- Тебя вспомнить, Онеж. Есть вещи, которые я могу вспомнить, а есть те, которые не могу, потому что не знаю даже о них. Как я могу вспомнить ребенка, если даже не знал, что он есть? Это честно? Пять лет? Кто тебе позволил решать за меня?

- Ты не искал меня после той ночи, я решила, что это было как со всеми.

- Ты сбежала перед этим.

- Если бы ты захотел, то ты бы меня нашел.

- Это сейчас игра, кто больше придумает обвинений и оправданий?

- Егор, ты что думаешь, я вернулась домой и поняла, что беременна? Я это узнала через пару месяцев. Ты за это время не пытался меня найти. Поспорить могу, что если бы тебе это было нужно, то ты перевернул бы город, но нашел меня или общих знакомых. Мы жили в одном дворе, учились в одной школе. Ты, знаешь ли, был местной знаменитостью, у тебя спортивная карьера. Мне надо было с транспарантами на соревнования приехать и так сообщить, что ты папой станешь?

- Родителям моим могла сказать. Ты, ведь, знала, где я живу.

- Я постеснялась. Я бы никогда так не сделала, чтобы меня пнули и посмеялись? Я поэтому и тебе сейчас не сказала. Я научилась жить с Катей так. Без тебя. Решение ее оставить было только мое. И вся ответственность за это на мне. Никакие алименты и прочее мне не были нужны от тебя. Когда мы встретились, ты был с Сазоновой. Я при ней должна была сказать, что это твоя дочь? Если бы не наша случайная встреча там, в зале, ты бы никогда не узнал о нас. Я привыкла как-то справляться сама. Пусть не всегда удачно, но сама.

- Это не была случайная встреча, - Егор вдруг усмехается и качает головой. - Твоя подруга, Саша, она не просто так подсунула тебе тот абонемент. Я тут понял недавно все. Я редко беру кого тренировать, а тебя, меня прям, уговаривали взять, потому что не было свободных тренеров.

Саня?! Валера что, предлог всего лишь был?

- Ты меня не простишь?

Егор молчит. Никак не реагирует на то, я его руку сжимаю, все еще злится.

Я понимаю вину, но его - не меньше. Разжимаю пальцы и убираю ладонь.

- Ну, прям, не прощу, теперь я вас не отпущу.

Перехватывает мою ладонь и переплетает пальцы. Так тепло сразу становится. Хоть он и злится еще, но уже оттаивает.

- Я знаю, что виновата перед тобой, но такие были обстоятельства, Егор.

- Есть что-то еще, что я должен знать?

- Нет. Больше детей у нас нет. Мужа у меня тоже нет. - Хоть и сдерживает улыбку, но глаза уже добреют. - Откуда ты узнал? Саша?

- Варя, - усмехается и сжимает ладонь крепче.

- Варя?

- Да, она узнала тебя на фотографии с той вечеринки. С математикой все нормально у нее, посчитала быстро. Но Саше твоей я тоже позвонил. Ей только подтвердить надо было.

- Я просила ее рассказать тебе, если со мной что-то случится.

- Видимо то, что с тобой случилось, было еще не что-то. Александра приезжала ко мне, проведывала Катю, но ни слова не сказала. Ты вообще понимаешь, что Катя молчала только потому, что думала, будто она так плохо говорит и поэтому у нее нет папы. Мы с ней от тебя ехали, как раз. Она сидела рядом, а потом как выдаст: «Ты теперь моим папой будешь?» Онеж, она год не говорила и первое, что спросила, было это. Я тогда еще не знал всего этого про нас, но согласился. Только, чтобы она говорила.

Губы сжимаю, но они все равно дрожат. Зря я в нем сомневалась. Зря раньше не сказала. Но теперь ничего не изменить…

- Онеж, - поднимает мою руку и касается губами. - Ты не должна мне врать, скрывать ничего не должна, от помощи моей отказываться тоже не должна. Если хочешь, чтобы у нас что-то получилось.

- Хочу, если ты простишь. - Должна быть сильной и, возможно, кто-то бы послал Егора с такими условиями на моем месте. Но я так устала тянуть все самой. Быть сильной, когда хочется просто поплакать и расслабиться.

- Просто доверяй мне и позволь тоже что-то решать, а лучше все. Оставь все свои проблемы мне, тебе не надо ничего решать и думать, что будет дальше, вам с Катей просто надо быть рядом. Сказать «не прощу» легко, но тогда от вас придется отказаться. А я не хочу. Я не для этого жизнью своей рисковал, друзей просил помочь, чтобы спасать, а потом бросить.

- Егор…

- Скрывать от тебя ничего не буду. Чтобы ты и твоя подруга понимали, к чему привело ваше молчание. - Хмурится и смотрит на наши переплетенные пальцы.

- Что скрывать?

- Катя эту ночь провела в детском доме. - Дыхание перехватывает от одной только мысли, что она там была. - Соседка твоя любимая пожаловалась. Катю забрали, я сделал все, что смог, но мне ее не отдали. По бумагам я был ей никто.

- Она не простит меня. Боже, Катя…

Забираю руку у Егора и закрываю глаза. Слезы, что ручьями текут и остановить не могу, больно режут глаза. Если бы я ему давно все рассказала, это бы не было. Не случилось бы.

- Она точно не понимает, в чем твоя вина, не волнуйся. Я не настраивал ее против тебя. Но ты-то надеюсь, все понимаешь? К чему в итоге приводит молчание.

- А как она сейчас с тобой?

- Пришлось экстренно делать ДНК тест. Когда Валера позвонил и сказал, что ты очнулась сегодня утром, я шел на суд. Юра запрос сделал, чтобы провести заседание суда быстро и признать мое отцовство. Вот, - Егор лезет в карман и достает документы. - Свидетельство о рождении надо переделать. Катя теперь моя дочка. С моей фамилией. Ты, надеюсь, не против? Новикова Екатерина Егоровна.

- Егор, ты лучший папа. - Стираю слезы и протягиваю руку, кладу ему на шею. - Зря ты сомневался в себе.

Он усмехается и наклоняется ко мне. После Кати я, оказывается, очень соскучилась по его губам.

- Я скучал по тебе. Но накопилось так много всего, что сначала мне надо было все выяснить.

Обнимаю его крепче одной рукой, не трогая ту, у которой сейчас капельница и вдыхаю аромат.

- Я люблю тебя. Спасибо за все, что делаешь для нас.

- Вы моя семья теперь. - Шепчет в губы. - Ты как, кстати? - Отстраняется и, улыбаясь, смотрит в глаза.

- Вообще-то ты должен был это спросить сразу. - Надуваю губы и хмурюсь.

- Я спросил до этого у Валеры, как ты. Не волнуйся, я контролировал твое состояние. И с Катей мы приезжали к тебе.

- Позовешь Катю?

Егор достает телефон и набирает Валеру, просит Катю привести. Дочка влетает в палату через пару секунд, будто на низком старте была все это время. Валера подмигивает Егору, но не заходит. Оставляет нас троих.

- Мам, а что это за трубки из тебя торчат?

- Это лекарство, детка.

- Мам, а ты скоро домой вернешься?

- Надо у дяди Валеры спрашивать Кать.

Дочка залазит ко мне, и ложится рядом с той стороны, где нет капельницы.

- Мам, а можно папа теперь с нами жить будет?

Смотрю на Егора и одновременно усмехаемся.

- Кстати, да. Онежа, а ты мою фамилию возьмешь вместе с Катей?

- В смысле?

- Выйдешь за меня?

Катя с Егором смотрят на меня, ожидая ответа. И не знаю, кто этого хочет больше.

- Егор, так быстро все. Я еще в больнице. Давай позже об этом поговорим.

- Поговорить можно и сейчас. Мне надо от тебя только «да» или «нет». Остальное я решу сам. Но сразу предупреждаю, что тянет за собой твое «да». Ты переезжаешь ко мне. Ты берешь мою фамилию. Ты рожаешь мне еще как минимум одного ребенка.

- Что должен ты?

- Любить вас, оберегать, защищать, обеспечивать. Достаточно для «да»?

Делаю специально задумчивый вид, а потом на Егора.

- Думаю, достаточно.

- Пап, она согласна. – Делает заключение Катя.

Нельзя не улыбнуться на ее слова. Неужели это все со мной происходит…

- Варь, тебе не кажется странным, что мы начинаем праздновать Новый год еще днем? Зачем нам собираться в час дня и уже куда-то ехать? - Я поправляю платье и смотрюсь в зеркало.

- Ребята что-то придумали, поэтому и будет маскарад. Ты – Снежинка в белом платье, а я Золушка - в розовом. Они тоже какие-то костюмы себе готовят.

С тех пор, как я снова встретила Егора, вернее, как Саша подсунула мне абонемент в тот тренажерный зал, поменялось не просто много. Поменялось все.