— Пока, пока!

Ищу ключи в сумочке, но они будто под землю провалились. Испарились. Набираю номер телефона Тимофея, чтобы узнать, где он. Пакеты с одеждой не сильно тяжёлые, но всё равно ждать черт знает сколько на лестничной площадке не хочется.

Я слышу всего один гудок, затем дверь нашей квартиры распахивается.

Тимофей.

Блин, ну что я за женщина такая, что даже нормальный ужин не смогла приготовить любимому мужчине в этот важный день. 

За считанные секунды я оказываюсь в объятиях майора. Пакеты валяются на полу квартиры, я на руках Тима. Захлопывается дверь, и мы оказываемся наедине в темном коридоре.

— Я соскучился, — его горячее дыхание опаляет кожу за ухом, тело так остро, а главное, моментально отзывается на его голос и прикосновения. Мурашки разбегаются по коже. — И такой голодный...

Странно, но он ведёт меня в кухню. Дверь гостиной заперта. Я чувствую, как пахнет чем-то вкусным. Тимофей что-то приготовил?!

— Тим, — шепчу.

— М? — он усаживает меня на стол, на котором нет даже вазы с цветами, купленными Тимой вчера. Но утром, когда я покидала дом, они находились именно здесь!

— Что происходит? — не отпускаю шею своего мужчины.

— Что? — непонимающе заглядывает в глаза. — Прости, но это лишнее.

Тимофей стягивает с меня кофточку, следом расстёгивает пуговицу джинсов. Освобождает меня от одежды. А я в шоке, смотрю на него и не понимаю: реально, что с ним? Складывается ощущение, будто он не видел меня несколько лет, сильно хотел, но только сейчас достиг цели и во что бы то ни стало должен попробовать меня прямо здесь и сейчас.

— Тим...

Он не отвечает. Лифчик летит в сторону, следом трусики. Потом его футболка туда же. Штаны...

— …Безумец! Что ты делаешь?

— Сказал же, что голодный. Хочу тебя.

Раздвигает мои ноги, поглаживая будра, становится между ними. А потом впивается в губы так, что весь воздух из лёгких вышибает. Целует жадно, глубоко. Держит крепко в объятиях, и я даже на миллиметр отстраниться не могу.

Его руки везде: талия, живот, грудь. Губы изучают каждую клеточку моего лица, опускаются к ключице, плечу.

Кое-что горячее упирается мне туда и, Тимофей аккуратно, медленно вжимается в меня, наполняя полностью.

Толчок, ещё один. Я постанываю каждый раз, царапаю его плечи и шепчу его имя. С ним так хорошо... Во всех смыслах этого слова.

— Хочу, чтобы ты запомнила, — хрипло говорит он, вжимаясь в меня сильнее. — Ты моя женщина. Единственная. Никогда... Никогда не сомневайся во мне.

— Никогда, — отвечаю, прикусывая его подбородок.

— Станешь моей женой, Лис. Станешь матерью наших детей. Смыслом моей жизни.

— Стану...

Ещё один толчок, и майор останавливается тяжело дыша. Пару минут просто смотрит на меня. Не моргая. Не касаясь.

— Не двигайся! — будто из ниоткуда появляется одеяло. Он укутывает меня им и снова приказывает: — Стой смирно. Я на минуточку.

Майор быстро натягивает на себя одежду и направляется в гостиную, входит и закрывает за собой дверь. Я сижу на столе и не дергаюсь.

Тим появляется через пару минут с белоснежным платьем, висящим на его руке. Помогает надеть на голое тело. Без белья!

Я не понимаю, что происходит. В недоумении пялюсь на мужчину, не зная, чего от него ожидать дальше.

— Пойдем, — опускает на пол и тянет в гостиную.

Тимофей открывает дверь и слегка подталкивает в спину.

— О, боже... — закрываю рот ладонями, не веря увиденному. — Тим, блин. Какая красота!

Свет выключен, но везде горят свечи. Стол накрыт. Замечаю ведерко с бутылкой шампанского.

— Это Маша, — разводит руками. — Я только покушать приготовил. Романтик из меня хреновый, прости…

Тимофей обнимает меня за талию, впечатывает в свою каменную грудь и оставляет короткий поцелуй на губах.

— …Лис…

— Так, стоп! Это все вы спланировали, да? А ключи куда делись, а?

— Вера, — пожимает плечами. — Я просто побоялся, что ты рано вернёшься и сюрприз не получится.

— Ты дурак? Да это я должна была тебе сюрприз сделать!

— Нет, Лис, — утыкается носом мне в макушку, вдыхает. — Я хочу, чтобы сегодняшний день мы запомнили навсегда. Не потому что я родился пятнадцатого ноября, а потому что ты приняла мое предложение.

Я нервно сглатываю. Значит, всё это было подстроено?! И только я не в курсе! И... Предложение?!

— Лис, — берет мою руку, целует ладонь, а потом каждый пальчик. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, — что-то прохладное скользит по моему безымянному пальцу. Кольцо?! — Ты примешь мое предложение, выйдешь за меня замуж?

Глаза Тимофея сверкают. Мои наполняются слезами. Еле сглатываю ком в горле и отвечаю:

— Конечно, — шепчу дрогнувшим голосом. — Конечно, выйду. Я хочу стать твоей женой.

— Тогда… — обхватывает мое лицо руками и говорит прямо в губы. — Раз ты и платье себе выбрала, то готовься. Ровно через четыре дня наша свадьба. Это будет незабываемый праздник. Роскошный. Ты достойна самого лучшего, Лис. Люблю тебя, родная. Безумно люблю. Больше всего на свете.

Два с половиной года спустя

— Тим, ну перестань. Мы же опоздаем! Ты как ребенок, ей богу, — отстраняюсь от мужа и спешу за Кириллом, который бежит к своему велику.

У него сегодня день рождения. Гости ждут нас в ресторане, а мы из дома выйти не можем. Тимофей ловит каждый момент, чтобы прижать меня к стене или затащить в спальню. Неугомонный и постоянно голодный. Ребенок вообще словно ручная бомба. Господи, ну я просто никак не могу отвести от него глаз даже на десять минут, потому что он моментально что-либо вытворяет.

— Да оставь ты его, Лис. Пусть катается.

— Он вообще-то в костюме, Тим, заметь!

— Ну что ты снова злишься? — Тимофей догоняет меня и опять прижимает к себе так, будто давно меня не видел. Не понимаю почему, но он последнее время вообще из дома почти не выходит. Постоянно рядом.

— Может, потому что нам нужно идти, а мы ещё дома торчим? — я действительно злюсь.

— Родная, гости приедут в шесть, а сейчас четыре дня. Расслабься. Нам же ехать всего пять минут, — рука мужа властно ложится мне на талию, прижимает к себе ещё сильнее.

Благо у нас работает только моя помощница — Оля. Прислугой я ее никогда не назову, потому что она стала для меня родной за эти два с половиной года, и она привыкла к характеру моего мужа. Вот даже сейчас бежит за Киром, а Тим, всё так же не стесняясь, целует меня.

— Ты слишком спокоен.

— Это ты нервная, — теперь его рука ложится на затылок и фиксирует так, чтобы я не могла отвернуться. — Лис, ты действительно последние дни на всё быстро злишься, нервничаешь даже из-за пустяков. Расслабься, родная.

Тимофей после родов стал чаще появляться дома. Не только из-за малыша, а, как сказал сам, больше из-за меня. Роды прошли очень тяжело. Я лежала в реанимации. Тимофей не отходил от меня ни на минуту, и Вера как-то сказала, что он просто не мог смотреть на меня, когда я лежала бледная, без сил. С врачами не ладил и чуть ли не избивал каждого, кто хоть что-то плохое говорил.

Рожать мне запретили, а муж серьезно заявил, что одного ребенка ему достаточно — не хотел меня потерять.

«Если я тебя потеряю, я и себя потеряю, Лис. С ума сойду. И зачем нашим детишкам отец-псих?» — эти слова он сказал мне после диагноза врача. Но всё равно я даже сейчас хочу второго, потому что я сама одна. Очень тяжело, когда нет ни брата, ни сестры, с кем можешь поделиться счастьем или переживаниями. Да, есть подруги, но это всё не то...

Тим дал шанс Стелле, человека нанял, который следил за ней. Я не могла поверить, что она так круто изменится. Бывшая моего брата продала свою маленькую двушку, купила другую ближе к работе, а работала она в ресторане официанткой. Полгода назад мой муж взял ее к себе в кампанию, и она буквально летала от счастья. Категорически отказалась идти в тюрьму на свидание к моему брату, и тем более — тащить туда дочь. Я начала даже уважать ее за этот поступок. Антон им не нужен, да и они Антону тоже.