– Туман?

– Реймон, не уходи. – Она поставила уже пустой бокал и требовательно притянула меня к себе. – Не уходи…

Ее губы страстно впились в мои, руки быстрым плавным движением спустились вниз и расстегнули ремень и молнию на моих джинсах. Это было слишком внезапно и стремительно. Я не понял, а скорее почувствовал, что отвечаю ей, а мои руки уже освобождали ее от бюстгальтера. Да, умеет она заводить… прелестная девочка. Неожиданно распахнулась дверь, и я почувствовал на себе чей-то острый пронзительный взгляд, который наточенным лезвием водил по моей спине. Мне хотелось обернуться, но оторваться от Сабрины было сложно, почти невозможно, особенно когда ее упругая грудь оказалась у меня в ладонях, но она вдруг отстранилась от меня.

– А, Камерон, ты?

Я оглянулся. Камерон стояла, облокотившись о косяк двери, и курила с видом королевы, будто не она, а мы потревожили «ее светлость». Она сделала затяжку и выдохнула дым. Ее глаза как всегда смотрели с затаенной иронией, скрывая истинные мысли.

– Продолжайте, продолжайте, – насмешливо произнесла она, – очень возбуждает… очень, в воздухе витает такое… мм-м… эротическое напряжение… – Она стряхнула пепел. – Сразу возникают разнообразные сексуальные фантазии… это заводит, правда.

– Ты хочешь оказаться на моем месте? – с едкой улыбкой спросила Сабрина. – Хотя можешь не отвечать, я и так это знаю.

– Нет, только на своем. Пожалуй, я покину вас. Может, и мне подвернется кто-нибудь, кто исполнит мои эротические мечты, навеянные вами. – Камерон бросила мне с ума сводящую улыбку и вышла из комнаты.

Я молча отстранил Сабрину и, застегнув джинсы, налил себе еще один бокал виски. В последнее время, когда я видел Камерон, сразу возникало жуткое желание напиться.

– Все испортила! – раздраженно бросила Сабрина, поправляя кофточку, потом, улыбаясь, взглянула на меня. – А ведь она ревнует.

– Ей все равно.

– Только не ты – мы как-то разговаривали о тебе… – Сабрина сделала глоток.

– Мне это неинтересно, – безразлично сказал я, но сердце все равно забилось быстрее.

Сабрина пьяно хихикнула.

– Она интересовалась, какой ты в постели.

– Не хочу это слушать, – отрезал я.

– Мне кажется, а я редко ошибаюсь в отношении Камерон, – продолжала философствовать Сабрина, – она просто жаждет, чтобы ты ее трахнул.

– Ты действительно много выпила сегодня, – констатировал я.

– И несмотря на это, – самодовольно продолжала она, – заметь, весьма здраво рассуждаю!

В который раз я сделал безуспешную попытку удалиться.

– Реймон… – позвал мелодичный голос Сабрины.

Я оглянулся. Она вызывающе смотрела на меня, ее глаза были полны обещания. Она сняла кофточку, демонстрируя совершенной формы грудь и дорогой черный бюстгальтер с замысловатыми фиолетовыми узорами. Дорогое нижнее белье – это всегда была ее фишка. Мне нравилась она и за это. Я медленно подошел к ней и улыбнулся:

– Ты когда-нибудь пробовала это на барной стойке?

Вечеринка у Сабрины Уолтер… ее мать уехала в отпуск с очередным любовником, и дом был в полном распоряжении Сабрины, чем она не преминула воспользоваться, устроив вечеринку с размахом.

Сабрина, лучшая подруга Камерон, они дружили еще со школы. Она сыграла важную роль в нашей истории… моя прелестная голубоглазая девочка. Я знал, она была влюблена в меня, хотя нет, не знал, только догадывался. Ведь она никогда не говорила мне об этом напрямую, никогда и ни на что не претендуя. Сабрина была намного умнее и интереснее, чем казалась мне тогда. Почему я никогда не воспринимал ее всерьез, а только в пределах вечеринок, флирта и дружеского секса? Какое упущение. Жаль.

Отец Сабрины, Томас Уолтер, был известный хирург в нашем городе. Он женился на хорошенькой медсестре, Кэролл Нэвинс, которая быстро забеременела от него, но, ко всеобщему удивлению, довольно быстро развелся. Сабрина с малого возраста росла без отца. Томас купил им приличный дом в центре города. Его материальной поддержки хватало, чтобы ее мать и она ни в чем не нуждались, но Кэролл все равно не бросила работу в больнице. Как предполагала Сабрина, из одной только вредности, чтобы маячить перед глазами отца и бесконечно напоминать о себе. Несмотря на то, что ее отец давно завел новую семью, Сабрину он любил и всегда поддерживал. Он оплачивал ее учебу в университете, выполнял любые ее капризы и прихоти, приглашал на семейные празднества, искренне желая, чтобы она общалась со своими братьями от второго брака, но, несмотря на это, Сабрина относилась к нему прохладно и сдержанно, не прощая в душе их с матерью одиночество.

После стремительного секса и опустошив с Сабриной почти целую бутылку виски, я, наконец, решил пройтись по дому и посмотреть на народ, который здесь отрывается. Войдя в зал, я попал в хаос. Громыхала музыка, бесконечно меняясь: Джон Бон Джови, Бонни Бьянко, Silent Circle, Blind Guardian, Talk Talk и другие, кто-то пролил на меня бокал, какая-то девица, безумно хохоча, повисла у меня на шее, при этом вонзая в меня свои ногти, какой-то обкуренный парень за это чуть не двинул мне:

– Ты чего прицепился к моей девушке?!

Одновременно отпихиваясь от парня и девицы, я почувствовал, что на кого-то наступил. Оглохнув от музыки и задохнувшись от сигаретного дыма, я понял, что сегодня у меня явно не то настроение. Виски сильно ударило в голову. Я поднялся на второй этаж, вспоминая, что в комнате Сабрины есть балкон. Мне хотелось вдохнуть свежего воздуха и побыть немного в тишине. На балконе, к своему удивлению, я нашел одиноко стоявшую Камерон. Она держала в руках бокал вина и задумчиво смотрела вдаль застывшим взглядом.

– Ты? Как неожиданно! – воскликнул я.

– У меня трещит голова, Реймон. Не кричи! – устало и раздраженно сказала она.

Я подошел к ней. Как давно я не оставался с ней вот так, наедине. Обычно рядом всегда был Джэд. Да, а где он?

– Где Джэд? – спросил я. – Он искал тебя.

Камерон пожала плечами.

– Он неожиданно отъехал, но сказал, что скоро вернется. У него какая-то встреча.

– Встреча? Он ничего мне об этом не говорил.

Камерон бросила на меня насмешливый взгляд.

– Он собирался, но я сказала, что ты занят более интересным делом.

Она облокотилась о перила балкона.

– Хочу тебя спросить… – начал я.

– Не хочу ничего отвечать.

– Ты будто избегаешь меня.

– Ничего подобного.

Я понял, что эти односложные беспредметные фразы могут продолжаться до бесконечности, и спросил напрямую:

– Камерон, хочется ясности… – Я сделал паузу. – Мы тогда целовались, и если бы Джэд не вернулся так быстро… мы бы не остановились… После этого я не могу избавиться от ощущения, что ты намеренно со мной держишь дистанцию и избегаешь меня.

– Мы друзья, – прервала меня Камерон, – ими и останемся. То были просто порыв и вино, не воображай себе лишнего.

Отказ. Черт! Это больно. Она просто резала меня наживую. «Мы друзья, ими и останемся». Все вокруг стало черным, опустело внутри. Я ничего не мог прочесть по ее непроницаемому лицу. Она была немного напряжена, но черты сохраняли завидное хладнокровие, которого мне так не хватало. Разочарование и боль растекались по венам, хотя что-то говорило мне об обратном. Она лжет, но почему держит дистанцию? Я же видел ее глаза, там были чувства, и мне это не показалось.

– Ты ведь знаешь, как много значишь для меня.

– Ты решил признаться мне в любви? – Она тихо засмеялась. – Реймон, ты пьян, и, знаешь, мне твои признания и откровения сейчас совершенно не интересны, особенно когда от тебя несет духами Сабрины!

Виски лишало обычной сдержанности, заставляя терять привычный контроль. Я смотрел на нее. Как я устал только мечтать о ней, тосковать по ее глазам, губам и без конца прокручивать в памяти те поцелуи и вкус ее губ.

– Реймон, не надо, – Камерон мягко, но решительно отстранила меня, пресекая мою близость. Увидев нарастающую злость в моих глазах, она тут же добавила более твердым тоном.