До крайних дней судьбы своей дойдя,
Я вспомню в просветлении последнем
Тот день, что звонкой медью прозвеня,
Летел навстречу нам и замирал в смятеньи.
Я вспомню город, вышедший встречать
Нас на вокзал, как выбегают в сени,
От радости негаданной крича,
Захлёбываясь колокольным пеньем.
Где плыли мы под звон колоколов
Вдоль по каналам, вторя листопаду,
Навстречу вечности, не обернув голов
В остаток дней, не отрывая взгляда.
Где время, тронутое ранней желтизной,
Роняет дни, как листья, для показу, —
Как обещание нежности иной,
Как ранняя морщина возле глаза.
Я вспомню, как по крышам небеса
Нисходят в ночь с божественною ленью,
Где рыж кирпич и где вода черна,
И с каждой крыши есть свои ступени.
Где красит старых улиц горбыльё
Осенних лип лимонное цветенье,
Где города промокшее бельё
В ночных огнях полощут наши тени.
Где шепчет ночь о вечности основ,
Где спящий циферблат твердит иное,
Где мы, не разлепляя животов,
Всю ночь расстаться не могли с тобою.
Я разгляжу сквозь ворох долгих лет
В воде каналов верную примету:
Кто будет счастлив, а кто будет – нет,
Кто предварит, а кто пойдёт по следу,
Кому судьба доверит первым встать
И, дверь не притворив, оставить щёлку
Как обещанье встретиться опять
С тобою… Ты! Что толку-то, что толку…
И в этот час, воспряв из забытья,
Я вспомню этот нежный день осенний,
Чтоб осознать отсутствие тебя
На крайнем сроке, на строке последней.
