— И кому же? — Грейс задрал голову и скрестил руки. Его хмурый вид давил сверху, присоединяясь к образам к голове ангела.

— Всем… — глаза ее стали блестеть. Удерживая слезы, она укусила губу, чтобы отвлечь свой мозг.

— Послушай, Ребекка… — начал Джейсон.

— Нет… не хочу… ничего не хочу… хочу увидеть Кастиила… — ангел проиграла, и слезы хлынули из глаз, щеки заалели.

— Ребекка, — тревожно и нежно позвал он ее, но та не откликнулась. Она продолжала в полушепоте нести бред насчет встречи с Кастиилом и что считает свою смерть верным выбором.

Ее разум был поглощен этими вещами, поэтому она не заметила, как руки прижались к ее щекам и потянули вверх. Лишь когда горячие губы припали к ее холодным, она вдруг опомнилась. Глаза ее округлились, а дыхание прервалось. Время застыло. Она ощущала его жар, что поступал из легких. Румянец на щеках приобрел розоватый оттенок. Сердце, казалось, тоже остановилось. Жгучий язык щекотливо прошелся по раненной губке и слизал всю растекшуюся кровь. Жар стал расходиться по телу; Ребекке он был приятен, и ей было мало его. Прикрыв глаза, она поддалась чуть вперед, но скоро отпрянула от его губ, ведь воздух уже кончался. Глубоко дыша, она часто моргала, пытаясь обуздать сильные ощущения, что до сих пор пылали в ней. Грейс стянул с себя шинель и накинул ее на разогревшее тело ангела. Только тогда она подняла свои ошарашенные фиолетовые сапфиры на юношу. Он же широко улыбался — глаза его ярко блестели и горели; пар из рта медленно касался лица девушки.

— Иначе бы ты не послушала меня, — сказал он, усмехнувшись. Взяв ее руку, он обнажил свои клыки в улыбке, ощущая свежее тепло ее ладоней. — Я, как никто другой, понимаю твои эмоции. Признаться, я хотел убить Азраииля на месте — гневу моему не было предела; но я стерпел. Потеря близких очень сильна и властна… и если поддаться и вовремя не одуматься, то можно увязнуть в этих негативных эмоциях. Ты впервые с этим сталкиваешься, так что твоя реакция понятна…

— Ты поцеловал меня, чтобы я выслушала тебя?! — неожиданно ее тихий голос стал звонким и потерянным. Она раскраснелась еще сильней и, поджав плечи, со смешанным выражением испуга и любопытства на лице потянулась к Грейсу. Он пустил смешок и опустил голову, продолжая улыбаться — брови Ребекки тревожно насупились. Его смешок показался ей знаком того, что она сейчас просто посмешище, оттого она сделалась еще красней и пугливей.

— Нет… Я сделал это, потому что люблю тебя.

— Я.… — она не успела договорить: Джейсон прикрыл ей рот пальцем.

— Помни — у тебя есть я. Я обрел тебя… и не собираюсь оставлять тебя в такие сложные моменты. Помни!..

Он поднял воротник шинели, чтобы ветер не обдувал шею ангела. Улыбнувшись, он снова припал к ее губам, но быстро отпрянул, так что ангел ничего не осознала.

— Ты не одна…

Грейс скрылся за проемом, а Ребекка осталась стоять на крыльце. Глаза ее задумчиво смотрели в последнее место, где был юноша. Кончики пальцев припали к горячим губам.

Эмоции — странная вещь… однако они одни из самых эффективных орудий. Но у неопытного должен быть учитель, чтобы это орудие из кактуса превратилось в острый меч.

Огонь страсти пожирал воздух — пар исходил от двух горящих наслаждением тел. Страстные женские стоны будоражили кровь ее партнера, заставляя его двигаться чуть медленнее, но при этом он входил в нее полностью, издавая лишь приглушенный стон. Язык его гулял по сочному телу, оставляя мокрые дорожки; особое внимание он уделял грудям, жадно впиваясь в них, словно младенец. Женщина лишь хваталась за его златые кудри, и вроде бы казалось, что ей больно и она хочет оттащить его, но это была лишь видимость. Ее лицо краснело и розовело, а губы уже опухли от частых и долгих поцелуев, в которых их языки сплетались в узлы, азартно играя внутри ртов друг друга. С течением времени они меняли позы и способы удовлетворить себя. После усердного ублажения ротовой полостью она снова повернулась к нему спиной и звонко ахала, когда он уже не колебался и не ждал, а яростно и скоро входил в нее. Хлесткие шлепки, пар и вздохи наполнили темную комнату теплом и любовью… но только лишь плотской любовью — партнеры не были любовниками…

***

На улице стоял конец ноября, а снега так и не было за эти холодные и сухие дни. Ветер не жалел себя и разносил трещащую листву по всем улицам. Фонари мерцали и иногда гасли. Свист ветра громко слышался на верхних этажах, которые часто стали закрываться ставнями, однако одно маленькое окошко было отворено — из него выходил слабый поток пара и тут же рассеивался по воздуху. Рогатую голову, что высунулась из окна, ветер тоже решил потрепать — волосы лезли в глаза, рот и нос. Глубоко вдохнув, юноша отпрянул от подоконника и сел на ближнее кресло. Глаза его были блеклы и смотрели в одну точку на потолке, медленно прикрываясь. В одной руке у него был стакан с виски, а вторая свободно свисала вниз. Если бы не посторонние движения справа, то демон мог бы и дальше не двигаться, сливаясь с общим фоном кабинета. Шуршание прекратилось, а по помещению прошелся глубокий звонкий вздох. Женский смешок чуть щекотал уши юноши, которые прислушивались к ветру. Осиная фигура села на диване, укрываясь красным шелковым халатом и с интересом смотрела на юношу.

— Ты выглядишь куда лучше теперь! — радостно и сладко произнесла она прокуренным и тающим голосом. Наклонившись, она тоже налила себе в стакан и деловито уселась обратно, сложив нога на ногу.

— Разве? — глаза и голова рогатого лениво обратились к женщине. Он снова увидел ее смуглую и гладкую кожу и черные, как смоль, глаза. На его вопрос женщина улыбнулась и отпила из стакана.

— Со стороны лучше видно: пришел ко мне весь разбитый, мрачный и уставший, словно тебя поноси́ли семеро волкалюдов.

— Ты преувеличиваешь… — парень снова уткнулся взглядом в потолок. Женщина обреченно выдохнула, сохраняя улыбку. Она вальяжно поднялась и, виляя бедрами, прошла к нему за спину. Тонкие нежные руки обвили бледную шею и ключицу демона.

— Ты расстроен, Райан, — прошептала она ему на ушко.

— Знаю…

— И из-за чего?

— Я был нелеп… — женщина ощутила давление, которое он приложил, сжимая стакан до треска. Вовремя скользнув своей рукой по его, она избежала ненужной порчи имущества, и убрала почти расколотый стакан.

— Почему же?

— Я был недостаточно силен…

— Не скажи, дорогуша, — она уперлась подбородком в его плечо и стала накручивать длинные передние кудри на свой палец, — в постели ты был просто божественен…

— Я далек от богов; в древних письменах рассказывалось, что боги народов демонов, ангелов и драконов были не только величественны, но и всемогущи. Они могли одни предотвратить целую серию войн и не потерять ни одной жизни своих воинов

Женщина раздраженно фыркнула и отпрянула от Райана.

— Ох… — она улеглась на диван и наигранно положила руку на лоб, — я и так тону в этих бумажках — быть управляющим борделя, знаешь ли, не так уж просто — так еще и ты начинаешь мне лекции по истории вести.

— Ты первая сравнила меня с богами, а я лишь сравнил под другим углом.

— Что же ты впился в это слово? Ну, ляпнула, но не могу же я соврать, если секс с тобой и правда доставляет много удовольствия.

— Только тебе одной… — сухо ответил демон.

— Странно… по твоему лицу ты тоже не отставал в удовольствии.

— Это же естественные животные инстинкты. Даже петух будет получать оргазм, когда спаривается. Я говорю про то, что в последнее время я перестал чувствовать себя хорошо после секса — нет этой эйфории и блаженства, словно его вырвали и унесли далеко, понимаешь?

— Возможно… — лицо женщины стало ветреным и интересовал ее теперь не демон, а ее внешний вид. Она достала из ящичка в столе деревянную коробочку и стала пудрить лицо.

— Ты, дорогуша, устал от развязной половой жизни, да и если последнее испытание так отпечаталось на тебе, то и подавно тебе будет плохо.