— Насколько быстра эта штука? — спросил он.

— Сто четырнадцать миль в час в горизонтальном полете на высоте трех тысяч футов, — сообщил Центр.  — Последняя модель истребителя фон Нельсинга имеет максимальную скорость сто сорок миль в час.

— Большое спасибо, — ответил Джеффри.

Никаких шансов убежать от него. Он посмотрел вниз; они были над хвостом флота Избранных — последней группой реквизированных траулеров, приспособленных для траления или постановки мин, и заслоном из четырех эсминцев. Впереди он мог разглядеть линию дирижаблей, несущих вахту в Кишке. Еще миль тридцать или около того, и он увидит остров Труа, большой остров, занимающий большую часть восточной оконечности узкого моря.

— Как ты думаешь, сколько времени это займет...

— Чтобы пилот понял, что мы не авиация Страны? — спросил Джон. — Около трех минут.

Все пилоты Страны были Избранными, они были обучены использовать свою инициативу. Нет особых сомнений в том, что этот пилот предпочел бы это сделать.

— Ты подскажи Анри, — сказал Джеффри. — Нам лучше поторопиться с этим.

Он толкнул ручку вперед, направляя большой самолет вниз по кривой. Таким образом, вес самолета делал его быстрее, а уменьшение габаритов, которые мог видеть проворный вражеский истребитель, также улучшало ситуацию. Более высокий гул двигателя «Фон Нельсинга» становился все сильнее. Он почти услышал звук «чик-чак», когда пилот истребителя ударил из спаренных пулеметов, установленных в носу.

Вода была все ближе и ближе, пока он не смог разглядеть толстые белые линии вдоль вершин волн, тянущиеся с запада на восток, как это почти всегда бывает в Кишке в это время года. Ветер здесь был более переменчивым, порывистым и временами затихающим. Его руки были заняты на ручке управления и педалях, удерживая большой самолет на одном уровне. В зеркале заднего вида пулеметная позиция была пуста, пулеметы были направлены назад, как будто зафиксированы в своих положениях покоя.

Джон повернулся. — Он готов, — сказал он. Протянув руку вниз по борту кабины, он достал помповое ружье и положил его на колени. — Когда вы подадите сигнал.

Джеффри пожалел, что не может сплюнуть, чтобы избавиться от липкой консистенции во рту. Это было все равно, что пытаться бороться, застряв по шею в дыхательном горле кита. Истребитель подкрался к ним сзади, примерно в сотне футов над ними. Он видел, как лицо в очках вытягивало шею и наклонялось, чтобы взглянуть на них, и весело помахало ему рукой. Или она. Кто знает, может быть, это даже Герта Хостен…

— Вероятность 3 % ±1, — сказал Центр.

— Заткнись.

Самолет приближался. Пилот Избранных  взмахнул крыльями и преувеличенным жестом указал назад; он начинал терять терпение. Так что…

— Пора!

Он накренил самолет вбок, навстречу врагу.  Пилот Избранных действовал так, как это делают пилоты, инстинктивно, резко набирая высоту. Анри выскочил на открытую орудийную установку, развернув пулеметы на максимум девяносто градусов. На мгновение показалось, что более крупный биплан соединен с истребителем двумя полосами трассирующих пуль, затем «Фон Нельсинг» закачался в воздухе и полетел прочь, оставляя за собой шлейф дыма. Джон стоял в открытой кабине, прикрывая глаза одной рукой и хватаясь за край обтекателя, чтобы удержаться от яростного натиска скользящего воздушного потока.

— Пилот мертв или без сознания, — сказал он вслух, опускаясь обратно. Секундой позже истребитель врезался в поверхность воды на полной скорости пикирования и под углом семьдесят градусов. Он развалился, двигатель продолжил свое падение к неглубокому дну Кишки, а фюзеляж и крылья разлетелись на куски дерева, некоторые сгорели.

Анри торжествующе закричал, а пассажиры зааплодировали. Джон продолжал поворачивать голову назад и по сторонам. — Надеюсь, никто этого не видел, — сказал он.

Джеффри кивнул. — Кстати, брат мой, куда, черт возьми, мы направляемся?

— У меня есть пара траулеров в Кишке с топливом под палубой, — ответил Джон. — Все это на всякий случай. Если их там нет, в багажном отделении есть надувная лодка.

— А если это не сработает, мы поплывем, — сказал Джеффри, продолжая управлять одной рукой и нащупывая в карманах  сигареты.

— Нет, на самом деле, у меня есть моторная лодка, спрятанная в бухте на восточном побережье Труа, — серьезно сказал Джон.

Джеффри рассмеялся. — И праща в твоем нижнем белье, — сказал он. — Я чертовски ненавижу, когда меня вот так обрезают. Что происходит, и кто что делает?

— Я подозреваю, что Избранные делают большую часть своих дел прямо сейчас, — ответил Джон. — Я просто надеюсь, что мы не единственные, кто сохраняет свои головы, в то время как все вокруг теряют свои.

— Если это так, они обвинят в этом нас, — сказал Джеффри. — Держу пари, что папа делает что-то конструктивное.

Глава двадцать вторая

Морис Фарр стоял во главе стола в адмиральской каюте «Великой Республики», гордости Северного Флота, и пристально смотрел на посыльного.

Капитаны и коммодоры по обе стороны подняли глаза от своего черепахового супа, некоторые из них пролили капли на свои парадные летние белые мундиры. Электрические лампы под потолком сверкали на полированном серебре, золотых эполетах, белоснежном полотне скатерти и накрахмаленных пиджаках стюардов, обслуживающих обед. Потребовались бы действительно важные новости, чтобы прервать это мероприятие.

— Джентльмены, — сказал Фарр, быстро просмотрев сообщение, — войска Страны атаковали Сьерру. Предварительные отчеты отрывочны, но, похоже, они застали их врасплох. Сотни транспортов в сопровождении эскадр крейсеров и эсминцев высадили войска вокруг Барклона в устье Рио Арена, а также вдоль побережья. Воздушно-десантные войска высаживаются в Нуэва Мадрид, а горные перевалы на северной и южной границах подвергаются одновременной атаке.

Вошел другой посыльный и передал адмиралу сообщение. Он открыл его и прочел:  «Братья Катценджаммер сбежали. C нас хватит. С любовью, Дж и Дж».

Плечи Фарра сохранили свою обычную напряженность, но он незаметно вздохнул. Одной личной причиной для беспокойства стало меньше… и в будущем Республике понадобятся оба его сына.

За столом разразился гул разговоров. —  Джентльмены! — наступила тишина. — Джентльмены, вчера мы знали, что находимся в состоянии войны, когда пришло известие о катастрофе Гриссона. И политики обвинят в этом его. Два современных корабля и дюжина реликтов и переоборудованных яхт против дюжины первоклассных крейсеров с полной поддержкой. Одно из судов Страны вернулось в Бассен-дю-Сюд из-за того, что его насосы работали на пределе, а несколько других судов получили повреждения. Учитывая все обстоятельства, было чудом, что Южный Флот смог нанести такой большой ущерб, прежде чем он был разбит.

— Теперь у нас есть большая цель. Тишина, пожалуйста.

Напряжение росло по мере того, как Морис Фарр сидел с закрытыми глазами, сжимая переносицу большим и указательным пальцами.

— Хорошо, джентльмены, — сказал он, наконец. Один или два самых крепких присутствующих продолжали кушать суп и теперь остановились, держа ложки наготове. — Вот что мы сделаем. Я предполагаю, что все вы набрались смелости, — можно было бы вам этого не говорить, — и мы можем тронуться в путь сегодня вечером.

Поднялись несколько бровей; ночной переход по Кишке был бы определенным риском, даже после учений, которые Фарр провел с Северным Флотом после вступления в командование шесть месяцев назад.

— При скорости в четырнадцать узлов мы должны быть здесь, — он повернулся к карте за спиной, — завтра к рассвету. Затем…

* * *

Адмирал Флота Элиза Эбердорф моргнула, глядя на техника связи.

— О чем сообщение? — спросила она.

— Сэр, весь Северный Флот ВМС Сантандера движется к нам на скорости более пятнадцати узлов. Расстояние меньше сорока миль.

Эбердорф снова моргнула, слепо уставившись в узкие бронированные окна «Гроссволка».