Того, кто не может существовать без его власти.

– Мм-х, – надрывно стонет Регис ему в плечо, – Бы… стрее, Геральт, по… жа…

Но получает совсем иное. Звонкий шлепок по ягодице рассекает тишину, и вампир замирает, поднимая удивлённый взгляд.

– Мне… прекратить?

–…О, нет, – вздрогнув, отзывается Регис, – Вовсе нет. Ты застал меня… врасплох, мой дорогой, но… О-ох, Ге… ральт!

Шлепок, и темп ускоряется окончательно. С силой Геральт осыпает ударами бледную кожу, в такт толчкам и биению крови, несущейся галопом по телу. Быстро, рвано Регис двигается на нём, закусив губу, изо всех сил сдерживая стоны; так, что невольно хочется довести его до края разумного. Посмотреть, как от контроля не останется вовсе ничего.

Пусть это и обернётся шепотками по всему Туссенту. Исподтишка Геральт смещает хватку на его талию, поднимается ладонью выше – и с силой, точно болезненно щипает затвердевший сосок.

– О-о-ох, dragostea…

– Кричи, – бормочет Геральт, большим пальцем кружа по второму соску, – Кричи. Насрать… на них всех. Ре…

С громким, дрожащим стоном Регис выгибается в его руках, дёргаясь вверх – и резко сжимает мышцы, вырвав стон у Геральта сам. Холера, голова кружится так сильно, что хочется упасть назад… Но – значит и отдать власть вампиру, так что надо держаться. Пока у него хватает сил.

Шлепок, второй, третий… Пальцами он с силой раздвигает горящие от ударов ягодицы, дурея от того, как Регис впивается в его шею яростным поцелуем. Дьявол, и разве стоили чего-то его страхи? Нет уже ничего, что он, Геральт, не сделает. Ничего, что от него не попросят. Даже…

– Ре… гис, – вдруг вспоминает он, – Ты… Удушение… По…

–…Ах, да, – с трудом кивает вампир, – Дай мне… секунду, мой дорогой.

Тяжело дыша, он замирает – и внезапно, приподнявшись, разворачивается к Геральту спиной. Оседлав его колени, Регис убирает растрёпанный хвост вперёд и бросает через плечо потяжелевший взгляд алых глаз. Открытый, страстный, и невозможно оторвать от него взгляда в ответ. Как и от этой позы, что Геральт любит не меньше.

На короткий миг он разводит бледные бёдра в стороны, касаясь кромки покрасневшего входа. Пусть он самый распоследний извращенец, но – один этот вид… Странно, но Регис будто догадывается, о чём он думает, и сам раздвигает ягодицы шире.

– Mă simt bine cu tine***, – хрипло произносит он и медленно садится на член Геральта, закусив губу.

Так, что и ответить ему ничего не удаётся: в следующий миг начинается безумие. Сжав его колени, Регис начинается двигаться – сразу в быстром, размашистом ритме, и нельзя не наградить его ещё парой ударов. А мне-то как с тобой хорошо, слабо думает Геральт, так, что и не поверить. Наклонившись, он обнимает Региса со спины, что есть силы; проникая глубже, глубже, до самой…

– Зде… А-ах! – вскрикивает тот, и горячее нутро сжимается так узко, что звёзды сами сыплются из глаз.

– З-зараза, Ре…

Движения их теперь отрывистые, чёткие, даже жёсткие. Повернув голову, Регис жадно впивается в его губы, и Геральт отзывается, превращая поцелуи в дикие, влажные укусы. Руки сами сжимают его бёдра, талию, оглаживают грудь… И поднимаются к шее, на пробу скользнув по краю платка.

– Д-да, – отрывисто выдыхает Регис, – Ты… можешь. Про… шу…

Осторожно Геральт кладёт ладонь на его горло, нащупывая очертания кадыка. Подушечки пальцев улавливают биение вен и артерий, пульсацию нечеловеческой крови, несущейся по сосудам. Мизинец очерчивает край сонной артерии, вкрадчивым, невесомым движением. Касанием, вмиг готовым перерасти в убийственную схватку.

С кем угодно другим, но не с ним. Сердце Региса колотится о его грудь, как птица в клетке, и в такт ему кровь бежит под кожей, укалывая пальцы эманациями.

– Не слишком… низко, – шепчет тот, – Направь ладонь… чуть выше, мой дорогой. По… бокам от надгортанника будет…

–…Говори, – выдыхает Геральт, поднимая пальцы, – Так? Ч-чёрт, Ре…

– Мм-х, вполне… Чуть… силь… N-nai… ba!

Резкий вздох, и Регис давится отчаянным криком, выгнувшись дугой. Прямо в руки ему, Геральту. Толкнувшись внутрь, он сдавливает горло вампира сильнее – и так и чувствует, как свет меркнет в глазах. Страшное, тёмное желание власти поднимает змеиную голову, шевелясь глубоко под рёбрами. Не способное причинить вред, не ему, не Регису…

…Но способное им обладать. Всем им, без остатка, телом и душой, каждой минутой его жизни, которую хочется присвоить себе.

Пальцы обхватывают Регисово горло целиком, и тот окончательно откидывает голову Геральту на плечо. В удобной позе, чтобы усилить хватку рук; направляя их в новых ощущениях вместе. Краем глаза Геральт замечает, как на седых висках вздуваются вены – и сразу ослабляет нажим, убирая пальцы.

– Всё в по…

–…Да, – перебивает Регис – и неожиданно накрывает его ладонь. – Не… бойся, dragul meu, прошу.

– Не в том… дело, – выдыхает Геральт, находя его ухо, и легко целует мочку. – Я… не раз душил, Регис. Насмерть. И если что-то сломаю…

Но происходит внезапное. Сглотнув, Регис поворачивает к нему мутный взгляд алых глаз, теперь вспыхнувших пламенем целиком.

– В таком случае мы найдём способ… с этим справиться. Верно, мастер ведьмак? – и к хриплому, насмешливому тону прибавляется широкий оскал острых, как ножи, клыков.

Чёртов же ты поганец, вспыхивает в голове – и все здравые мысли вылетают оттуда напрочь.

С громким рыком Геральт сдавливает горло вампира, вбиваясь в горячее нутро в резком, безжалостном ритме. Скрипят деревяшки каркаса, грозясь вот-вот треснуть; за стеной снова слышатся шепотки, но слух уже их не улавливает – так грохочет пульс в венах, отзываясь звоном в ушах.

– Е… щ-щё? – рычит Геральт, без остановки вколачиваясь внутрь, – Б-блять, Ре… гис, го…

–…Д-да, да! Только не оста… О-ох, б-боги…

Когти выпускаются быстро, так быстро, что Регис едва успевает убрать ладони с его колен. Кровать трещит с жалобным скрипом, и голоса за стеной что-то шутят… Про хороший вечер и удачу, что ли? А, плевать. Плевать на всё, что угодно, на вечер, на шепотки, на Ориану, на страхи… На весь чёртов мир, пусть бы он провалился пропадом.

– Х-холе… Ох-х, Регис…

– N-naiba, – стелется в голове хриплое, надрывное, – N-nai… Fute-mă, dra…

Че… го, ударяет в виски, это… Таких словечек от Региса он не слышал ни разу, за все десятки лет, и от этой грубости Геральту совсем сносит голову. Хватка становится сильнее, и они ускоряют темп до бешеного – два обезумевших, диких чудовища. Губы слепо находят висок, ухо, край челюсти, ниже, ниже, до изгиба плеча. Зубы впиваются в кожу; крик, громкий, надсадный, на грани с рёвом. Тело чувствует перемены, и Геральт поворачивает голову…

…К тому, кто Регисом быть перестаёт, издавая гулкий рык.

– З-за… Регис, Ре… гис, ты…

Но его не слышат. Да и – пусть. Бледная кожа в секунду становится серой, и бестия в его руках распахивает рот, обнажая ряд острых, как кинжалы, зубов. Так, что в голове всё меркнет от этого вида, и обжигающая волна неумолимо накатывает к животу. Сильнее, сильнее, сильнее…

– Ре… – пытается выдохнуть Геральт, но не успевает.

Рывок, и он взрывается, прямо в тиски раскалённого нутра, изо всех сил вцепившись в бледную кожу. Худощавое тело вздрагивает, и Регис с криком выгибается в пояснице, наполняя его ладонь горячим семенем. Ещё долго мир вращается, мелькая в расплывчатых пятнах… и наступает тишина.

Мирная, убаюкивающая тишина, полная треска свечей и надрывных, сбитых дыханий. С трудом Геральт успевает подхватить вампира, уже заваливающегося на бок. Чудо, что он вообще умудряется соображать – и укладывает Региса на спину, проморгавшись от остатков цветных вспышек.

Взгляд сам цепляется за всё ту же странность. Уже вернувшийся в привычный облик, Регис лежит с закрытыми глазами, раскинув ноги, и едва дышит, поверхностно и неглубоко. Почти так же, как после того случая со шлепками, и на короткий миг под рёбрами колет пусть и ненужным, но волнением.