— Что ты делаешь? — спросила Лукреция.

— Присматриваюсь. Заткнись на секунду.

Он откинул матерчатый верх машины и встал с биноклем, упершись локтями в металлический край рамы, удерживающей ветровое стекло. «Императрица» перевернулась на его глазах, сбрасывая крошечных, как муравьи, человечков. Нескольким удалось забраться на дно, когда в поле зрения появились покрытые водорослями и ракушками плиты днища, но корабль быстро оседал и не только переворачивался. Большинство остальных тяжелых военных кораблей накренились или затонули. На его глазах «Император Умберто» взорвался с такой силой, которая была ошеломляющей даже на таком расстоянии. Джеффри покачал головой и, не обращая внимания на звон в ушах, опустил бинокль на грудь и скользнул за руль.

К докам направлялись торговые суда Страны, из трюмов на палубы выбирались фигуры в форме. Он не хотел быть здесь, когда они прибудут сюда. Его часы показывали 10:00. Не прошло и часа после того, как над головой появились первые дирижабли.

Представительство Республики в Короне находилось недалеко от линейных доков; большая часть его бизнеса была связана с морской торговлей. Шоссе, ведущее от горной дороги, теперь было почти пустым, если не считать пары воронок и газовых пожаров. К сожалению, один из кратеров находился на месте представительства. Судя по всему, по меньшей мере, две или три шестисоткилограммовые бомбы упали вокруг него плотной группой. Не осталось ничего, кроме обломков известняковых блоков, из которых были сложены стены.

— Господи.

Его разум словно оцепенел. Все, с кем он работал в прошлые годы, вероятно, были там — по крайней мере, большинство из них. Консул жил там со своей семьей. Капитан Сазерс. Энди Милсон.

Инструкторы были правы. Каменная кладка не обладает большой устойчивостью к повреждениям от взрыва.

— Господи, — сказал он вслух.

Он посмотрел на Лукрецию. Она смотрела на него.

Глава пятая

— Телеграфный центр под контролем, капитан, — сказал посыльный.

Герта кивнула. В состав войск, назначенных для выполнения этой задачи, входили несколько человек, которые могли дублировать «кулак» связистов Имперского Флота.

Она промокнула рану на щеке тыльной стороной ладони. Ничего серьезного, просто осколок гранаты — нужно было быстро следовать дальше, чтобы поймать противника, пока он все еще был оглушен взрывом. Она немного поторопилась, вот и все. Просто немного кольнуло, никаких серьезных повреждений, не стоит тратить время на перевязку.

Глубокий вдох. Имперская комендатура, возглавляемая адмиралом, представляла собой сегмент клина, расположенного на один уровень ниже вершины башни. Окно было плотно закрыто; ставень представлял собой полуметровую броневую плиту, но все равно было бы глупо что-то взрывать, ослабляя, таким образом, структурную целостность здания. Там был прекрасный ковер производства Союза, богато украшенный письменный стол с несколькими телефонами — Имперские технологии еще не привели к эффективному обмену сообщениями — и стол поменьше для помощника адмирала. Он растянулся на нем навзничь, большая часть его лица отсутствовала, а мозги вытекли через край студенистой лужей. Тонкий резкий запах нового нитропороха в комнате был тяжелым, смешиваясь с вонью смерти.

Два связиста работали у запирающего колеса окна. Они открыли его, отодвинув назад, как стальной клин, и установили гелиограф.

— Отправьте сообщение о завершении первого и второго этапов  по графику, — сказала Герта.

Зазвонил телефон, три резких щелчка. Она подняла трубку.

— Да, Вице-адмирал дель'Гаспари, — сказала она, прикрыв трубку шейным платком и понизив голос. Если повезет, ее сопрано покажется плохой связью.

— Адмирал дель'Фанфани скоро будет здесь. Говорите громче, пожалуйста, я не могу… Она положила трубку. Он тут же зазвонил снова.

По крайней мере, ее Имперский язык был достаточно хорош, в комплекте с акцентом Чиано из высшего класса. Но она надеялась... ах.

Адмирал вошел в дверь со связанными за спиной руками; это был высокий худой лысеющий мужчина с белыми моржовыми усами. Его глаза были неподвижными и пустыми, как взгляд человека, который отвергает всю информацию, которую доставляют его чувства. За ним стояли невысокая толстая женщина и темноволосая стройная девушка лет двадцати. Его жена и дочь; она узнала их по документам. Полдюжины солдат последовали за ними.

— Сэр. Квартира коменданта зачищена.

Герта кивнула. Теперь весь комплекс был в руках Избранных. Она посмотрела на часы. Двадцать семь минут от начала до конца. Удивительно; на самом деле все прошло лучше, чем планировалось. Она ожидала, что это займет, по меньшей мере, час.

— Отличная работа, сержант. Затем более резко: — Адмирал дель'Фанфани.

Старик выпрямился и моргнул. — Что все это значит? — спросил он. — Я требую…

Герта махнула рукой. Солдат ударил прикладом своей винтовки Имперского офицера по почкам; не слишком сильно, но человек рухнул вперед, его рот открылся. Коммандос Избранных подняли его. Она подошла ближе.

— Необходимо, чтобы вы сотрудничали с нами, — сказала она. — Или, по крайней мере, были полезным. От этого не зависело ничего жизненно важного, но так было бы удобно. — Вы будете говорить так, как я прикажу.

Адмирал выпрямился. — Никогда! — хрипло ответил он.

Герта пожала плечами. Одна из тех, что держали Имперца, вытащила свой нож и подняла брови.

— Нет, я не думаю, что удар сделает его достаточно сговорчивым, — сказала она. — Мы будем придерживаться нашего плана.

Разведка располагала очень полными досье на Имперский командный состав и хорошо разбиралась в их психологии. Имперцы были странными в отношении определенных функций организма.

Один из ее солдат смел со стола документы и всякие мелочи; они со звоном упали на пол. Еще двое подняли дочь и повалили ее на него, на спину.

— Папа! — закричала она, размахивая руками и дрыгая ногами.

Затем просто закричала, когда каждый из солдат схватил ногу и согнул ее, пока колени почти не коснулись ее плеч. Другой подошел и схватил воротник ее платья, запустив под него свой кинжал и разрезая тяжелую ткань вниз, пока она не слезла с нее. Еще несколько взмахов, и нижнее белье было разрезано. Солдат ухмыльнулся, убирая нож обратно в ножны и расстегивая ширинку. Он сплюнул в ладонь. Герта бросила на них быстрый взгляд — девушка была довольно хорошенькой, но женские тела ничего не значили для нее эротически. И, кроме того, это был бизнес, — а затем снова повернулась к Имперскому офицеру.

Мать девочки с тяжелым стуком упала на пол, ее глаза закатились в глубоком обмороке. Адмирал дрожал, как скаковая лошадь в стартовых воротах, открывая и закрывая рот.

— Я буду... — начал он.

Девушка пронзительно вскрикнула. — Прекрати, — сказала Герта. Солдат так и сделал, что многое говорило в пользу  дисциплины  Избранных.

— Я буду говорить! Оставьте ее в покое!

Герта сделала жест, и солдаты отпустили его дочь. Девушка, свернувшаяся калачиком в виде эмбриональной креветки, лежала на боку, уткнувшись лицом в колени, и тихо хныкала. Герта положила руку на телефонную трубку.

— До тех пор, пока вы будете сотрудничать, — сказала она. — Вы будете говорить следующим образом…

* * *

— Черт! — выругался Джеффри.

Впереди была баррикада из повозок, мебели и развороченной брусчатки. За ней стояло около пятидесяти Имперских солдат и несколько моряков в полосатых майках и беретах. У всех были винтовки, а на полевом пушечном лафете стоял шестиствольный «Гатлинг». Он посмотрел на здания по обе стороны. Там было больше людей. У кого-то здесь было лишь какое-то смутное представление о том, что он должен был делать, но, вероятно, это был младший офицер. Он затормозил и начал разворачивать машину.

— Стой!

С обеих сторон выбежали люди, наставив винтовки. Однозарядные винтовки, но потребовалась бы только одна, а на него было нацелено с полдюжины…