Три других гражданских капитана многозначительно кивнули, хотя у старого седого Фитцуильямса хватило порядочности выглядеть смущенным. Фитц ушел из военно-морского флота после двенадцати лет службы лейтенантом, зная, что никогда не поднимется выше в мирное время. Это было давно, но слушать, как гражданское лицо угрожает военно-морскому офицеру политическими последствиями, все еще влияло на Фитцуильямса во многом так же, как и на самого Фарра.
— Спасибо, Капитан Кули, — сказал Фарр. — Я отнесусь к вашему предупреждению со всем вниманием, которого оно заслуживает. Что касается специфики вашего запроса...
Он повернулся лицом к берегу, привлекая внимание гражданских лиц к очевидному. Набережная Салини, насколько хватало глаз, кишела оборванными, отчаявшимися людьми. «Маккормик Сити» и два гражданских парома, нанятых правительством Сантандера, были пришвартованы у Западного Пирса. Сотня морских пехотинцев Сантандера и вооруженных матросов с примкнутыми штыками охраняли причал.
Позади них шесть сотрудников консульства Сантандера в Салини сидели за столами, сколоченными из досок, положенных на козлы. Вице-консулы просматривали огромные бухгалтерские книги, пытаясь сопоставить имена заявителей с реестром граждан Сантандера, находящихся в пределах Империи.
Работа была почти безнадежной. Не более половины граждан, посещавших Союз, удосужились зарегистрироваться. Сотрудники консульства были вынуждены принимать решения на основе интуиции и того, насколько смуглым выглядел заявитель.
Каждый человек в Салини — а их было, должно быть, тридцать тысяч, когда беженцы хлынули на юг, как ударная волна перед неудержимыми колоннами Избранных, — хотел сесть на эти два парома. Гвардейский отряд Фарра уже использовал свои штыки, чтобы сдержать толпу. Очень скоро им придется стрелять поверх голов толпы, и даже это не сможет долго сдерживать отчаявшихся людей.
— Джентльмены, — сказал Фарр, — склады на Пирс Стрит с таким же успехом могут остаться на старом месте, если у вас есть шанс вернуть их содержимое вашим работодателям. Даже если бы я высадил на берег каждого человека своей эскадры, я все равно не смог бы забрать всех с берега. И даже тогда, что бы вы сделали? Хотите, чтобы ваши товары попали в трюмы? Сейчас в Салини нет ни одного грузчика. Нет ничего, кроме паники.
Отряд охраны Фарра мазал челки заявителей краской, когда их впускали на пирс. Это был единственный способ в неразберихе помешать беженцам проходить через линию снова и снова, еще больше затрудняя и без того громоздкий процесс.
Женщина средних лет с седой головой с неожиданной ловкостью вскочила на стол, а затем спрыгнула с другой стороны, несмотря на попытку усталого вице-консула схватить ее. Она побежала вдоль пирса. Двое матросов у трапа ближайшего парома вышли, чтобы преградить ей путь.
С нечленораздельным криком женщина бросилась в воды гавани. Брызнула маслянистая вода. Один из катеров Сантандера, патрулировавший, чтобы перехватывать пловцов, направился к этому месту, но Фарр не видел, как она вынырнула.
— На складе Пакса и Моргана содержится табак на двести тысяч долларов, — сказал Кули. — Бог знает, что еще. Сенатору Бимоди будет неприятно услышать, что он слишком долго ждал, чтобы перевести его.
На этот раз он делал замечание, а не угрожал.
Длинный пирс Салини был пуст. Два судна у Восточного Пирса, сами по себе ошеломляюще прогнившие, затонули у своих причалов десять лет назад.
Крейсер с деревянным корпусом «Императрица Джулия Моро» все еще плавал рядом с военно-морским пирсом гавани, но его корма заметно опустилась. «Моро» вышел в море неделю назад вместе с остальным Вторым Имперским Флотом по приказу Министерства в Чиано. Второй Флот представлял собой пестрый ассортимент. Помимо плохого технического обслуживания и недостаточного количества членов экипажа, все, что объединяло эти суда, — это их относительно небольшая осадка. Это делало операцию в Кишке менее рискованной, чем это было бы для более тяжелых кораблей, поскольку уровень навигации Имперского Флота был не выше, чем у его артиллерии.
«Моро», накренившись, вернулся в свой док шесть часов спустя. Он не успел скрыться из виду из гавани, как его кормовые швы начали расходиться так, что ему грозила неминуемая опасность затонуть. Теперь его палубы были забиты беженцами, для которых иллюзия пребывания на борту корабля была предпочтительнее ожидания штыков Избранных на суше.
Команда «Моро» сбежала в корабельных шлюпках, направляясь через Кишку в Дубук в Сантандере. Фарр действительно не мог их винить. Эти люди, вероятно, были единственными выжившими во флоте — если только другие суда тоже не сбежали и не затонули.
Паровой катер, пыхтя, направлялся к месту стоянки «Маккормик Сити», напротив пирса. С флагштока свисал флаг Сьерры. Дипломаты? Во всяком случае, еще одно осложнение в этот день ко всему прочему. На данный момент команда капитана Дандональда могла разобраться с этим вопросом.
Еще одним гражданским лицом, присутствовавшим на мостике, был тот, за кем Фарр послал вооруженную охрану: Генри Каргилл, консул Сантандера в Салини и чиновник, операции которого Фарру было поручено поддерживать. Отвернувшись от перил мостика — отполированной до блеска латуни, успокаивающей посреди такого хаоса, — Фарр вперил взгляд в изможденного консула.
— Мистер Каргилл, — сказал Фарр, — если мы в ближайшее время не эвакуируем этот порт, начнется бунт, за которым последует резня. У меня нет никакого желания стрелять в несчастных граждан Империи, и у меня еще меньше желания смотреть, как эти граждане затопчут военно-морской персонал. Когда мы сможем выбраться отсюда?
— Я не знаю, — ответил консул. Он покачал головой, затем сердито повторил: — Будь я проклят, если знаю, коммодор, но я знаю, что будет быстрее, если вы позволите мне вернуться к столам. Сейчас я должен сменить Хаксли — хотя бы на час. Это все время, что он сможет поспать до завтрашней полуночи!
Каргилл махнул рукой в сторону набережной. Беженцы стояли так же динамично неподвижно, как вода за плотиной, и так же готовы были с ревом прорваться, если в линии персонала Сантандера появится трещина.
— Они прибывают с севера быстрее, чем мы можем обработать тех, кто уже здесь, — продолжил он. — Формально у меня есть приказ содействовать возвращению граждан Сантандера в Республику. Неофициально, я выражаю глубокую озабоченность правительства тем, что большое количество беженцев без гроша в кармане наводнит Сантандер.
Группа вооруженных людей пробилась сквозь толпу к причалу. Фарр напрягся, ожидая столкновения, затем расслабился, когда отряд охраны пропустил вновь прибывших, даже не покрасив им лбы. Среди них были женщины, и, если только расстояние не обманывало Фарра, на некоторых мужчинах были части формы Морской Пехоты Сантандера.
Каргилл с горечью процитировал: — «Министерство надеется, что вы воспользуетесь своим здравым смыслом, чтобы предотвратить ситуацию, которая может поставить правительство в неловкое положение и втянуть Республику в ссоры, которые нас не касаются». Курьер, который доставил эту записку, уничтожил ее передо мной после того, как я ее прочитал, но я уверен, что министр помнит, что он написал. И президент тоже, я не сомневаюсь!
Фарр посмотрел на консула с приливом сочувствия, которого он не ожидал почувствовать к человеку, задерживающему отправление эскадры. Сотрудники консульства были не единственными людьми, которые должны были нести ответственность перед своим начальством в случае, если акция имела бы негативные политические последствия. — Понятно, — сказал он. — Я ценю вашу искренность, сэр. Я оставлю вас, чтобы вы вернулись к своему...
Энсин Тиллингаст, палубный офицер «Маккормик Сити», вошел на мостик с взволнованным видом. За ним стояли двое вооруженных морских пехотинцев и гражданский человек с непокрытой головой, одетый в непромокаемый дождевик.
Тиллингаст перевел взгляд с Фарра на капитана Дандональда, который коротко кивнул ему на коммодора. Фарр командовал эскадрой, но он не управлял непосредственно экипажем флагманского корабля. Он старался быть скрупулезным, когда отдавал приказы через Дандональда, но естественный инстинкт самих людей заключался в том, чтобы иметь дело непосредственно с высшим начальством, присутствующим в кризисной ситуации.
