Присутствующие раскланялись, и бордовый дракон, в сопровождение дворецкого, вышел из гостиной. Кодиврон, с видом побитой собаки, ушёл вслед за ними. А мы вновь остались в том же составе.

– Сколько у вас здесь интересного происходит, – подал голос синий дракон. – Не просветишь ли нас, что за страсти кипят в твоём доме и что за запутанное родство у тебя с Алдвеном обнаружилось.

– Это родство обнаружилось у вас на глазах, я и сам был не в курсе. Семь лет назад моя экономка привела в дом свою осиротевшую племянницу, устроила её горничной. Мы сблизились, она забеременела – не мне вам рассказывать, как такое происходит. Я купил ей дом и был готов обеспечивать и её, и ребёнка. А когда она умерла при родах, я забрал мальчика в свой дом, тем более что его единственные – как я тогда считал, – родственники работали и жили здесь же. О его родном дяде я до сегодняшнего дня даже не подозревал.

– Умерла при родах? Ты что, не пригласил для неё целителя? – удивился синий.

– Если она была здорова, то и опытной повитухи было достаточно, – возразил ему вишнёвый и тут же развернулся к лорду Корбеду. – Ты не проверил её опытность?

– Я пригласил целителя – именно поэтому Брандерон жив. Он сумел спасти малыша, извлёк его из тела умершей матери. Но Мэйджи не спасло бы даже чудо.

– Почему? Что случилось? – загомонили все трое. Только я промолчала, хотя было безумно любопытно.

– По словам целителя, у неё была очень редкая патология – пучок сросшихся и раздутых кровеносных сосудов в мозгу. Он мог лопнуть в любой момент, кровь попала бы в мозг, и всё – мгновенная смерть. А напряжение при родах послужило толчком. Если бы это обнаружилось раньше – Мэйджи возможно было вылечить. Но патология очень редкая, сложно обнаруживаемая, если не искать специально. И потому случилось то, что случилось.

– Да, я слышал о случаях, когда абсолютно здоровые люди просто падали и умирали, – кивнул синий. – А расследование показывало кровь в мозгах. Печально.

– Вот почему раз в полгода из города приезжает опытный целитель специально, чтобы проверить моих людей – и в поместье, и в посёлке, – на такие вот, редкие патологии. Которые не каждый рядовой целитель способен обнаружить.

– Всех? – поднял брови вишнёвый.

– В первый раз – всех, теперь – только новичков. Приезжих, новорожденных. Кстати, следующий его приезд через две недели, мисс Лиор. До этого магией пользоваться не смейте.

– Я помню, – кивнула, потому что и сама не готова была лишиться своей магии из-за минутного непослушания. Нет уж, я буду выполнять все требования и рекомендации, тем более что две недели – это не два года, потерплю. Если уж совсем припрёт – у Силли тоже есть бытовая магия. Пусть пока совсем слабенькая, но кое-что и она умеет, перетопчемся.

– И идите отдыхать, чудо вы наше, – улыбнулся мне дракон, и я невольно улыбнулась в ответ.

А потом пошла отдыхать. Завтра мой первый день в качестве учителя, нельзя прийти на урок слабой и сонной.

День девятый

Проснулась я с улыбкой. Отлично выспалась, голова не кружилась, впереди ждала новая, но, надеюсь, интересная работа, а лорд Корбед мне вчера улыбнулся.

Так, а это здесь причём? Мало ли, кому он улыбается! Просто день сам по себе обещает быть хорошим, и потому у меня отличное настроение.

Я встала, в очередной раз слегка попеняв себе, что не додумалась вчера купить себе новое платье для работы учительницей, но платье горничной, если не надевать фартук, тоже смотрится вполне достойно. С вечера я побрызгала его водой и аккуратно расправила на плечиках, а сейчас Силли, как могла, разгладила магией то, что не отвисло за ночь. Жаль, что своей магией я пользоваться пока не могу, справилась бы за несколько секунд вместо всех этих сложностей, но нельзя, значит, нельзя.

После завтрака, отправив Луки в школу, мы с Силли поднялись на третий этаж, в детское крыло. Пришли чуть пораньше. Я хотела хоть немного освоиться в классе, посмотреть, какие там есть учебники, что написано в тетрадях – в общем, осмотреться.

Когда мы уже подходили к классу, открылась дверь, с другой стороны коридора, через две от той, куда вчера ушёл Брандерон, и из неё вышел наш знакомый дракончик. Увидев нас, он расплылся в широкой улыбке:

– Кимми, Силли, привет!

– Привет, – улыбнулась я, а сестрёнка слегка поклонилась и сдержанно ответила:

– Приветствую вас, лорд Эйдериан.

Я с удивлением посмотрела на неё – такому я её точно не учила, – а дракончик аж скривился:

– И ты туда же! Меня Эйдером зовут, и мне казалось, что мы друзья. Хватит того, что все слуги меня лордом кличут, хоть вы не начинайте, а!

– Не будем, – пообещала я. – Силли, кто тебя этому научил?

– Господин Мэрсин, – прошептала она, с тревогой поглядывая на дверь класса. – Сказал, я должна так обращаться к господам, живущим в этом доме.

– Это кто ещё такой? – удивился Эйдер.

– Гувернёр Брандерона, – пояснила я. – Уже бывший. И вообще – не настоящий.

– Знаешь, Силли, раз уж я теперь наследник, – паренёк подошёл ближе и присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с малышкой, – то уж точно главнее какого-то гувернёра, тем более – бывшего и ненастоящего. И я тебя очень прошу – называй меня Эйдером. Я привык к этому имени, и мне не очень нравится, когда меня называют Эйдерианом. Как будто к кому-то чужому обращаются. А вы – мои друзья, так хотя бы вы называйте меня, как я привык.

– Я тоже не люблю, когда меня Сильмирией зовут, – кивнула Силли, кажется, проникшись. – Так только папа звал, когда ругал за что-нибудь. Ладно, я буду звать тебя Эйдером.

– А меня только Брандероном зовут, – послышалось печальное у меня за спиной. – У меня нету короткого имени.

Оглянувшись, я увидела, что младший сын дракона наблюдает за нами в приоткрытую дверь. Силли тоже увидела, снова поклонилась и выдала:

– Приветствую вас, лорд Брандерон.

Это как же тот гад умудрился её выдрессировать за эти несколько дней? Жаль, что всё же так и не удалось его стукнуть. Но надеюсь, хотя бы от отца ему влетит по первое число, пусть не за Силли, так за ложь и кражу.

– А я не лорд, – покачал головой мальчик, высовываясь чуть сильнее и тяжело вздыхая. – Не знаю, зачем господин Мэрсин так меня звал.

Я поняла, что мальчик не знает о своём родстве с «гувернёром», наверное, тот ничего ему не говорил, чтобы малыш не проболтался случайно. В любом случае, от меня он этого точно не узнает.

– Привет, братец, – Эйдер подошёл к Брандерону и потрепал его по чёрным кудряшкам, такие же и у него были при нашей первой встрече, а потом позеленели, и я снова удивилась этой странности. – Хочешь, я буду звать тебя Брандом, чтобы у тебя тоже было короткое имя?

– Хочу! – обрадовался мальчик, с обожанием посмотрев на Эйдера. – А ты будешь со мной играть? У меня есть ещё два старших брата, но они уже старые и со мной не играют и почти не разговаривают. А если говорят, то тоже зовут Брандероном. А я тоже хочу короткое имя! Будешь?

– Буду, конечно, – Эйдер чуть снисходительно улыбнулся малышу. – Но, наверное, только вечером смогу, у меня весь день уроки. Это ужас просто! – теперь уже ко мне. – Столько всего! Жуть! Я ж только два года у нас в посёлке в школу ходил, потом папка сказал, что хватит дурака валять, читать-считать умею и довольно, работать нужно. А оказалось, отец деньги высылал, чтобы меня ещё и учили всяким наукам, чтобы потом в военное училище отдать. А папка те деньги зажиливал.

– Да уж, нелегко бы тебе в училище пришлось бы, – посочувствовала я.

– И не говори! Ко мне ж оттуда учителя приезжали, знания проверяли, за голову хватались. В училище-то теперь не отдадут, а вот в магическую академию всё равно ж поступать. Вот теперь и догоняю, что должен бы уже знать сейчас. Да ладно б науки! И магия тоже – это ж как интересно. Но этикет?! А танцы! А фехтование! И ещё будут музыке учить и акварели рисовать, пока учителей нет, но найдут же! В общем, куча всего, что тоже наследнику знать надо. Мне из всего этого только верховая езда нравится, я немного всё же умел ездить, правда, без седла.