— Благодарю вас, мисс Дюбо. Кстати, ты сказала «была»? А сейчас?..

В его голосе был совершенно несвойственный Раулю трепет.

— Сейчас? Сейчас не немного. — Он не заставит меня признаться первой. Должен же Рауль ответить за все мои страдания?..

— Значит не немного?..

Рауль придвинулся ко мне вплотную, очень-очень близко.

— Насколько не немного?

Я прижалась к нему всем телом и даже чуть-чуть потёрлась.

— Настолько, примерно.

— Настолько, что готова пойти дальше? Ты же понимаешь, что назад пути не будет? Сейчас самое время остановиться, потом, боюсь, это будет проблематично. Я услышу твое «нет» когда бы ты его ни сказала, но сможешь ли ты его произнести?

— Я не хочу говорить «нет». Но все это так странно. Я не про то, что мы… голые. Мы разговариваем. Наверное, в первый раз в жизни мы разговариваем! Еще вчера я и представить такое не могла… Ты всегда был такой правильный… Если бы я не прочитала твое письмо, я так и считала тебя… «учебником по этикету».

— Я был не правильным, я был трусом. Мне казалось, что если я буду вести себя так, как от меня ждут… Говорю это и не могу понять, зачем я это делал. Чтобы избежать проблем? Вызвать одобрение?.. Насколько было бы проще, плюнуть на все эти мэйферские правила и просто спросить у тебя в чем дело?

— Вряд ли я бы тебе ответила. Решила бы, что ты издеваешься. Мне казалось, что ты вечно был мной недоволен.

— Я не…

— Я знаю. Наверное, это я была вечно недовольна собой. А ты мне всегда так помогал… Все эти выходы, вальсы… И вообще…

Я готова была сказать всё что угодно, лишь бы прогнать тоску в глазах Рауля. Поэтому сделала то единственное, что его точно отвлечет — потянулась к его губам.

И мы отвлеклись. Так отвлеклись, что в следующий раз, когда я более менее соображала, Рауль нависал надо мной и очень серьезно спросил:

— Уверена? Сейчас точно последний шанс!

Я смотрела на него — на сжатые в усилии удержаться зубы, на бьющуюся в напряжении вену на шее, на руки, удерживающие его надо мной… И поняла, что ничего в жизни так не хотела, как того, чтобы Рауль не останавливался.

Я не стала ничего отвечать, просто подалась вперёд. Рауль со стоном приник к моим губам. Дальше все было… Немножко страшно, немножко больно и очень непривычно. Рауль был осторожен, двигался настолько медленно, насколько это вообще возможно, не переставая целовал и переживал едва ли больше меня. В какой-то момент я расслабилась и даже как-то начала участвовать в процессе. Только если гладить спину мне ещё позволили, то когда я попыталась погладить… ниже спины, Рауль сдавленно прошептал мне на ухо:

— Пожалуйста, не надо, я и так еле держусь.

— Держишься?

— Я очень давно и очень сильно тебя хочу… Тяжело сдерживаться, чтобы медленно…

— Не сдерживайся. Я хочу, чтобы ты… Хочу видеть… Что ты со мной… Что тебе хорошо со мной…

Я изловчилась и всё-таки погладила Рауля… ниже спины и даже, вспомнив кое-что из того-самого-фильма, пустила в ход ногти. После этого все стало намного быстрее и жёстче, и сильнее, и… Рауль выпрямил руки и не отрываясь смотрел мне в глаза. Я закусила губу от неловкости, почему-то этот пристальный взгляд смущал меня больше, чем все происходящее.

— Больно?.. — Спросил Рауль обеспокоенно и замер.

— Нет! Нет, не больно! Просто ты смотришь…

Рауль усмехнулся.

— Закрой глаза.

Я послушно закрыла глаза и все опять изменилось. Окружающий мир отодвинулся, я сосредоточилась на ощущениях. Никаких искорок, колокольчиков, скручивающихся во мне спиралей и падающих звёзд я не заметила. Книжки в розовых обложечках врали и в этом. Собственно, я ничего такого и не ждала. Честно говоря, физически ничего сверхприятного со мной не происходило. Ничего неприятного, впрочем, тоже. Но вот ощущение Рауля рядом, того, что между нами происходило… Я чувствовала его так явственно, словно Рауль был частью меня. И в его сдавленном дыхании, в едва слышных стонах, в движениях, становящихся резче и рваней я чувствовала удовольствие, пронизывающее меня до кончиков пальцев.

И самое острое наслаждение я испытала, когда Рауль с протяжным стоном толкнулся в меня в последний раз и замер.

Я открыла глаза и наткнулась на внимательно изучающий меня взгляд.

— Ты как?

— Лучше, чем боялась.

— Боялась?

— Ага. Знал бы ты, какие легенды ходят про первый раз… Раздирающая на части боль, реки крови, сломанные ребра…

— Ребра? Сломанные?!!

— Ну да, когда непрямой массаж сердца делают, иногда ребра ломают.

— Массаж сердца? Зачем?

— Всякое бывает — кто в обморок падает, у кого и сердце останавливается.

— Я не знаю, радоваться мне или огорчаться. С одной стороны, хорошо, что ты не в обмороке, с другой — может я недостаточно старался?

— Ты был великолепен. — Я хихикнула, такая банальность была совершенно в духе тех-самых-книжечек. — Ой…

— Что? Что случилось?!

— Кровь… Пусти меня!

Я попыталась выбраться из-под Рауля, конечно, у меня ничего не получилось. Рауль осторожно вышел из меня, встал с кровати и пошёл в ванную. Что ж, сзади он был не менее хорош, чем спереди.

Вернулся Рауль, к моему огорчению, с полотенцем вокруг бедер, другое полотенце он нёс в руках. Несмотря на все мои протесты, вытереться самой мне не дали, только посмеялись над моей стыдливостью. Я пережила всю процедуру крепко зажмурившись и, то ли от усталости, то ли от перенапряжения, открывать глаза мне совсем не хотелось. Рауль только усмехнулся, отнес полотенце обратно в ванную и, вернувшись, лег рядом.

— Я полежу немного, хорошо?.. — Голос у меня был почему-то совсем сонным.

— Хорошо. — Прошептал Рауль мне на ухо, обнимая. — Поспи…

— Я не хочу спать!.. — Сказала я, проваливаясь в сон. — Лучше скажи — почему бабочка?..

Я проснулась от мягких прикосновений к плечу. Скосив глаза, я увидела Рауля, целующего мое плечо. На мой недоуменный взгляд он ответил:

— Я тебе кое-что задолжал.

— Задолжал?

— Ты не получила всего, чего заслуживаешь. Я намереваюсь это исправить. — И в подтверждение своих слов Рауль прижал меня к себе.

Мне было очень интересно, как Рауль собрался отдавать долги, но меня были дела и понеотложнее.

Я заерзала.

— Не пойми меня не правильно, но мне бы…

Рауль вздохнул и разжал руки. Я начала вставать и поняла, что кроме чулок на мне ничего нет.

— Мммм… А у тебя не найдется… рубашки, к примеру?..

— Подожди секунду.

Рауль встал и куда-то ушёл. Вернувшись, он протянул мне… футболку!

— Футболка?! У тебя есть футболка?!

— Да, а что тебя так удивило?

— Прости, — я улыбнулась. — Просто я думала, что ты вообще не знаешь, как они выглядят.

— Амели, я провел на Мэйфере не всю жизнь. Я знаю, как выглядят футболки, кроссовки и джинсы… Даже ношу их. Иногда.

— Джинсы? Ты носишь джинсы? Я бы все отдала, чтобы это увидеть!

— Может и увидишь, когда-нибудь.

Я посмотрела на Рауля в надежде, что это когда-нибудь наступило сейчас. Увы! На Рауле были штаны типа пижамных… Хорошо не мужская ночная сорочка, а то ведь и такое могло быть. Я вздохнула. Несбывшаяся мечта «Рауль в джинсах» поселилась у меня в голове надолго, но мечты мечтами, а природа все сильнее требовала свое.

Чего ожидать от футболки, я не знала. Там с одинаковой вероятностью мог быть и мультяшный персонаж во всю грудь, и логотип любимой группы, и эмблема какой-нибудь конференции… Хоть что-нибудь, что дало бы мне еще один штрих к портрету Рауля.

Но это было бы слишком просто — футболка была девственно чиста. Темно-синяя, то ли прусский, то ли русский синий, который на Мэйфере, наверняка, назывался как-нибудь вычурно типа «королевский ночной» или «индантреновый».

В любом случае, других вариантов у меня не было. Я покосилась на Рауля. Он вежливо отвернулся, и я покорно натянула футболку. В ванную я шла в лучших традициях Мэйфера — плавно и размеренно, чтобы ни на волосок не поколебать подол футболки, оказавшейся не слишком длинной.