Заметная дрожь проходит по ее конечностям, и она пристально смотрит на меня, словно пытаясь понять, стоит ли мне доверять.

Я думаю, она решает, что может, потому что делает шаг вперед.

— Анни, ты не должна никому об этом рассказывать.

— Скрещу сердце и надеюсь умереть.

Она резко вдохнула, ее глаза метнулись в сторону.

— Я совершила ужасную ошибку и не знаю, как ее исправить.

Я впервые вижу ее такой потерянной, такой испуганной. Сесили всегда была самой уверенной в себе, напористой, с головой уходящей в проблему.

Но она выглядит такой растерянной, что мне хочется ее обнять.

— В чем дело? Скажи мне, и я, возможно, смогу помочь.

— Это...

Ее слова обрываются, когда я чувствую дыхание позади меня, а затем мои ноздри наполняются его характерным запахом, смешанным с адреналином и потом.

Сильная рука обхватывает мою талию, и я вздрагиваю, когда меня прижимают к его боку, где тепло его тела переполняет мое.

— Привет, Крей, — пробормотала моя подруга, а затем переключила свое удрученное внимание на меня. — Я возвращаюсь.

— Сесили, подожди, — зову я ее, но она уже ушла.

Я смотрю на великолепное лицо Крейтона с густыми бровями и разбитыми губами, и на него трудно злиться.

— Сес собиралась мне что-то сказать, а ты все испортил".

— Не вмешивайся в дела Сесилии, когда она даже не знает, чего хочет. — Он откидывает за ухо прядку волос, которую ветер запустил мне в лицо. — Ты пряталась, little purple?

— Я не хотела наблюдать за тем, как вы дерётесь. — Я сглатываю. — Кто победил?

— Это была ничья.

— Слава Богу. — Я выдохнула.

— У нас будет матч-реванш на следующей неделе.

— Серьезно?

— В следующий раз не прячься, а то я еще больше затяну. — Он дразняще шлепает меня по лбу, и я массирую место, глядя на него.

— Оу. И я снова собираюсь спрятаться.

— Не будь грубиякой.

— О, пожалуйста, тебе нравится, когда я грубиянка.

— Похоже, предыдущая закуска не стала для тебя уроком.

— Это была... просто закуска?

— Более или менее.

— Тогда какое основное блюдо?

— Ты узнаешь, если будешь хорошей девочкой.

Мои трусики намокли от обещания в его голосе. Мне нравится, когда он держит меня в неведении относительно своих планов, а потом я оказываюсь связанной и оттраханной по полной программе.

Или когда он использует новые игрушки, которые, клянусь, были изготовлены для того, чтобы он мог мучить меня ими.

— Ты и в этот раз сделаешь фото и выложишь его на IG?

— Нет. Им нужно будет напомнить об этом только через две недели или около того.

— Ты так перегибаешь палку, но я все равно люблю тебя, — шепчу я. — Так безумно сильно.

— Хорошо, потому что я сделаю так, чтобы ты всегда любила меня так же сильно, как и я люблю тебя.

А потом он поднимает меня за талию и целует.

Крейтон

Год спустя

Чья идея была приехать всем вместе сюда? Правильно, моего брата.

Мне остается только удивляться, почему я до сих пор не ударил его по лицу, когда смотрю на него через стол, а он широко улыбается и даже подмигивает, как маленький засранец.

Дело в том, что мы находимся на семейном ужине, то есть с папой и мамой. Мы закончили есть, но остался десерт.

Самое ужасное? Это только первый сезон. Завтра, во второй части этой семейной саги, к нам присоединятся три моих дедушки, которые любят препираться ради забавы, дядя Леви и тетя Астрид. Близнецы и Глин тоже могут присоединиться, поскольку это праздник.

Если — нет, когда — Глин приведет с собой Киллиана, у нас будет кровавый цирк. Во-первых, Лэн все еще не выносит его, дядя Леви едва терпит его, а дедушка Джонатан все еще считает его вором, который забрал его милую внучку. Во-вторых, Килл и Илай немного сблизились, разрушив все попытки родителей разлучить их, и поэтому постоянно провоцируют всех, создавая неприятности.

Я определенно похищу Аннику к чертям собачьим, пока не начался цирк.

Если бы она так быстро не приняла приглашение моих родителей, нас бы здесь вообще не было.

Дело в том, что после эпизода со стрельбой было трудно заставить моих родных полностью к ней расположиться. Маме было трудновато вначале, потому что она не могла смириться с мыслью, что кто-то может причинить мне боль.

Анника действительно провела несколько месяцев подряд, подкупая ее, звоня ей и разговаривая с ней обо всем и ни о чем. Она даже предложила стать ее шпионом в колледже.

Папа, с другой стороны, относился к ней с подозрением, учитывая ее прошлое. Он не верил, что она или ее отец не причинят мне вреда. Не говоря уже о том, что папа и Адриан встречались ровно два раза, и каждый из нас должен был помешать им убить друг друга.

Факт остается фактом: после того, как я вернулся с острова, папа сказал, что гордится тем, что я добивался того, чего хотел, потому что это правильный путь Кингов.

Однако, сколько бы трудностей ни создавали мама с папой, моя девочка все равно сумела покорить их своим веселым характером и способностью сопереживать любому человеку.

Кроме того, в отличие от ее отца, который делает вид, что не любит меня, но в глубине души любит — мои родители счастливы, когда счастлив я. Никаких вопросов.

Я наклоняю голову в сторону и смотрю, как она помогает маме убирать со стола. У нас есть персонал, но сегодня мама отказалась от него, потому что хотела, чтобы все было по-домашнему. На этот раз готовил папа — и слава Богу.

Мой взгляд следует за Анникой, которая движется с грацией перышка. На ней фиолетово-белое цветочное платье, а ее волосы собраны в хвост с пушистой фиолетовой бабочкой, такой же, как на ее шляпках.

Анника всегда жалуется на то, что я рву ее одежду, но я не могу устоять, когда она выглядит как подарок, который я должен развернуть. И я слишком нетерпелив, чтобы сделать это как следует, так что за это приходится расплачиваться ее одеждой.

Чем больше я смотрю на нее, тем сильнее мой член упирается в джинсы. Я незаметно поправляю себя и отвожу взгляд от нее.

И в этот момент кто-то бьет меня по голове.

— Выпорол киску.

Я смотрю на брата.

— Ты уверен, что хочешь это сказать?

Его глаза темнеют, но вскоре он сглаживает свое выражение и проводит пальцами под моим подбородком.

— Я уже говорил, что ты такой очаровательный в последнее время?

Я пытаюсь оттолкнуть его, но иногда он ничем не отличается от паразита. Я глубоко ценю наши отношения с Илаем и то, что он всегда был рядом со мной, но я не могу привыкнуть к тому, что он ведет себя как подкаблучник, когда ему вздумается.

— Оставь своего брата в покое, — укоряет отец, выходя из туалета и садится во главе стола.

Илай сжимает мое лицо между пальцами.

— Посмотри на его очаровательные щечки.

— Он уже не ребенок.

— К сожалению. — Илай скучающе вздыхает и отпускает меня, затем обращает внимание на нашего отца. — И не завидуй, папа.

Он смотрит на него пустым взглядом.

— Чему?

— Нашим прекрасным отношениям.

Папа хмыкает, а глаза Илая сужаются.

— К чему это?

Папа ничего не говорит.

— Для чего это было?

— Вы опять ссоритесь? — мама гладит волосы Илая и касается моей щеки, потом целует папу в губы. — Может, не будем? Только на сегодня? — папа обхватывает ее за талию, притягивая к себе.

— А я получу награду позже?

— Папа! — протестую я.

— Серьезно? — вторит Илай.

— Что? — он невинно смотрит на нас. — Она моя жена.

— И наша мама, — говорю я.

— Нам не нужен был этот образ, — бормочет Илай.

— Может, проблема в тебе, а не во мне. Выбросьте этот образ из головы, сыновья, — говорит нам папа, как будто эта тема совершенно нормальная.

— Эйден, прекрати. — Мама улыбается и пытается выскользнуть на свободу. — Позволь мне пойти помочь Аннике с десертом.