Но парень упрямится и считает своим долгом ни за что не отдавать кольцо кому-либо, потому что чувство его важности ни на секунду не покидает владельца. Ассасин останавливается и произносит с нажимом:

– Только из побуждений, что ты член клана, я не стану применять силу, поэтому сними кольцо сейчас же. Или хочешь в первый день простоять на коленях до ночи?

Его слова пугают Коннора, но отдавать вещь он всё равно не собирается. Видя это, брат решается на более кардинальные меры. Он ускоряется, буквально залетает мальчику за спину, скручивает его руки за спиной и толкает его вперёд, больно прижимая его к земле. В силу возраста и отсутствия грубой мышечной силы, Коннор не может ничего сделать, лишь неряшливо брыкается в тугих тисках ассасина. В этот момент он в первый раз познаёт на себе всю суть этих людей и невольно ужасается. Тут в спор вмешивается сам подошедший глава клана.

– Брат, отпусти его!

Старейшина недоволен происходящим. Он считает, что глава не должен вмешиваться в их разборки с новичком.

– Глава, по какому праву? – озвучивает он свои мысли.

– По праву главы клана, – подойдя к нему вплотную, тихо произносит главный, дыша ему прямо в лицо.

Он задерживается в таком положении ещё на несколько секунд, а потом переводит внимание на остальных. Старейшина же не может сказать ничего более, потому что все должны знать, что мнение старейшин – самое важное, но приказы главы выполнять обязаны без единого прекословия.

Ассасин выпускает мальчика из крепкой хватки и встаёт. Коннор, покряхтев от боли, упирается в землю ладонями, на что они отзываются жёсткими покалываниями, и неспешно поднимается на ноги. Мужчина обращается к нему:

– Коннор, сними кольцо, – и протягивает перед ним ладонь.

Парень не ожидал такого развития событий. Он не намерен отступать.

– Нет!

– Коннор, – тяжело протягивает глава. – Это мой приказ.

Ему вторит только тишина и упрямый взор мальчика.

– Что ж, – не умеряя тон, продолжает главный, – в таком случае, докажи, что достоин носить его. В нашем клане каждая вещь должна быть отвоёвана потом, а если того потребует ситуация, и кровью тоже. Сначала покажи мне, почему я должен не забирать его у тебя, потом и поговорим.

После этого он оказывается к нему вплотную намного быстрее того же собрата и, грубо вырвав руку Коннора, быстро снимает кольцо с его пальца. Затем отходит на два шага назад, положив при этом ценность парня к себе в карман балахона. Молодой человек даже глазом не успевает моргнуть, как у него уже забирают его единственное сокровище. Ему остаётся только недоумённо и оскорблённо отвести глаза в сторону и выждать паузу.

– Решайся. Не даю тебе долго думать. Решения нужно принимать достаточно быстро. Хочешь кольцо назад – докажи.

Как глава и не сомневался, новичок дёрнул головой вверх и не стал опускаться до выпрашиваний.

– Как мне это сделать? – спрашивает он.

– Ты ослушался приказа старейшины и моего приказа, поэтому простоишь на этих досках, – с этими словами он сделал полуоборот и указал пальцем на небольшую вышку недалеко от них. Вертикальная постройка представляла собой, на первый взгляд, неприметное строение из дерева без намёка на лестницу. И правда, Коннор её даже и не заметил, когда первый раз оказался на главной площадке. На верхушке постройки располагался деревянный блин с выступающими деталями брёвен. Волнистая, не гладкая, поверхность была не самым лучшим местом для сидения человека. Плюс к этому на вышке висели верёвки, видимо, связывающие по рукам и ногам. – До ночи, – тем временем продолжил глава. – Если не потеряешь сознание к этому времени, я подумаю над тем, чтобы отдать тебе твою вещь.

После глава дал знак собратьям, а сам снова ушёл в неизвестном направлении. Ассасины Огня обступили мальчика. Сам же он ещё не до конца понимал, что сейчас происходит. Они сами переодели его в наряд ассасинов и тут же вместе схватили его, потащив к той самой вышке. Двое взяли его под руки и ловким и мощным прыжком оказались наверху, на оказавшейся такой узкой доске из выступающих брёвен. Коннор молча терпел всё, что с ним делали дальше. Он в какой-то момент решил, что выбора у него всё равно нет, а если будет и дальше упираться, сделает только хуже. И был абсолютно прав. Ассасины взялись за верёвку и привязали кисти и лодыжки парня к вышке, сильно натянув её так, что парень сейчас стоял на коленях, руки были заведены назад в натяжении. Когда они спрыгнули, ведро ледяной воды приветствовало тело мальчика, делая дерево скользким и от этого ещё более угнетающим.

Проходили часы ожидания ночи. Коннор стоял на коленях в самой неудобной позе, какую только можно было представить. Все его мышцы были напряжены практически до предела, ни на секунду не расслабляющиеся, отчего все конечности быстро затекали. Ещё чуть-чуть, думал он, и всё его тело сломается. Запястья и лодыжки болели от тугих узлов. К середине дня его начало мутить, а голова кружиться от нарушенного потока крови в организме. Когда же его сознание начинало теряться в пространстве, его ноги испытывали тяжёлые удары прутом. Но он был даже рад этому, потому что это довольно неплохо отрезвляло. Ему нужно было продержаться в сознании до наступления ночи, а потом он получит надежду на возвращение кольца. Такие мысли подбадривали его и даже питали его небольшой силой.

Никто не смотрел на мучения парня. Ассасины не испытывают жалости, особенно к новеньким. Ты должен понимать, что в жизни бывают моменты, когда надо уметь уступать, а что важнее – исполнять приказы. В этом Коннор был теперь уверен. С трудом терпя невыносимую боль, Коннор начал осознавать, что имел в виду глава клана, когда говорил, что ассасины – это люди и не люди одновременно. Он подумал о том, как они недавно спокойно разговаривали у реки, а сейчас он подвергался жёсткому наказанию по приказу того же главы. Парень понял, что мир ассасинов – сложная вещь, в которой не всегда всё будет однозначно. Здесь от твоего выбора зависит, будешь ты существовать в рамках клана как рядовой, который не создаёт проблем или как бунтарь, не выполняющий приказы старших и портящий атмосферу. Все мы здесь братья, но уважение ещё надо постараться заслужить: вот, что говорил приказ главы клана наказать его.

Единственный зритель, который нашёлся, был тот самый блондинистый мальчик его же возраста. В какой-то час он подошёл к вышке так, чтобы Коннор смог заметить его. Но зритель молчал, с долей неприязни смотря на него. Саксонский не понимал его мотивов. Его взгляд был таким же настороженным, как и в первый раз.

– Что тебе нужно? – не выдержал парень и спросил его. – Нравится смотреть на страдания другого?

– Ты это заслужил, – просто ответил тот.

Его голос оказался даже не грубым, а где-то бархатистым. По правде, его вид говорил об обратном, но в действительности всё оказалось по-другому.

– Как… тебя зовут? – уже с трудом выговаривая слова, поинтересовался молодой ассасин.

Но вместо ответа зритель развернулся и пошёл прочь. Коннор проводил его непонимающим и уставшим взглядом, а потом его голова опустилась вниз, больше не в силах поддерживать вертикальное положение.

Где-то через час, когда солнце уже наполовину село, блондин вернулся на прежнее место. Он снова встал вплотную к вышке, чтобы Коннор мог его, как следует, видеть. Парень не заметил, он почувствовал, что к нему снова пришли, и открыл глаза. Посиневшие конечности он практически уже не чувствовал. Сердце стало биться намного медленней. Однако когда зритель появился снова, оно будто чуть-чуть ожило. Присутствие подозрительного, но всё же человека немного успокаивало парня.

– Что ты сделал главе? – вдруг прорезал тишину блондин.

– Не хотел отдавать вот это, – сам ответил глава клана, неожиданно появившись рядом с задавшим вопрос. Он держал в пальцах кольцо Коннора, показывая парню. – Что ты делаешь?

– Ничего, глава. Просто жду, когда наступит луна. Что будет тогда? – загадками начал изъясняться этот странный тип, промелькнуло в голове Коннора.