досчитаешься, если голову мне морочишь.

Пельмень широко улыбнулся.

Ну положим, где брать банки — это разберёмся. С банками в отличие от краски чуточку сложнее получается. Хотя можно на крайний заглянуть к дяде Виталику. У него то стеклотары целый гараж. Правда он вряд ли визиту обрадуется, но как вариант — годно. А в остальном — бизнес с маринадом надо на себя замыкать. Не все ж у Сёмы бабули консервы из кладовки дёргать.

Кстати о Сёме, по хорошему навестить бы Малого в больничке, да за здоровье справиться.

«Сбивая в кровь руки что бы стать первым,зная лишь что твой путь еще не прерван,ничего не боясь,верить и идти до конца — Вот он путь настоящего бойца......», неизвестный певец

Пока Пельмень дожидался возвращение бабульки с базара, настало долгожданное время второй треньки.

Саня поприседал, держась одной рукой за трубу стояка на кухне и за малым оную не вырвал из стены — труба ржавая, держится на честном слове. Потом поработал со скакалкой — ну как поработал... Скакалку взял и перебросил шнур через себя. Далее следовало подпрыгнуть как бы, но это в теории, а на практике — шнурок безвольно ударился о ноги Пельменя.

Ну и застрял.

Саня подвис, врубаясь, что делать дальше. А потом тупо переступил через скакалку.

Одной ногой, второй. Как через препятствие.

Шнурок оказался позади...

Ну так то вода камень точит — капля за каплей.

Или.

Дорогу осилит идущий — тоже подходит?

Саня продолжил перебрасывать шнурок и также переступать через него. Раз за разом. Ускоряясь.

Сделал пять повторений.

Десять.

Хватит.

Ну а потом последовала первая попытка качнуть пресс. Скручиваний как таковых сделать не получилось. Зато Саня подергался на полу туда сюда, пока мышцы живота не заныли так, будто на пресс опрокинулась сковородка со скворчащим маслом.

— Уф... — закончил, раскинул руки и ноги.

Задышал.

Зайди сейчас кто на кухню и увидит Саню распластанным по полу в позе морской звезды. Но извините, простите — дома нет другого места, где можно позаниматься физкультурой без вреда для окружающего пространства. А кухня в коммуналке — большая. Кастрюли и посуда со стола убраны предварительно.

Пельмень грузно поднялся, продышался. Ну а потом, как и утром, записал тренировочные показатели в свой блокнот.

Нагрузку Саня планировал повышать равномерно. Без надрывов. Зато с пользой. И надо сказать, что уже сейчас не было того лютого трэша, с которым тело реагировало на первые потуги ещё вчера...

Предстояло намотать ещё пару тройку километров по пути в больничку к Сёме, а потом обратно. И суточная цель 10,000 шагов закроется, а это минус 400 калорий махом.

Вместе с тренировками, пусть и не шибко активными, Саня рассчитывал сжигать за день порядка 800-1000 калорий на первой неделе тренировок (включая ходьбу и подъем по лестнице), если тренить по несколько раз на день в вяло-умеренном темпе, а затем к четвёртой неделе плавно увеличить это число в полтора раза. И ещё порядка 1000 калорий планировал «добирать» за счёт уменьшения числа потребляемой пищи. Вот, где действительно можно разгуляться! После тройных порций жирного, соленого и всякого вредного, новый рацион стал сравни божественной амброзии для организма.

Кило потерянного жира обычно уходило с 7700 потраченным ккалориями. Но это у спортсмена у которого жира так то не особо много и каждый потерянный килограмм — адовая мука.

Поэтому Саня решил тратить калории с дефицитом 2000 в день на первую неделю занятий и довести этот показатель до 2500 к концу месяца.

Ближайшая цель — и вот она.

Жестко?

Да. Кто ж спорит.

Но и он не плюшками балуется если что.

Дефицит калорий мог дать минус в 2-2,5 килограмма ЖИРА в неделю у спортсмена с сопоставимой Пельменю комплекцией.

Но!

Приличный отвес (умножай на два) нынешнему телу дадут дополнительно потерянные воды, мышцы (которых правда итак ни хрена нет) и прочее.

Ну и со второй недели Саня увеличит нагрузки по интенсивности на 10% в день.

Потеря жира при таком подходе виделась порядка 15 килограмм за месяц, а когда из организма уйдёт лишняя жидкость и прочее — отвес увеличится дополнительно.

Насколько — а вот и посмотрим.

И судя по тому как свободно застегнулась пуговица на шортах мальчика, раньше впивавшаяся в живот — Саня получил первые результаты стремительно.

Далее произошёл один занимательный эпизод. И о нем неплохо рассказать. А было все так.

Раздался грохот.

Из ванной.

Бах-бух-тарарах!

«Малютка» видать закончила стирку, о чем Саню тотчас известили истошные вопли из ванной.

— Чья стирка?! Предупреждать же надо!!!

Голосила женщина. По всей видимости, кто-то из соседей решил принять ванну, ну и обнаружил стиралку, которую Сёма прямо в эту самую ванну поместил. На небольшой деревянной подставочке, на которой обычно ставили тазики.

Ну а че?

Никак Пельмень не свыкнется, что живет в общаге и время пребывания в санузле лимитировано и ограничено. Благо записываться заранее не нужно. Однако судя по интонации вопившей — «что-то» в ванной пошло не так.

— Это мое! — крикнул Саня и побежал в ванну. — Уже бегу!

В ванной Пельмень обнаружил тетю Свету, ещё одну соседку по коммуналке, которая одна одинешенька жила в своей комнатушке, с тех пор как ее сынка забрали служить на флот пару месяцев назад.

«Дяди» у тети Светы не было, по крайней мере о нем Сане ничего не было известно. А вот сама тетя работала продавщицей в круглосуточном ларьке, которые стихийно появлялись на остановках по всему городу последнее время. И, судя по всему, женщина пришла со смены, ну и, что логично — решила принять горячую ванну. Женщину Пельмень видел впервые.

Так вот.

Тетя Света каким то хреном умудрилась перевернуть «Малютку» с деревянной подставки, за малым не расплескав во всему санузлу мыльную вонючую воду.

Почти перевернула.

Ну и почти расплескала.

Потому как прямо сейчас она кое как удерживала «Малютку», чтобы стиралка окончательно не грохгулась на пол.

— Уф... что же это такое, ну какой идиот так спирает, — причитала она, балансируя с чёрным ящичком с мотором.

Причитала стоя раком, обернувшись в полотенчико.

Коротенькое такое.

Коротюсенькое даже до неприличия.

Пельмень забежал в ванну и застыл на пороге. Впился глазами во вполне себе аппетитный женский зад. Попка у Светы упругая, подкачанная (а ну ка, постой весь день на ногах за кассой и невольно приобщишься в физкультуре).

Юбочка и кофта тети Светы, в которых она пришла, скромно лежали на тумбочке. Наспех сложённые в кучу. Там же — в виде навершия: трусики и лифон. Женщина уже приготовилась принять ванную, когда «недоразумение» со стиралкой испортило ее планы. Благо закрыться изнутри не успела, а то быть беде.

Саня нервно облизал губы, вмиг пересохшие. Вспомнился новый хит Хоя.

«Илья пошёл налево — там стоит изба,

А в избе Баба-Яга,

Он её нагнул рачком,

Отодрал и всё пучком»

— Чего стоишь, помоги?! — заверещала тетя Света.

Полотенчико соседки — раз и начало сползать вниз. Как бы так невзначай и случайно. Саня переступил с ноги на ногу, соображая — полотенце сползало сантиметр за сантиметром, обнажая все прелести...

— Сашка еб твою мать!

Саня опомнился, подбежал к тете Свете, помог.

Как мог.

«Малютку» поставил на место — это одной рукой. А второй — аккуратно так приобнял женщину за талию, помогая ей обернуться. Вроде как помогая, а вроде как одновременно, как бы между прочим и между делом — хвать пятерней тетю Свету за ее шикарный и упругий зад.