Между тем, «золотая» девушка подошла к черноволосому мужчине, уважительно поклонилась, - впрочем, в достаточной мере сдержанно, без раболепия и самоуничижения, - что-то сказала, получила в ответ едва ли не отеческую улыбку и пошла осматривать развешанные по стенам зала картины. Зандер следил за ней взглядом и потихоньку сдвигался в ее сторону. Ему стало любопытно, кто она такая, и что за отношения связывают ее с черноволосым незнакомцем и Марией Перигор. Но узнать это можно было лишь подслушав ее разговоры с другими гостями. У Зандера был великолепный слух, не совсем магический, но и не вполне человеческий. Это был «натренированный» слух, который он развил, подражая работе слухового аппарата некоторых животных, конкретно собак и лошадей. Но, чтобы что-нибудь услышать, ему все-таки надо было находится в пределах досягаемости. Однако подслушивать оказалось нечего. По всей видимости, незнакомка никого здесь не знала, и поэтому бродила по залу в гордом одиночестве. Посматривала на людей, на картины и мраморный декор, но желания с кем-нибудь пообщаться не выказывала. Похоже, ее, как и того мужчину, которому она поклонилась, одиночество не тяготило. Впрочем, если не проявляла интереса она, его продемонстрировал кое-кто другой.

Гости императора, разумеется, обратили на нее внимание. Она успела заинтриговать их, вызвала устойчивый интерес, однако воспитание и традиции не позволяли этим людям подойти к ней, чтобы представиться и заговорить. Не здесь, - в императорском дворце, - и не сейчас. Вечером, на балу, это, скорее всего, будет приемлемо и уместно, вот тогда и начнутся перекрестные знакомства. Однако для герцогини Перигор никаких проблем с этикетом, по-видимому, не существовало. Она неспешно, но целеустремленно пересекла приемный зал и подошла к «золотой» девушке.

- Здравствуйте, сударыня, - сказала она приблизившись. – Мы не знакомы, и представить нас друг другу некому. Поэтому давайте сделаем вид, что мы никоим образом не нарушаем правил приличия.

Зандер услышал ее почти на пределе своих возможностей и поспешил подойти ближе. Его заинтриговало начало разговора, и он хотел услышать его продолжение.

- Давайте, так и сделаем, – Голос у «золотой» девушки оказался чистым и сильным, грудного регистра. Красивый, но прохладный.

- Я Мария Перигорская, - представилась герцогиня.

- Вот как? – без улыбки ответила «золотая» девушка. – Мы с вами дальние родственники, герцогиня. Я Габриэлла Мишильер.

- Действительно родственники, - вполне искренно и с очевидной теплотой в голосе удивилась Мария. – Надо же! Но как же так вышло, что я вас не знаю?

- В людских обычаях много разнообразия и несуразностей, - ответила на латыни девушка из клана Мишильер. – Мой отец желал, чтобы я оставалась в безвестности. Потом он умер, и брат забрал меня к себе.

- Так вы здесь никого не знаете?

- Я одинокая волчица, - сказано без иронии, словно бы, так все и обстоит.

«Одинокая волчица? Мило!»

- А ваш брат, кто он? – продолжила выпытывать важные подробности еще больше оживившаяся герцогиня Перигор.

- Он тан клана Мишильер, Тристан.

«Вот оно! – понял Зандер. – Она сестра тана. И, значит, этот черноволосый, он…»

- Вы сестра тана? – уточнила Мария Перигорская.

- Да.

- Какой же титул вы в таком случае носите?

В любой достаточно древней и знатной семье всегда есть пара-другая титулов попроще. Чаще всего не наследуемых, но, тем не менее, широко используемых братьями и сестрами основного наследника. Так что вопрос Марии Перигорской был вполне уместен.

- Скорее всего, я княжна, но на самом деле мне титул не нужен, - впервые улыбнулась Габриэлла Мишильер. – Я Э клана Мишильер.

«Боги! – подумал Зандер с откровенным ужасом. – Ей действительно не нужны титулы. Она коннетабль клана!»

Марию Перигорскую ее слова тоже смутили. Юные девушки обычно не бывают коннетаблями.

- Возможно, мы могли бы подружиться, - предложила она, переборов волнение.

- Полагаете, это возможно? – нахмурилась Габриэлла.

Она производила странное впечатление. Выглядела, как избалованная аристократка, но говорила с выраженным простонародным акцентом. Однако временами она, по-видимому, забывала, что всего лишь простушка из провинции и, тогда, с ее произношением происходили разительные перемены.

«Никакая она не провинциалка, - решил Зандер, понаблюдав за ней пару минут. – Просто ее отец готовил для клана хладнокровного убийцу, и ему было все равно, девочка она или нет. Потому и одинокая волчица!».

- Давайте попробуем.

- Это так великодушно с вашей стороны, - неожиданно улыбнулась Э’Мишильер, и улыбка у нее на этот раз получилась вполне искренняя, а заодно, как отметил Зандер, она забыла на мгновение про свой простонародный говор и произнесла последнюю фразу по всем канонам высокого франка.

- Ну, что вы! – возразила Мария. – В обществе не так уж много тех, с кем мне хотелось бы дружить. Вы где живете?

- Я живу с братом, - Габриэлла снова вернулась к своему не лишенному очарования произношению, но говорила, кажется, вполне искренно. – В палаццо Коро. Я приглашаю вас к нам в гости, скажем, в пятницу вечером. Как смотрите?

- А ваш брат?..

- Вас приглашаю я.

- Но что скажет его супруга?

«Хитрый ход! – отметил Зандер. - Но, увы, вполне предсказуемый».

- Он не женат. На данный момент именно я исполняю роль главной женщины клана.

- О! – улыбнулась Мария. – Так он будет участвовать в Турнире?

- Нет, - усмехнулась в ответ Габриэлла. – И не спрашивайте меня, почему. Не хочет, значит, не будет. Он всегда делает лишь то, что считает правильным, и поэтому он такой, какой есть.

- Что ж, тогда я с благодарностью принимаю ваше приглашение, - кивнула герцогиня. – И хотела бы пригласить вас ответно к себе. Может быть заедете к нам в замок завтра с утра? Позавтракаем вместе.

- Ваш замок находится на улице Весталок?

«Любопытно, она знает локации всех основных придворных игроков или только родни?»

- Так и есть. Придете?

- Когда начинается ваше утро?

«Потрясающий вопрос!»

- Очень рано. Обычно я встаю в шесть.

- Тогда, быть может, в восемь?

«Еще одна ранняя пташка! Ну, надо же!»

- Что вы любите есть на завтрак? – перешла на деловой тон Мария.

- Ветчину, бекон, окорок… В общем, любое мясо, - улыбнулась Габриэлла. – Вы уж извините, герцогиня, но в этом смысле я не следую традициям франков. На завтрак я ем много и предпочитаю мясо. Оно лучше насыщает.

- Ну, что вы! – возразила Мария. – Не о чем! Я прикажу приготовить вам на завтрак обед!

«Умна и остроумна!»

- Тогда я точно приду!

- Вот и славно! А кстати, хотите, Габриэлла, я представлю вас императору и обществу?

- Обществу, – кивнула Габриэлла. – Спасибо, а то я никого здесь не знаю. Императору меня представит брат.

- Вы с братом близки?

- Пожалуй, - ответила после короткой паузы золотая девушка. Она, словно бы, обдумывала какое-то время и вопрос герцогини, и свой ответ. – Мы росли порознь. К тому же, у нас довольно большая разница в возрасте. Он знал нашего отца и помнит мать, а я – нет.

- По-видимому, ваш отец был немолод…

- Когда он зачал меня, ему уже было под триста лет, - небрежно пожала плечами Э’Мишильер. – Точнее не знаю.

- Триста лет? – потрясенно повторила за ней герцогиня Перигор. – Вы хотите сказать… Как звали вашего отца?

- Тан Густав Перигор-Мишильер.

- То есть, получается…

«Получается, - понял Зандер, - что Габриэлла куда более чистокровная Перигор, чем нынешняя герцогиня!»

Эту историю он знал с детства. История о возникновении независимого клана Мишильер являлась неотъемлемой частью истории франков. Вернее, истории аристократических родов империи.

- Получается, - герцогиня наконец справилась с волнением и смогла даже улыбнуться, - что вы, Габриэлла, моя старшая родственница.

- Троюродная бабушка, - неожиданно искренно улыбнулась коннетабль Мишильеров, - или что-то в этом роде, но с большим числом колен.