Annotation

Особая каста людей — «Избранные», компактно проживающая на острове «Страна Избранных», в течение нескольких поколений стремится к покорению всех народов, проживающих на планете Визагер, и доступу к природным ресурсам главного материка планеты. Подростки — сводные братья Джон и Джеффри, случайно вошедшие в контакт с инопланетным разумом, решают посвятить свою жизнь противостоянию планам Избранных.

Дэвид Дрейк

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Глава восемнадцатая

Глава девятнадцатая

Глава двадцатая

Глава двадцать первая

Глава двадцать вторая

Глава двадцать третья

Глава двадцать четвертая

Глава двадцать пятая

Глава двадцать шестая

Глава двадцать седьмая

Глава двадцать восьмая

Глава двадцать девятая

Глава тридцатая

Эпилог

Дэвид Дрейк

С.М. Стирлинг

Избранные

Перевод с английского Белоголова А.Б.

Глава первая

Визагер

1221 год После Падения.

305 год Принятия Присяги.

Коммодор Морис Фарр снял с головы форменную фуражку и вытер пот со лба носовым платком. Он стоял на пристани для лайнеров на северном берегу великолепной С-образной гавани Принятия Присяги. Позади него были широкие тихие улицы Старого Города, убегающие от площади Монумента за его спиной. Там стояли бронзовые фигуры Основателей с поднятым оружием в руках — кортиками и кремневыми ружьями, распространенными три столетия назад. Война между Империей и Альянсом закончилась ошеломляющей победой Империи. Первое, что сделали беженцы из Альянса — они дали торжественную клятву отомстить тем, кто нарушили их амбиции и убили всех их собратьев, которые не сбежали с материка.

После  трех лет пребывания в Стране Избранных в качестве военно-морского атташе, Фарр был уверен в двух вещах: их потомки все еще имели в виду это, и они расширили будущее поле атаки на Империю на всех остальных на планете Визагер. Возможно, на всей вселенной.

На запад и юг вокруг залива тянулся современный город Принятия Присяги, построенный из черного базальта и серого туфа из близлежащих карьеров.  Железнодорожные подъездные пути, верфи, сталелитейные заводы, фабрики, склады, бесконечные многоквартирные дома, в которых жили чернорабочие. Скопление огромных зданий отмечало коммерческий центр; шесть и даже восемь этажей, их балочные рамы, обшитые гранитом, вырезаны в строгом колоннообразном стиле  архитектуры Избранных. Пелена угольного дыма лежала над большей частью города — ниже зеленых пригородов на склонах холмов, придавая горячему тропическому воздуху сернистый привкус. Слышался стук подкованных копыт по каменной мостовой, скрежет железа о железо, шипение пара, вой заводских сирен. Корабли толпились в доках и гавани, разные, от старомодных парусников с грузами зерна из Империи до современных пароходов со стальным корпусом, построенных в Стране или в Республике.

В центре гавани круг островов, окаймленных дамбами, отмечал место древней кальдеры и современной военно-морской бухты. Рядом с базой двигалась низкая серая громада линкора, извергающая черный дым из своих труб. Его разум автоматически классифицировал его: «Эзергерзок Груфан», именной корабль своего класса, спущенный на воду в прошлом году. Водоизмещение двенадцать тысяч тонн, четыре 250-мм орудия в сдвоенных башнях на носу и корме. Восемь 175-мм орудий в четырех башнях на крыльях. Восемь 155-мм барбетов с обеих сторон. 200-мм главный пояс, четырехтактный двигатель из закаленной легированной стали с тройным расширением, восемнадцать тысяч лошадиных сил, восемнадцать узлов.

Самая большая и самая ужасная вещь на воде, или, по крайней мере, так будет до тех пор, пока Республика не спустит на воду свой первый корабль соответствующего класса за восемнадцать месяцев.

Фарр покачал головой. — «Достаточно. Ты идешь домой». Он поднял глаза.

Заснеженные вершины вулканов окружали портовый город Принятия Присяги с трех сторон. Они вздымались во влажном тропическом воздухе, как идеальные конусы, их основания перекрывались в переплетении долин и складок, покрытых тропическим лесом, похожим на темно-зеленый бархат. Под лесом простирались террасные поля; Фарр помнил, как ездил среди них верхом. Пыльные дорожки с гравийным покрытием между рядами эвкалиптов и ярких цветов. Там немного прохладнее, чем здесь, в доках; немного менее влажно. Определенно, с лучшим запахом, чем маслянистые воды гавани. Красивая, в некотором смысле, глянцевая зелень кофейных кустов и апельсиновых садов. Он бывал там пару раз, приглашенный в родовые поместья   военными моряками Избранных, жаждущими познакомиться с военно-морским атташе Республики. Неплохие ребята, некоторые из них; хорошие моряки, ужасные шпионы, склонные задавать вопросы, которые раскрывают гораздо больше, чем они намеревались.

Кроме того, это означало, что он получал пропуск для проезда в Район Принятия Присяги. Было несколько мест, с которых,  с помощью хорошего бинокля можно было мельком увидеть базу, если действовать быстро и осторожно. Ничего потрясающего, только то, что было в порту, и то, что было в сухом доке, и то, что строилось на стапелях. Подтверждение того, что Разведка узнала из своих контактов среди рабочих «Протеже» на верфи. Вот так он по крупицам создавал картину возможностей. Он был здесь уже три года, он проделал довольно хорошую работу — получил спецификации на эксперименты с паровой турбиной — и пришло время возвращаться домой.

По нескольким причинам, чем одна. Он опустил глаза на мужчину и женщину, разговаривающих неподалеку.

***

— «Что я когда-либо видела в нем?» — задумалась Салли Хостен.

Ее муж — скорее бывший муж — стоял в парадной стойке, сцепив руки за спиной. Карл Хостен был высоким мужчиной даже для Избранных, широкоплечий, с тонкой талией, такой же подтянутый в свои тридцать пять, каким он был двенадцать лет назад, когда они поженились. Его лицо было квадратным и таким загорелым, что бирюзово-голубые глаза по контрасту сияли, как драгоценные камни; его коротко подстриженные волосы были белокурыми. На нем была повседневная форма: серые шорты, туника с короткими рукавами и пояс с оружием.

— Это расставание не по моей воле, — сказал он на четком Ландишском языке с акцентом Избранных.

— Нет, это мое желание, — согласилась Салли по-английски.

Она долгое время говорила по-ландишски, ее голос был немного хриплым, когда она пошла в посольство Сантандера, чтобы узнать о возвращении ей Республиканского гражданства. Она просто-напросто встретила Мориса. И она не собиралась снова говорить на языке Карла, если это было в ее силах. — Ты не передумаешь? — спросил он.

Двенадцать лет совместной жизни позволили ей легко читать эмоции за маской лица Избранного. Печаль, которую она почувствовала, вызвала пузырь гнева в уголке ее рта, жесткий и горький.

— Что насчет Джона? — спросила она.

Быстрый взгляд в сторону показал, что ее сына Джона больше нет поблизости. Он был... в двадцати футах или около того, склонившись над грузовой сеткой с другим мальчиком примерно тех же двенадцати лет. Джеффри Фарр, сын Мориса.

Карл Хостен напрягся и провел рукой по своей заросшей щетиной голове. — Закон есть закон; генетические дефекты должны быть...