- Еще не успела. 

- Кать, дай посмотреть твой животик? Болит? - Пропускает руку между прижатыми ногами и животом, а девочка сжимает и отрицательно машет головой. - А ты хочешь ещё со мной в зал сходить? – Смотрю на него в надежде, чтобы он даже не заикался про это. Но Катя кивает ему, соглашается. – Тогда, давай, я посмотрю аккуратно живот и тогда узнаем, как его лечить, чтобы скорее можно было снова сходить.

Егор бросает на меня быстрый взгляд и подмигивает. А я больше не собираюсь отпускать их вдвоем куда-то. Пусть даже не надеется.  

Но Катя сжимается и дает ее аккуратно опустить ей ноги. Доверяет ему. Я даже ревную ее к нему немного. Мне она не разрешает касаться живота, хотя я ее мама, а практически незнакомому  мужчине доверяет. 

Он аккуратно прощупывает живот и второй рукой кладет ее ручку на свою. Катя хмурится, рассматривая лицо Егора. 

- Катюш, я буду надавливать аккуратно, а ты, когда будет больно, сжимай мою руку.  Хорошо? Я пойму. 

Она кривится от боли, но кивает.

Егор начинает медленно перемещаться по животу. И самое странное, о чем я могу подумать, подтверждается с каждым его надавливаем в правой стороне. Маленькая ладошка напрягается, впиваясь в его руку. Но в какой-то момент, она отпускает Егора и закрывает живот руками, чтобы больше не трогали ее. 

- Я, конечно, не врач, но это не мышцы болят. – Поглаживает аккуратно по коленям успокаивая. - Очень похоже на аппендицит. Онежа, одевай ее. Поедем в больницу. Пускай они смотрят.  

- Может просто отравление?

- Если отравление, значит, поедете домой.

Он прав. Лучше перестраховаться. Я быстро иду к нашему шкафчику и забираю Катину одежду. Обуваю сапожки, помогаю застегнуть курточку. Вся ее утренняя самостоятельность растворяется, превращая ее в хрупкую и ранимую девочку. 

Поднимаю с пола куклу, а Егор берет девочку на руки и прижимает к себе. Даже сквозь поджатые от боли губы, я успеваю заметить ее довольные глаза. Она не могла спровоцировать это, потому что не могла знать, что я позвоню Егору и что он придет. 

Выхожу первой из группы, открывая и придерживая им дверь.  

- Болит? – Ловлю взгляд дочери, а Катя кивает, сильнее обнимая Егора за шею, и кладет голову на плечо. 

Вот черт. Чего боялась, то и произошло. Кажется, даже быстрее, чем я успела что-то сообразить. Как потом ей объяснять, что он вряд ли будет с ней… с нами… Лучше бы его образ оставался таким, каким был эти шесть лет. А не заставлял сейчас сравнивать и лишний раз думать  о нем.  

Просто сейчас так совпало…

Удерживая девочку одной рукой, второй - Егор вынимает из кармана телефон и набирает кого-то.

- Вал, привет, на дежурстве? … Да… Нет, - усмехается, - Катю помнишь? … Ага. Она. Живот болит. Очень похоже на аппендицит, посмотришь? … Я отъезжаю от дома, минут через пятнадцать – двадцать буду. Будь готов, сам понимаешь. 

Прощается и убирает телефон в карман. 

- К чему будь готов? – переспрашиваю парня.

- К операции, - поворачивается и говорит одними губами, - даже сейчас он думает о том, чтобы не волновать ее лишний раз. 

Через минуты оказываемся около его машины. Определенно простые тренера не катаются на таких машинах. - Садись с ней сзади, - командует Егор и усаживает Катю на сидение. 

Я занимаю место рядом. В салоне уже тепло. Как будто… как будто заранее нагрел. 

Сам молча занимает водительское сидение, пристегивается. Поправляет зеркало заднего вида, в котором встречается со мной взглядом. 

Заводит машину и трогается. Все делает быстро, уверенно, без суеты. Как будто точно знает, что мы успеем, как будто все просчитал и у него все под контролем. 

А я прижимаю к себе Катю в надежде забрать у нее хоть чуть-чуть ее боли. Она пусть и тихо, но стонет. И меня сейчас радует то, что она издает звуки, значит действительно может говорить. Просто что-то где-то заклинило. И как убрать этот клин никто не знает. 

- Егор, а в какую больницу мы едим? – До меня только сейчас начинает доходить, с кем он говорил. 

- К Валу поедем. Я только ему доверяю.

- Егор, давай в обычную больницу.

- Нет, - не рассматривая даже другой вариант. 

- Егор, пожалуйста. Давай не будем спорить. Отвези нас в обычную городскую больницу/

- Вряд ли ты смоешь меня переспорить.  Но я бывал там и… не надо ей туда. Я доверяю только своему другу. Поверь, он один из лучших.

Не переспорю? А не слишком ли кто-то загнул пальцы?! И платить за этого лучшего, кто будет, интересно? 

- Егор… я верю, что он лучший врач, но я догадываюсь, какие там цены и у меня нет таких денег

- Придумаем что-нибудь, - спокойно отвечает. 

- А если не придумаем? Ты так легко раскидываешься чужими жизнями! А если бы это была твоя дочь, ты бы тоже вот так что-то придумывал на ходу? – Слова срываются с языка раньше, чем я успеваю прикусить язык.

- Если бы это была моя дочь, то тем более я поехал только туда. Вернее, только к Валу. - Егор смотрит в зеркало заднего вида, ставя точку своим карим взглядом в этом споре, и возвращается к управлению автомобилем. А может не  так все страшно?! Если это его друг, то может по дружбе он бесплатно посмотрит Катю? Может, это Егор и имел в виду, когда говорил: «придумаем». - Свои дети это так ответственно. Это сейчас есть время куда-то отвезти, а если его нет? Наверное, только врачи и должны иметь детей, чтобы в случае чего знать, что делать и как спасать. 

- Хочешь сказать, что раз у моего ребенка болит живот, то я плохая мать и недостойна? – Прижимаю Кате к себе и сжимаю маленькую ручку.

- Нет, Онежа, - ловит мой взгляд в зеркале заднего вида, - я не то хотел сказать. - По голосу слышу, что он понял, что он действительно не то сказал. -  Наоборот, надо быть очень смелым и ответственным, когда берешь на себя роль родителя. Ты одновременно должен  быть и врачом, и учителем, и совмещать еще кучу профессий. 

- Думаешь, ты бы не справился? - провокационно спрашиваю, но мне надо знать. -  У тебя неплохо получается с Катей. 

- Тренировать или провести с ними пару часов мне нравится, и с Катей очень легко. Но это же только ответственность на пару часов. Когда ты родитель, двадцать четыре на семь несешь эту ответственность. Думаешь не только о том, что сейчас, но и о том, что будет завтра, через месяц, через год. Думаю, если бы так получилось, справился бы, но пока не думал об этом. Мы приехали, кстати. 

Егор быстро паркуется, а я в это время застегиваю Кате куртку. Не могу спокойно смотреть на нее, когда вся сжимается от боли и бледнеет. Не дожидаясь почестей, открываю дверь и покидаю теплый салон автомобиля первой. 

Помогаю Кате выбраться из машины и едва успеваю отскочить, как ее снова рвет. Пока Егор закрывает машину, ищу в сумочке  салфетки, что вытереть ей рот. 

- Вал, я приехал, встретишь нас? - Слышу, как Егор звонит другу. - Можем идти? - спрашивает меня, а я смотрю на Катю, которая тяжело дышит и откашливается. 

- Не будем терять время, - Егор подхватывает Катю на руки и разворачивается к  клинике. 

Внутри все дрожит и, кажется, самой уже болит живот от волнения. Мне хватает на секунду представить, что я бы делала, если бы сейчас одна со всем этим справлялась. Справилась бы, конечно. Но когда хоть кто-то берет часть этой чертовой ответственности на себя, становится легче. Собираюсь и опережаю их, чтобы открыть дверь в клинику. 

Надеюсь, Егор знает, что делает, потому что тут работает Саня, и я знаю, какой тут ценник на все. Захожу следом за Егором и выглядываю из-за его спины. Валера смотрит на нас всех вместе, как на что-то единое. Здороваюсь тихо с врачом и наблюдаю за каждым его взглядом и движением. 

- Катя, привет, помнишь меня? Я только был без этой шапочки с оленями. - Указывает рукой на медицинскую шапку на голове с новогодней расцветкой. - Катя ему кивает. Узнает. Когда они все успевают встречаться и знакомится?!