Несколько мгновений он вглядывался в отблески пламени в зрачках Силмерин, а после с силой обнял ее, прижав к груди, и поцеловал.

— Родная моя, — прошептал он.

И в этих словах, в самом жесте и вкусе губ его ощущалось отчаяние. А кроме него еще любовь и нежность, что переполняли его сердце, и вера в то, что с помощью возлюбленной он сможет пройти свой путь до конца. Теперь он в этом практически не сомневался.

***

Но не только мир и любовь занимали думы Макалаурэ. Тренировать жену он так же не прекращал ни на день. И самым сложным оказались для них отнюдь не техника нападения или защиты — эти приемы Силмерин, оказавшаяся достаточно способной, освоила весьма быстро. Нет, самой сложной задачей стало ранить Кано.

Она с успехом демонстрировала искусство битвы на муляжах, однако, едва дело доходило до реального боя, и лезвие ножа останавливалось на расстоянии волоса от роа мужа. Тот сердился, однако продолжал раз за разом объяснять и без того очевидные вещи:

— Ты должна, мелиссе, понимаешь? Просто должна! Реального противника ты одним взглядом не убьешь.

— Но я не могу!

— Постарайся!

Силмерин хмурилась, кусала в досаде губу и вновь принималась за тренировку. И вот настал день, когда на руке Макалаурэ проступила кровь. Он встал посреди площадки, тяжело дыша, и, посмотрев внимательно на жену, закатал рукав. На предплечье красовалась первая, достаточно глубокая рана.

— Поздравляю! — улыбнулся он, довольный столь ощутимым успехом любимой.

Та подошла и принялась внимательно осматривать дело рук своих.

— Подожди, я сейчас обработаю, — серьезно сказала она.

Макалаурэ кивнул:

— Хорошо. А после перейдем к бою на мечах.

— Что? — заметно удивилась Силмерин.

Она явно считала, что владения ножом ей вполне достаточно.

— Нет, — ответил ей муж в ответ на прозвучавший вопрос. — Нож всего лишь вспомогательное оружие, а не средство защиты. Чтобы постоять при случае за свою жизнь, тебе потребуется именно меч, а не что-либо иное.

Нолдиэ выпрямилась и долго, не отрываясь, смотрела супругу в глаза. Что видела в них она? Серьезную решимость? Желание защитить? Макалаурэ не знал, однако через несколько минут любимая кивнула и проговорила:

— Хорошо, мельдо, как скажешь. Тебе лучше знать.

Затем она обработала его руку и наложила повязку. Вздохнув, провела ласково по бинтам и поглядела виновато.

— Все хорошо, мелиссе, — успокоил ее муж. — Ты правильно сделала. А рана моя заживет. Теперь смотри сюда…

Он подобрал ей меч и, убедившись, что тот не слишком тяжел для нее, но и отнюдь не легок, принялся объяснять:

— Для нас с тобой сейчас главное — выработать реакцию на неожиданные удары противника. Следи за ногами — в них важно не путаться и вовремя уметь занять более выгодную позицию относительно противника. Для того чтобы нанести мечом действительно сильный удар, нужно занять исходное положение с упором на одну ногу — тогда вес тела и перемещение всего корпуса помогут совершить более сильный замах. Ты понимаешь меня?

— Да, мельдо, — серьезно подтвердила она.

— Хорошо. Старайся не отрывать ступни от земли, чтобы не потерять равновесие. Делай обманные движения. Следи за глазами врага, а не за его руками — именно взгляд выдает настоящие намерения, роа же может обманывать. Теперь смотри, как правильно держать меч…

Дни шли за днями, сливаясь в месяцы, в годы, в столетия… Силмерин овладела, в конце концов, той наукой, что стремился преподать ей муж, но это отнюдь не значило, что сердце его оставалось спокойно, когда он вынужден бывал покидать ее, чтобы отбить очередное нападение. А подобное случалось теперь все чаще. С севера то и дело нападали твари Моринготто, и тогда лорд Врат покидал цитадель, чтобы дать ирчам решительный отпор. Мелиссе неизменно ждала его. И сколь же радостно билось сердце, когда он возвращался после тяжелого, изматывающего боя к родному очагу. Жена выбегала навстречу, едва завидев приближающийся отряд, и, едва муж спешивался, бросалась ему на шею.

— Все хорошо, — говорил ей Кано и, с удовольствием поцеловав, обнимал и вел в дом.

Но однажды все с самого начала пошло не так, как бывало прежде. Из недр далекого Тангородрима выплеснулись широкие реки огня и потекли, сжигая дотла цветущий некогда Ард Гален. Майтимо рассказывал по палантиру о падении Дортониона, о тяжелом положении Курво и Турко, и Макалаурэ с воинами, дежуривший у северных границ, спешно строил укрепления, надеясь таким образом удержать собственные земли. Или хотя бы попытаться.

Воины трудились, сменяя друг друга, день и ночь. Многие падали от усталости прямо там, где стояли, но время неизменно обгоняло их, не давая и секунды передышки. Командиры работали вместе с простыми воинами, а сам лорд тревожно вглядывался в пылающую багровыми отсветами даль, стараясь понять, какую еще напасть готовит им Моринготто.

Но все оказалось куда страшнее, чем можно было предположить. Возглавляемые вошедшим в полную силу Глаурунгом, через Врата хлынули орды орков. Земля задрожала под их ногами, и день обратился в ночь.

Фигура дракона, возвышающегося на фоне предрассветного неба, напоминала один из гигантских горных пиков. Пламя вырывалось из его уродливой, смердящей пасти, и там, где мгновением раньше сражались эльдар, оставались лишь обугленные головешки и кучи жирного пепла.

А позади Глаурунга шли несметные армии ирчей.

Нолдор доблестно бились, не щадя себя, и слишком многие пали, однако вскоре лорду стало очевидно, что удержать земли между Малым и Большим Гелионом они не смогут.

— Отходим к крепости! — крикнул Макалаурэ Куилону, сражавшемуся в первых рядах. — Спасем тех, кого еще возможно спасти!

И верный товарищ услышал его. Собрав вместе с Сарнионом остатки воинства, они вместе с лордом спешно поскакали на юг, к крепости. Там им предстояло забрать тех, кто оставался охранять их родной дом, а так же леди Силмерин, и отправиться во владения Маэдроса, в Химринг.

Именно туда принял решение отходить Макалаурэ. Надежда, что еще не все подступы к холму перекрыты, давала ощутимый шанс на спасение, а там они вместе с братом смогут продержаться и выстоять.

То и дело попадались им на пути отряды тварей, пока небольшие, однако тревога в груди Кано с каждым мгновением все росла. Что происходит в крепости? Как там жена и его воины? Отряд, оставшийся охранять цитадель, был не слишком многочисленным — большинство нолдор ушло защищать северный рубеж, и там же погибло.

От последней мысли сердце лорда болезненно сжалось, но он поспешил отбросить неуместную в данный момент скорбь. Еще будет время оплакать павших, пока же нужно спешить.

Когда впереди показались белые башни, стало ясно, что беда добралась и туда. По-видимому, один из отрядов обошел их во время боя и ударил в тыл. Главные ворота крепости были начисто сметены, и в открывшемся проеме завязалась жестокая битва.

А с севера уже подступали реки огня.

— Скорее, — шепнул Макалаурэ на ухо коню. — Поспешим, друг. Времени мало!

И тот понял. Ускорив бег, он перешел в галоп, и тут его наездник увидел, что на стене кипит еще один жестокий бой.

— Не-е-ет! — крикнул он, понимая, что может не успеть на подмогу жене.

Не дожидаясь команды, воины развернулись и начали обходить крепость справа. Там располагались еще одни ворота, пройдя через которые, они могли бы выиграть время и успеть.

Но с той стороны тоже шел бой. Защитники стояли, защищая проход собственными телами, но несколько тварей все же сумели прорваться внутрь крепости, и теперь Силмерин, стоя на наружной винтовой лестнице, ведущей на одну из башен, отчаянно отбивалась. Проход был узок, и ее усилий пока хватало, но Макалаурэ ясно видел, как тяжело вздымается рука жены.

«Сколько идет уже этот бой?» — встревожился он.

На перилах лежали в неловких позах тела защитников, и Макалаурэ понял, что еще немного — и он потеряет любимую. Ту, что была ему дороже всех на этом свете. Тогда и самому ему останется только шагнуть следом за ней во тьму. Ибо зачем ему продолжать жить без нее?