Когда за спиной раздались тяжелые шаги, Рейвен посторонился, чтобы спешивший прохожий не задел его.

Но тут его неожиданно дернули за ворот плаща и со всей силы швырнули в стену. Каменная кладка больно оцарапала щеку, а плечо потеряло чувствительность.

Рейвен зарычал от боли, но размышлять времени не было. В следующий миг ему пришлось делать перекат, чтобы увернуться. Найттанд отскочил и потянулся за палочкой, но нападавший не позволял разорвать дистанцию. Он атаковал без перерыва, и Рейвену приходилось постоянно вертеться, чтобы не получить удар когтями. О том, чтобы взмахнуть палочкой и скастовать заклинание, даже речи не шло. Враг бил по всем направлениям: по рукам, чтобы выбить палочку, в голову и грудь, пытался провести подсечку, чтобы повалить его на землю. Только отменная реакция охотника позволяла Рейвену избегать серьезных травм.

Когда нападавшему наконец удалось зажать Рейвена в углу, тот понял, что если он продолжит защищаться, то проиграет.

Свист клинка в воздухе, и оборотень, вскрикнув, отшатнулся назад. Но теперь уже Найттанд не позволял тому уйти далеко.

Противник был крупный, выше двух метров, однако в узких переулках Лютного это могло сыграть против него. Рейвен кружил вокруг мужчины, уходил с линии атаки, резко менял направление, отталкиваясь от стен, бросался на оборотня словно кобра, не давая тому ни мгновения на передышку.

Впрочем, убить вервольфа оказалось не так легко. В какой-то миг ему удалось перехватить руку с кинжалом и, вывернув ее, повалить Рейвена на землю. Кинжал полетел в сторону, палочка отправилась в карман.

— А ты довольно верткий, воришка, — оскалился он. — Хотя так даже лучше. Не люблю, когда добыча слишком легко идет в руки.

— Что ты несешь, собака? Я ничего не крал!

— Но-но, полегче, — оборотень вывернул руку чуть сильнее, — а вот Темный Лорд считает по-другому.

Найттанд не стал отвечать. Сцепив зубы от боли, он стал лихорадочно размышлять над его словами. Тем временем оборотень продолжил.

— Знаешь, человек, не знаю почему, но твой запах… Он отличается от прочих. Он сводит с ума… Не будь ты нужен живым, я бы с превеликим удовольствием перегрыз тебе горло. Вспорол грудную клетку и съел бы твое сердце, пока оно бьется. А потом и остальное, не пропуская ни один лакомый кусочек.

Рейвен фыркнул.

— Жаль, эта страсть не взаимна. Я бы твою плешивую шкуру даже перед камином не положил бы, а то мало ли сколько на тебе блох.

Насмешливый тон и грубые слова не понравились оборотню. Но больше всего ему не понравилось, что добыча совсем не боится его. Он завернул руку этого наглеца еще сильнее, до хруста в костях и, наклонившись, прорычал прямо в ухо:

— Лорд просил доставить тебя живым, но про сохранность он ничего не говорил. А значит…

Когти прорезали мантию и погрузились в плоть на полдюйма. Рейвен вскрикнул, дернулся что есть сил и обмяк.

— Эй, — оборотень тряхнул мага. Ответа не было. Он яростно фыркнул. — Тряпка.

Оборотень перевернул тело на спину.

В тишине переулка раздался выстрел.

* * *

— Как продвигается восстановление города?

Двое магов сидели в гостиной с бокалами огневиски и вели светскую беседу.

— Прекрасно, мистер Блэк. Маги уже освоились на новом месте и теперь активно помогают коренным жителям преобразовывать Ярнам.

— И местные не сопротивлялись переменам?

— Мы смогли донести до них мысль, что все изменения пойдут им только на пользу. Тем более, по своей природе они больше напоминают сквибов, чем магглов. Их образ жизни соответствует викторианскому периоду, тому прекрасному времени, когда общество еще не испорчено индустриализацией. Такое положение дел импонирует старым семьям.

Поллукс изогнул брови.

— А что же магглокровки? Они не доставили проблем?

— Ну что вы, — Рейвен мягко улыбнулся, — они просто очарованы. Утверждают, будто попали на машине времени в прошлое. Говорят про романтизм и мистицизм, строгий моральный кодекс, — короткий смешок, — их влюбленность и жажда приключений позволяют им не замечать проблем. Они уверены, что магия решит все их проблемы. А если вдруг они возжелают благ современной эпохи… Что ж, нам пригодится опыт работы отдела по контролю над использованием изобретений маглов. Прогресс невозможно остановить, так что мы его возглавим.

— Надеюсь, ваш план удачно завершится и для магического сообщества наступит второй золотой век, — глава рода Блэк отсалютовал бокалом своему гостю.

Они посидели еще немного.

— Рейвен, я понимаю, что даже такого старика как я вы считаете чудесным собеседником, но почему вы не сказали о своем приезде моему внуку?

Тот замешкался с ответом. Перед глазами вновь всплыло то видение.

— Ярнам мало похож на сказку, но мир за его пределами еще опасней. Мне придется разбираться с угрозами, и я не могу гарантировать безопасность вашего внука.

— И вы решили отдалиться, спасая его от гипотетической угрозы? — Поллукс хмыкнул и откинулся в кресле. — А вы не боитесь, что своим поведением вы можете подтолкнуть его в объятия того, для кого Регулус станет лишь разменной фигурой?

— К чему вы клоните?

— Вы же в курсе сегодняшней политической обстановки? Знаете про тех, кто именует себя Пожирателями Смерти.

— Меня пытались завербовать.

— Не сомневаюсь, — Поллукс задумчиво уставился на бокал, — но у вас был свой путь. Что же насчет Регулуса… Как бы сильно я ни любил его, трудно отрицать, что мальчик легко попадает под чужое влияние. Вы стали его другом, заразили его своими идеями, вы для него как опора для винограда. И отрывая его от себя, вы делаете его слабым. А перед влиянием Темного Лорда и так не каждый устоит.

— Такое впечатление, что вам он не сильно по душе.

— Я был свидетелем его зарождения, поэтому в отличие от вас, молодежи, — Поллукс потряс указательным пальцем, — имею кое-какое представление о его системе ценностей. У него нет друзей — только подчиненные. Он говорит о чистоте крови, но убивает представителей старых фамилий. Он не терпит неповиновения. А Регулус не был бы Блэком, если бы ни разу не взбрыкнул.

Рейвен с трудом подавил улыбку. Поллукс тем временем продолжил:

— Когда мы с вами только познакомились, вы назвали себя другом Регулуса. Так будьте им не только на словах.

Найттанд едва заметно хмыкнул. Несомненно, лорд Блэк был в чем-то прав.

* * *

Бледное солнце клонилось к закату, заставляя острые шпили башен разрезать окружающее пространство тенями-штрихами.

Они стояли на террасе и смотрели на простирающийся внизу город.

Регулус глубоко вдохнул уже прохладный воздух и улыбнулся.

— Ярнам прекрасен. Здесь так много магии разлито в воздухе. Вы чувствуете? Так легко дышать…

Найттанд неопределенно пожал плечами. Он не мог разделить восторг друзей, ведь в памяти до сих пор были свежи воспоминания о канавах, полных крови, с их кислым запахом железа, удушающий дым костров, пороха и паленой шерсти. И пьянящий аромат лилий.

Он все же последовал совету Блэка и предложил Регулусу, Барти и Уилкису погостить в Ярнаме. О времени можно было не беспокоиться — благодаря червоточинам Амигдалы их отсутствие дома было бы не слишком долгим. Но Регу не хотелось возвращаться, и он жалел, что не может бросить Хогвартс как Северус, хоть и понимал, что подобное решение не было блажью товарища.

В отличие от Блэка, Крауч решил не торопиться. После Хогвартса тот задумал несколько лет отработать в министерстве: опыт управления был так же важен как боевой.

— Проблема в том, что в Ярнаме отсутствуют единые законы о магии, — заметил Барти. — У каждой школы свое понимание, что дозволено, а что нет. Но и просто скопировать британские акты нельзя — нужно учитывать традиции местных магов. И пусть сейчас здесь довольно много волшебников с Альбиона — просто воссоздать министерство мыслится нерациональным.

— Совет волшебников, — Крауч вопросительно уставился на Рейвена. Тот продолжил: — Начнем с малого. Соберем представителей от каждой школы Ярнама и представителей новых магов. Прежде чем клепать указы о нормах и принципах использования магии, чародеи должны договориться меж собой. Для ярнамитов стихийность, магия крови, некромантия — дело обыденное, для англичан — дикость. И это еще только вершина айсберга.