А Ярнам тем временем пополнялся свежей кровью. Рейвен не раз возвращался на Британские острова и искал потенциальных переселенцев. Таких, к удивлению, было много: обнищавшие представители древних фамилий, чье величие кануло в лету; магглорожденные и полукровки, кому не нашлось место под солнцем и кто бежал от обостряющейся политической обстановки; маги, не добившиеся признания и просто те, кто жаждал перемен и был готов к новым открытиям. Были те, кто ехал ради исследований, и те, кого волновали лишь деньги. Найттанд предлагал возможность всякому, кто мог принести пользу: трудом, умом или инвестициями.

Про друзей, однако, он тоже не забывал. В те дни, когда был в Англии, он выкраивал минуты, чтобы написать друзьям весточку, дабы показать, что жив и с ним все в порядке. Потому что видеться им доводилось не так часто. Он был рад получать от них ответные письма, улыбался строчкам, написанным знакомым почерком, и скучал по ним.

* * *

Регулус сидел за письменным столом с занесенным над листом бумаги гусиным пером и глядел в пустоту. На кончике пера зависла чернильная жемчужина и, сорвавшись вниз, разбилась, растеклась уродливой каракатицей по пергаменту. Он не знал, о чем писать. Да и стоило ли писать вообще?

С отъездом Снейпа их ковенант Возрождающих утратил целостность, ведь больше не было того, кто мог задавать направление. И их, казалась бы, крепкая дружба стала истончаться, распадаться на лоскуты, будто старая мантия.

После того, как в этот мир попал аватар Амигдалы, Квиррелл заинтересовался древними богами и решил отправиться вместе с группой недавно выпустившихся студентов в экспедицию в Южную Америку, и дальше — в Тихий океан. Одли захотела отправиться вместе с ним, и непонятно, была ли тому причина желание найти Р’льех — город, созданный Древними, или же наличие в составе экспедиции Лавгуда — выпускника Рейвенкло, что почти год пытался ухаживать за ней.

Уилкис почти перестал вылезать из мастерской, увлеченный таинственными самоцветами, что периодически присылал Снейп. Изучение кристаллов, высвобождение магических сил, что были сокрыты в них, создание артефактов с их помощью — для Уилкиса это было все намного интересней Охоты.

Да и сама Охота потеряла такую остроту. Зачем охотиться, если нет конечной цели? Ради анимы? Ради силы? Но зачем она, если не знаешь, куда применить ее?

Регулус скомкал лист бумаги и сжег его невербальным заклинанием. Мысли его вернулись к Северусу. Тот писал, что у него все хорошо, дела в Ярнаме постепенно налаживаются, но отчего-то не спешил приглашать туда друзей.

Регулус нахмурился. А можно ли считать их друзьями? Когда Снейп появлялся в Англии, то в доме 12 на Гриммо он чаще приходил к его деду Поллуксу, а не к нему, и всегда в образе Рейвена. Даже просил называть его соответствующе. С помощью деда он назначал встречи разным людям, ведь Блэкам не отказывают, потом эти люди пропадали. Как оказалось позже, они все переезжали в Ярнам, чтобы начать новую жизнь. Тем обиднее было не иметь возможности хоть одним глазком увидеть это место.

Поллукс на это лишь усмехался.

— Он хочет явить свету город без грязи. А эту грязь должен кто-то очищать. Уж не думал ли ты, что будешь заниматься подобным?

Со стороны матери он также не нашел понимания. Та воспринимала дружбу между юношами как какое-то недоразумение, а поиски иного мира — глупой авантюрой.

— Я не отрицаю, что это место где-то существует, но твое увлечение этим «чудесным» Ярнамом — лишь ребячество. Тебе пора задуматься о будущем.

— Я уже решил. Я буду помогать Северусу…

— Опять Северус? — Вальбурга поджала тонкие губы и покачала головой. — Город для магов, отсутствие Статута… Ты ведешься на эти пустые обещания, бежишь за флейтой этого трубадура… Ты околдован его иллюзиями, играешь в его игры.

— Вы заблуждаетесь, мама. Что бы вы ни думали о Снейпе, я в него верю и последую за ним.

— Хочешь пойти против семьи? Как твой брат? Назло мне!

Регулус покачал головой.

— Ошибаетесь. Я уверен, что мои поступки принесут пользу роду Блэк. И не только ему, но и магическому миру тоже, — произнеся эти слова, он удалился с гордым видом.

Вальбурга опустилась в кресло и приложила руку ко лбу.

— Упрямый мальчишка… Играет в авантюриста вместо того, чтобы налаживать связи с серьезными волшебниками, подобно прочим юношам. Надоело слушать, как Юлианна хвастается тем, что ее сын уже получил Метку. Почему ты поощряешь их чудачества?

— Он похож на тебя в этом возрасте.

Вальбурга подняла мрачный взгляд на отца. Тем временем Поллукс продолжил, будто отвечая на мысленный вопрос.

— Он смотрит на Снейпа так же, как ты смотрела на Риддла. А ведь я вначале тоже неодобрительно относился к Тому.

— Они совершенно не похожи, — возмутилась Вальбурга. — Лорд Волдеморт — наследник Салазара, сильнейший маг, а этот…

— У каждого поколения свои идеалы. Тем более, Северус еще не вошел в полную силу. Дай ему время, и он еще удивит тебя.

Вальбурга тяжело вздохнула. Если ее отец был в чем-то уверен, то переубедить его было практически невозможно. Хотя эта черта характера была присуща всем Блэкам.

* * *

Выйдя из банка, Рейвен взглянул на вечернее небо и улыбнулся. Ему удалось успешно закрыть сделку по продаже самоцветов, и карман приятно оттягивал кошелек, наполненный золотыми галлеонами. Рейвен решил не терять времени даром и свернул в Лютный.

В «Белой Виверне» было непривычно шумно. Найттанд сел за барную стойку, кивнул Гарбхану и воззрился на группу молодых людей в глубине зала, что весело смеялись. Среди них он узнал несколько членов клуба Слизерина.

— По какому поводу веселье?

— А драккл их разберет, — пожал плечами Мамон, — может, завтра из газет узнаем. Ублюдки малолетние…

— Что-то ты суров. В Лютном никогда не было ангелов, — иронично заметил Рейвен.

— Что верно, то верно. Но эти... — бармен сплюнул. — В Лютном действуют свои законы. Каждый здесь проворачивает свои дела тихо и незаметно. Мы стараемся не беспокоить министерство, а они нас. А эти Пожиратели любят «забавляться» с магглами и недовольными магами, а потом идут отмечать свои победы сюда. А нас потом авроры дергают, изводят бесконечными допросами, кого мы видели, что они делали? Х*ли эти боевики у меня забыли? И ведь не прогонишь. Спалят все Адовым пламенем, да и крыша у них, мажоров, Сам-знаешь-кто!

— Не думаю, что Вол…

Мамон с грохотом поставил кружку на стол и, резко притянув Рейвена за шею, отчего они чуть не столкнулись лбами, сурово произнес:

— Не произноси его имя в моем заведении! Да и вообще где-либо!

Бармен отпустил Рейвена, и тот недовольно потер шею. По взгляду было видно, что он ждал объяснений.

— Ты в своих разъездах, видимо, не знаешь, что сейчас творится в старушке-Англии. А у нас тут мрак и ужас. Вот эта шайка, — Гарбхан незаметно качнул головой в сторону пьяных Пожирателей, — повадились убивать магглов и магглорожденных. Не всем это нравится, в первую очередь министерским. Статут трещит по швам, работы много, а магглы-то пронырливые, любят докапываться до истины, обливиаторам работы невпроворот. Да и не только кабинетным крысам они не нравятся. Слишком Пожиратели любят Непростительные заклятия, а от них штырит похлеще, чем от героина. Некоторые пытались их успокоить, но… Тот-кого-нельзя называть очень не любит, когда на его банду наезжают. Прямо до смерти не любит!

«Значит, клуб нелюбителей грязнокровок от лозунгов перешел к действиям», — мысленно отметил про себя Найттанд.

— А что за игры в конспирацию? — тем временем спросил он.

— Так ведь, Пожиратели к своему командиру иначе как Темный Лорд не обращаются, а он того же требует и от остальных. А если без титула о нем говорят, значит, не проявляют должного уважения, поэтому на его имя наложили заклятие Табу. Скажешь имя, и считай, нарисовал себе на спине огромную мишень!

— Я это учту.

Найттанд оставил послание для знакомых контрабандистов и отбыл из бара. К сожалению, предупреждение Мамона сильно запоздало. За ним давно уже следили чьи-то ярко-желтые глаза.