– А где им ещё быть, Марин?!

Он посмотрел в сторону города, задумался.

«Не может ведь такого быть, что никто не поможет», – мелькнула мысль.

В прошлом году весной тоже вводили, тоже перекрывали дороги. Однако, те кто сидел дома, тому и штрафов даже не пришло… Так может пронесет?

***

Палыч огляделся – с обеих сторон пустая улица, никого, ни одной души. Одно НО. Спустись вниз, буквально пару сотен метров и они придут к точке назначения. Черный высокий свежевыкрашенный забор военной части был виден с того места, где сейчас стоял майор. Оттуда завернуть влево и упрешься через пару минут неспешным шагом в контрольно-пропускной пункт части. Обычно на нем стоят солдатики срочники, а как сейчас – кто ж его знает.

Но Алексей был прав – уйти они не могли. Теперь не могли. Одно дело оставить обреченных, которым уже ничем не помочь, но когда тебя прямо просят о помощи. Поэтому решено.

– Снимай его, – гулко выдохнул майор.

Они подошли к «восьмому» и остановились возле него. Надо сказать, что в виду своей внушительной комплекции, этот человек пострадал больше всех. Веревка, повязанная вокруг голени, справлялась с внушительным весом, но под тяжестью сдавливала мягкие ткани, поэтому ноги несчастного посинели и опухли. На них было страшно смотреть. Палыч не разбирался в медицине настолько, чтобы называть диагнозы, но в данном случае не требовалось специальных знаний. Очевидно, что у мужика началось отмирание конечностей. Некроз, неотвратимый процесс, который приводит к ампутации. Кровь не поступала в ступни вот уже много часов подряд, пальцы ног размером стали с сардельки и почернели. Выглядело жутко.

Качок сухо закашлялся и от того его тело свела короткая судорога, сменившаяся мелкой дрожью. Он часто и прерывисто задышал, покраснел, а ну ка повиси вниз головой, мозги полезут через уши.

Палыч думал, что Леша полезет на столб, чтобы уже сверху попытаться развязать крепкий запутанный узел. Вязали умело и дай боже, но у Леши откуда то взялся небольшой складной ножик. Майор припомнил, что видел такие перочинные ножички на витрине магазина заправки. Складной, компактный, тут тебе и отвертка со штопором, и пилочка, целый слесарный набор. Молодец, Алексей, не растерялся, у самого Палыча мозгов прихватить себе такой ножичек не хватило. Пришлось помучиться, прежде чем толстая веревка поддалась и мужик высвободился, с выдохом опустившись на руки майору. Леша пилил волокна, разумно предположив, что разрезать их не получится.

Видя, что Палычу приходится не сладко – попробуй удержать такую тушу, другу помог Алексей. Вдвоем они опустили качка на землю, прислонили могучей спиной к столбу. Выглядел тот крайне болезненно и обессилено, но главное он был жив. Открыл глаза и с испугом смотрел на друзей, не мигая.

– Живой? Как ты? – переполошился Леша, складывая ножик и пряча в карман.

– Пусть в себя придёт, погоди чутка.

Алексей начал массировать мужику конечности, совершенно холодные, хотя на улице было под тридцать. Качок морщился, шипел, но не сопротивлялся, а может просто не мог. Хотя Леша знал, что делает, разгоняя по венам застоявшуюся кровь. В результате у спортсмена поднялось давление – из носа потекли две струйки крови. Организм был истощен и черпать силы на восстановление было неоткуда. Вряд ли мужик сможет ходить без оказания должной помощи, но выкарабкаться, чтобы не двинуть на тот свет – вполне сможет. Глядя на него, Палыч предположил, что здоровяку не больше тридцати. Весит не меньше сотни и ростом за метр девяносто. Как угораздило его так?

Видя, что мужик приходит в себя благодаря стараниям Алексея, Палыч присел перед ним на корточки. Положил руку на плечо, посмотрел в глаза.

– Спасибо… – с трудом прошептал мужик, запрокинув голову, чтобы остановить кровотечение. – Я думал все, конец.

– Поживешь еще. Кто тебя так уделал?

      Мужик задумался, даже закрыл глаза, а потом только лишь медленно покачал головой.

– Не помню толком, в голове звенит, каша какая-то.

Палыч увидел у него на шеи лопнувшую вену и след от укола.

– Не помнишь? – удивился Алексей. – Мужик, если бы меня так…

– А как звать хоть? – перебил Палыч.

– Кирилл. Фамилию не помню тоже, блин.

Мужик снова открыл глаза, прищурился. Палыч поежился под его взглядом. Такой взгляд был у солевиков, обдолбавшихся наркотой наглухо. Расширенные, бегающие зрачки. Похоже, что этот след укола на шее… Мужик был накачен наркотой.

– Бог с ней фамилией, Кирилл, как ты тут оказался? Это помнишь?

– Они… я…, – он замялся и по щекам его скатилась сначала одна, а затем и вторая слеза. – Это ловушка, понимаете? Они ловят на живца.

– Как бы то ни было, все позади, – попытался успокоить Палыч, видя, что Кирилл начинает горячится и нервничать.

Хотелось спросить, что в него накачали, но не стал.

– Не кисни, – добавил Алексей. – Мы тебя вытащим.

– А… я не знаю… меня зовут Кирилл, – этот почти двухметровый детина развел руками и вдруг расплакался, спрятав лицо под ладонями.

Друзья переглянулись.

– Он под чем-то, да? – спросил Леша.

– Похоже на то, – Палыч утвердительно кивнул. – Хотя на наркомана не похож.

– Думаешь, его накачали?

– Угу, вон видишь от укола на шее.

Кирилл не слышал – продолжал плакать, наркота, вкачанная в организм действовала. Палыч понятия не имели, что за дозу вкачали в него, но объем судя по всему был конский. Так же как выживали смертники в боевых точках, накаченные наркотой, также выжил этот Кирилл. Наркотик «выключил» его нервную систему, заставил организм функционировать на пределе возможностей, но доза была настолько большая, что у мужика шарики зашли за ролики. Он плакал, повторял про ловушку, про охоту на живца, про какого-то зверя.

– Про че он вообще?

– Я слышу ровно столько, сколько слышишь ты.

– И как быть? – замялся Алексей.

Палыч не ответил. Брать его с собой? Такого кабана не унести, а сам он идти не сможет, а если бы и смог ему требовалось медпомощь немедленно. Поэтому, что делать Палыч попросту не знал. Умереть не дали и спасти не спасли. Ситуация складывалась не самая приятная.

Меж тем, мужик, схватившись руками за голову, рыдал в голос. Алексей подшагнул к нему.

– Хочу привести его в чувства, – пояснил он.

Не дожидаясь одобрения, Леша замахнулся, намереваясь отвесить отрезвляющую пощечину, как мужик резко замолчал. Алексей замер, медленно опустил руку.

– Подействовало, – он пожал плечами.

– Не уверен.

Палыч видел, как глаза мужика округлились. Он смотрел за спину старых боевых товарищей и выражение лица мужчины начало меняться на глазах. На физиономии застыл ужас.

– Ловушка… ловушка… – начал твердить он, пытаясь отползти, но уперся спиной в столб.

Друзья обернулись и теперь уже глаза округлились у них.

***

В дальнем конце улицы стояли люди. Много людей. Толпа, будто бы появившаяся из ниоткуда. Ни Палыч, ни Алексей не поняли, откуда эти люди взялись в том месте.

Сколько их было? Сто? Двести человек? На взгляд так сразу не скажешь, но количество такое, что не сосчитаешь с нахрапа. И главное ведь другое, как этим людям удалось подобраться незамеченными? Понятное дело, что они вышли из-за угла, как раз из того места, откуда выглядывал забор военной части, но военными они не были. Толпа была максимально разношерстной. Одеты кто во что, все разных возрастов от мало и до велико.

– Здрасьте, – пробормотал растерянно Алексей. – Слышь нытик, твои дружки подвалили?

Кирилл не ответил. Продолжал твердить как заведенный «ловушка», прерываясь на всхлипывания. Ловушка или нет, Палыч бы не взялся судить, но толпа у противоположного конца улицы, выглядела крайне необычно. Уже тем, что они не шевелились, замерев, будто статуи из камня на набережной Дона, эти люди вызывали напряжение.