— Свет, прекрати, — шипит муж. — Что мне нужно сделать? Просто скажи.

Под кожей расползается едкая горечь. Сегодня утром мне казалось, что я опустошена. Не осталось ничего, только равнодушие. Но нет, стоит Тимуру появиться, как всё возвращается на круги своя. Невыносимо. Сложно. Я ведь так ему верила.

— Сядешь? В мою машину или твою? — настаивает муж.

— Я буду разговаривать с тобой через адвоката. Завтра созвонюсь с Рябининой и…

Он крепко сжимает челюсти и злобно выплёвывает:

— Рябинина не станет с тобой работать, Свет. Как и любой другой адвокат в этом городе.

От удивления открываю рот и таращусь на него во все глаза. Зачем я ему? Господи, зачем? Ведь есть молодая Олеся. Умница, красавица. Я ни на что не стану претендовать, хотя мой отец ещё при жизни подстраховался, чтобы мне ничегошеньки не осталось. Он всё отписал Тимуру и его отцу. Потому что я такая же, как и мать: ветреная бездарная шлюха. С лёгкостью могу сделать глупость и разорить его детище, над которым он так долго работал.

У меня есть только квартира и дизайнерская студия. Впрочем, этого более чем достаточно для одинокой спокойной жизни без обмана и лжи. После такого я ни за что не подпущу к себе ни одного мужчину.

— Вот как, Тимур… Хорошо, я обращусь к адвокату за пределами нашего региона.

— Денег не хватит, Свет, — скалится муж. — Я же сказал, что никакого развода не будет.

Я резко выдёргиваю руку из его захвата и пячусь назад. Все слова, которые я обдумывала, как-то разом вылетают из головы. Чудовище. Поверить не могу. Просто не могу поверить, что мой муж решил вернуть меня именно таким образом.

— Тимур! — громко окрикивает его Богдан.

Он всё ещё здесь, не уехал. Стоит возле автомобиля и пристально за нами наблюдает.

Муж поворачивает голову и обречённо вздыхает. Видимо, он приехал к другу, но неожиданно встретил меня.

— Подожди две минуты, ладно? — просит Тимур. — Мне нужно отдать Тихомирову документы.

Пока муж быстрым шагом идёт к своему автомобилю, я пользуюсь моментом и, громко отстукивая каблуками, бегу к машине. Плевать, как это выглядит со стороны. Совершенно плевать. Я действую быстро и без промедления.

Завожу двигатель, срываюсь с места и уезжаю с чёртовой парковки. Сердце слишком часто барабанит в груди, потому что я не понимаю, чего мне дальше ждать от мужа. Подумать только, три дня назад мы спокойно ужинали на нашей кухне, обсуждая работу, а сейчас не можем прийти к простому, казалось бы, решению. Кто ты, Тим? И почему я так плохо тебя знала?

Очутившись в квартире отца, запираюсь на все замки. Весь вечер проходит на нервах — я прислушиваюсь к каждому шороху в подъезде, к любому шуму во дворе. Жду, что Тимур вот-вот приедет, но часы пробивают полночь, а его всё нет. Похоже, обошлось.

Я не могу не думать о том, что Богдан меня спас. Нарочно, или ему действительно срочно потребовались документы? В любом случае я испытываю к нему благодарность. И не могу не прокручивать ситуацию, что произошла на стройке. Кладу ладонь на живот в том месте, где были его руки. Кожу покалывает от воспоминаний. Зачем он сказал, что я вкусно пахну? Зачем сильнее к себе прижимал, если у него есть девушка? Оказывается, я совершенно не понимаю логику мужчин.

Во время обеденного перерыва я набираюсь смелости и наконец звоню Эмилии Альбертовне. Она снимает трубку после первого гудка, и от её дрожащего голоса щемит сердце. Я форменная эгоистка! Пока беспокоилась о себе, совсем не подумала, что свекрови тоже в это время было непросто. У неё слабое сердце и часто скачет давление. А ещё она самый близкий для меня человек. Сколько прекрасных воспоминаний связано с ней…

Мы договариваемся о встрече в торговом центре после работы. Я быстро заканчиваю свои дела, первой покидаю офис и еду к больнице, где работает свекровь. Едва увидев меня возле автомобиля, она бросается мне на шею. И так тепло становится от родного голоса и ласковых рук, которые поглаживают по спине. Она плачет и приговаривает, что всё будет хорошо. Будет, конечно, но только уже без него.

В торговом центре полно людей. Сегодня суббота, поэтому мы с трудом находим свободный столик в кафе на первом этаже. Я угощаю и делаю заказ, учитывая предпочтения Эмилии Альбертовны. За десять лет тесного общения я успела выучить всё, что она любит и чего ей нельзя.

— Доченька, хоть ты успокой меня! — произносит свекровь. — Тимур молчит и ничего толком не рассказывает! Утешает, что вы сами разберётесь. Но у меня сердце не на месте вот уже который день…

— Пожалуйста, не волнуйтесь так сильно. — Я опускаю ладонь на её руку и слегка сжимаю. — Мы с вами в любом случае сможем общаться, вне зависимости от того, каким будет итог наших с Тимуром отношений.

— Он обидел тебя?

— Очень сильно.

Приходится опять вспомнить события того дня, который я предпочла бы навсегда забыть. Между нами воцаряется гнетущая тишина, сердце будто заново пронизывают иголками. После каждого моего слова свекровь всё сильнее хмурится и до побелевших костяшек сжимает чашку с остывшим кофе.

— У меня нет слов, Света! Ну чего ему не хватало? Такая умница и красавица жена!

— Я не знаю, — пожимаю плечами и отпиваю глоток чая. — Мы рано сошлись с Тимуром: нам было всего по восемнадцать. А в двадцать один уже поженились. Возможно, в какой-то момент ему захотелось разнообразия. В любом случае причины и следствия, которые толкнули его на измену, мне больше не интересны. Это окончательная точка. Я хочу подать на развод.

— Светик, милая… Не пори горячку. Поживите отдельно, хорошенько подумайте! Я тоже в свои двадцать была столь категорична, но в сорок стала по-другому смотреть на некоторые вещи.

— Тимур против развода. Угрожает, что ни один адвокат в городе не станет со мной работать.

Она качает головой и опускает взгляд. Тёмные волосы закрывают лицо.

— Это я виновата… Так воспитала.

— Чушь! Вы совершенно здесь ни при чём! — спешу я утешить свекровь.

— Я поговорю с сыном. Господи, в конце концов, есть более адекватные методы завоевания любимой женщины. Угрозы — это слишком.

Я киваю и не спорю с ней. Похоже, она немного не понимает меня, но искренне пытается. Боже, я ведь не набиваю себе цену, просто хочу спокойствия.

Свекровь хорошо знает Олесю и её родителей. Вдруг у них с Тимуром всё получится? Она прекрасная партия — дочь судьи.

Эмилия Альбертовна спрашивает, как дела у меня на работе. Она выглядит расстроенной и поникшей, и я не знаю, как поднять ей настроение. Всё, что я могу, — это без содрогания выслушать рассказ об удалении невуса.

— Светик, я понимаю, что ты обижена на моего сына, но не могу не спросить: ты приедешь на годик Камиллы?

Камилла — это племянница Тимура, дочь его родной сестры. Прекрасная синеглазая малышка, чистый ангелок. Я бы хотела её поздравить, но не знаю, насколько будет уместно моё появление в семье почти бывшего мужа. Как мы будем с Тимуром общаться? Как вести себя при родственниках и знакомых? И будет ли там Олеся?

— Не могу ничего обещать, — отвечаю я свекрови, качая головой. — Возможно, заеду, чтобы вручить подарок малышке. И на этом всё.

Набравшись смелости, я звоню адвокату.

С Рябининой мы знакомы давно и часто пересекались на общих праздниках. И, по моему мнению, между нами всегда была некая симпатия. На это и надеюсь.

Если Тимур первый попросил её об услуге, то я пойму. Но спросить обязана, потому что больше мне не к кому обратиться. Я развожусь впервые в жизни, и все мои познания сводятся к статьям в интернете.

Рябинина сообщает, что Тимур ей уже звонил, поэтому она вынуждена мне отказать. Мы слишком тесно связаны, а она предпочитает не ввязываться в такие деликатные споры.

— Я не в курсе, как у вас обстоят дела с имуществом, но точно знаю, что он позарится на твой бизнес, Света. И половина по праву достанется ему.