Под ней открылся «Бассен-дю-Сюд»; разбросанные дома здесь, в пригороде, сгрудились вокруг линий электропередач; путаница более высоких каменных зданий и многоквартирных домов была ближе к гавани. Столбы дыма все еще поднимались над центром города и гаванью; она могла слышать случайные хлопки стрелкового оружия. Зачистка или расстрельные отряды. В гавани стояли  корабли Избранных, торговые суда с золотыми солнечными бликами на трубах, разгружающиеся на лихтеры. Бригады рабочих переносили груз с лихтеров в доки или работали над расчисткой препятствий и обломков, которые мешали полноразмерным кораблям подходить к причалам; она была достаточно низко, чтобы увидеть, как охранник ударил прикладом винтовки по голове того, кто работал слишком медленно, а затем сбросил тело в воду.

Двигатель увеличил обороты, и самолет Страны набрал  высоту в тысячу футов. С этой высоты она могла видеть большой футбольный стадион на окраине города и огромную толпу арестованных, сидящих на корточках вокруг него. Каждые несколько минут еще сотни человек загонялись через большие входные ворота, и там грохотали пулеметы. Генерал Либерт не любил тратить время впустую; любой, у кого на плече был синяк от приклада винтовки, шел прямо на стадион, плюс любой, кто был в их списке подозреваемых, или у кого в бумажнике был членский билет профсоюза. — «Любой, у кого все еще есть что-то из этого, слишком глуп, чтобы жить», — весело подумала Герта, направляя самолет на север.

Над холмистой прибрежной равниной было больше столбов дыма, в местах, где пшеница не была полностью собрана и поля загорелись, или более сконцентрированных там, где горел фермерский дом или деревня. Пыль покрывала главную дорогу, длинную извилистую змею из легионеров Либерта и Эррифа, когда они маршировали на север. Колесный транспорт был в основном запряжен животными, лошадьми и мулами, а также вереницами вьючных мулов. Это изменится, когда гавань снова заработает; корабли Страны, ожидающие разгрузки, имели на борту изрядное количество паровых грузовиков и даже несколько бронированных автомобилей. Пехота маршировала по обе стороны дороги упорядоченными колоннами по четыре человека; все смотрели, как над головой проносится самолет, но, к счастью, в нее никто не стрелял.

Горы впереди становились все ближе, зубчатые очертания ярко-синего цвета вырисовывались выше ее трех тысяч футов. В этом парящем полете было божественное чувство; по мнению Герты, это совершенно отличалось от полета на дирижабле, при котором было ощущение поездки на поезде, несущемуся по небу. Этот полет был больше похож на вождение быстрой машины, но с дополнительной свободой в трех измерениях и отсутствием дороги, по которой можно было бы следовать; находясь одна в кабине, она позволила себе хихикнуть от восторга. Она могла бы отправиться куда угодно.

Но прямо сейчас она должна была отправиться туда, где происходило действие. С севера донеслось слабое: хлоп-хлоп-хлоп. Ах, кое-кто из врагов все еще сопротивляется. Сопротивление в Бассен-дю-Сюд и на дороге на север было подавлено некомпетентно, но более решительно, чем она ожидала.

Герта помахала крыльями. Два других самолета приблизились; она подождала, пока они не окажутся достаточно близко, чтобы ясно увидеть ее сигналы, затем медленно указала влево и вправо, подняла руку и описала круг, прежде чем снова указать на юг. Каждый из ее фланкеров отклонился в сторону. — «Забавно, как быстро здесь можно потерять что-то из виду», — подумала она. За несколько секунд самолеты превратились в точки, почти невидимые на фоне земли и неба. Затем она сделала переворот через крыло и вошла в пике.

— «Время все проверить», — подумала она, когда ощущение падающего лифта заставило ее желудок втянуться в ребра.

* * *

Кто-то закричал и указал вверх. Джон Хостен вытянул шею, чтобы заглянуть сквозь узкие листья пробкового дуба, щурясь от полуденного солнца. Рев двигателя звенел у него в ушах, когда крылья биплана прочертили прямоугольник тени над лесом. Он летел достаточно низко, почти задевая верхние ветви низкорослых деревьев, оставляя за собой запах сгоревшего бензина и горячего масла, достаточно сильный, чтобы перебить запахи горячей сухой земли и выжженной солнцем растительности. Он мог видеть, как голова пилота в кожаном шлеме, похожая на насекомое за защитными очками поворачивается взад-вперед.

Все в роще замерли, как кролики под ястребом, пока самолет пролетал мимо, обдумывая все возможное по наихудшей из возможных причин.

— Это летательный аппарат нового типа, — сказал Джон. — Их строят в Сантандере; этот был из Страны, работая на Либерта.

Звон кирок, ножей и палок, которыми копали импровизированные окопы, возобновился; все, кто еще был жив, получили хорошее представление о том, как важно копать. У Джона была настоящая лопата. Он просунул ее край под камень и выковырял его, подняв грубый известняк к краю своего окопа.

— Сэр, — сказал один из его бывших морских пехотинцев. — Они приближаются.

Он бросил лопату другому человеку и пополз вперед, прячась за узловатым, искривленным стволом дерева, покрасневшим с тех пор, как с него сняли пробку, и навел бинокль. Ниже по склону тянулись каменистые поля с желтой стерней и редкими рожковыми деревьями. В отдалении виднелась усадьба, вероятно, помещичья, судя по размерам и глухим побеленным наружным стенам. Вызывающий черный анархистский флаг показывал, что у нынешних оккупантов были другие идеи, и на него падали минометные снаряды. Позади него наступала пехота Эррифа, небольшие группы бросались вперед, в то время как их товарищи вели огонь в поддержку, а затем повторяли процесс. Джон издал тихий свист неохотного восхищения их прыгучей ловкостью и тем, как они исчезли из его поля зрения, как только опускались на землю, коричневые полосы их кафтанов исчезли на каменистой земле.

— Хорошее полевое мастерство, — сказал Радж. — Чертовски хорошее. Тебе лучше убрать эту кучку дилетантов с их пути, сынок.

— Легче сказать, чем сделать, — пробормотал Джон себе под нос.

— Что, сэр? — спросил Баррджен, понизив голос. — Знаете, может быть, было бы неплохо передвинуться на север?

На участке леса находилось около трехсот человек, в основном мужчины, все вооруженные. Вчера, когда он начал «крутить педали» от развалин Бассен-дю-Сюд, их было несколько тысяч. Он был все еще жив, как и большинство граждан Сантандера, которых он привел с собой, команда Торгового Предприятия и все бывшие морские пехотинцы из охраны посольства в Чиано. — «Не так уж удивительно, они те, кто знает, что, черт возьми, они делают», — подумал он. И он сомневался, что был бы жив без них.

— Хорошо, мы должны оторваться от них, — сказал он вслух. — Единственный способ сделать это - быстро оторваться, пока они заняты этой деревушкой.

Большая часть представителей Союза просто стояла. Примерно треть продолжала окапываться. Один из них посмотрел на Джона:

— Ва. Мы их задержим.

— Ты просто умрешь.

Мужчина пожал плечами. — Моя семья мертва, мои друзья мертвы, и я думаю, что некоторые из этих тварей должны последовать за ними.

Джон закрыл рот. На это нечего было ответить, как подумал он. — Оставьте все свои запасные боеприпасы, — сказал он остальным. Мужчины начали рыться в карманах, рюкзаках и импровизированных патронташах. — Скорее. Давайте сделаем так, чтобы это того стоило.

* * *

— Черт возьми, но я рад тебя видеть.

Джеффри был немного шокирован тем, как выглядел Джон; почти так же плохо он выглядел, когда вернулся из Империи. Похудевший, хромающий — хромал сильнее, чем Смит рядом с ним, — и с таким взглядом вокруг глаз, который Джеффри узнал. Недавно он видел это в зеркале. На его руке тоже была повязка, пропитанная старой засохшей кровью, а в глазах горел лихорадочный блеск.

— Я тоже, брат, — сказал Джеффри.

Он огляделся по сторонам. Захваченный фермерский дом был полон недавно назначенных, выбранных или самоизбранных офицеров (или координаторов, если использовать их собственный сленг) анархистской милиции из Юнионвила и промышленных городов вокруг него. Большинство из них были сгруппированы вокруг столов с картами; благодаря Джону и Центру подсчет, отмечающий силы противника, был довольно точным. Он был гораздо менее уверен в своих собственных данных. Дело было не только в отсутствии сотрудничества; хотя и этого было достаточно, несмотря на вездесущую угрозу со стороны Комитета Общественной Безопасности. Большинство координаторов также не имели большого представления о размере или расположении своих сил.