— Ой, — обрывая мои невеселые мысли, воскликнула Ирмина, — уже шестой час, мы скандально опаздываем.

— На очередной приём? — уточнила безо всякого энтузиазма.

Лучше бы эти бесконечные часы пустого восседания перед толпой жадных до зрелищ Высших я провела в компании Эфаира. Но после случившегося накануне ночью теперь уже сам Аспид счел опасными наше общение наедине и, к радости Лаэрна с Замфиром, пообещал не искать со мной встреч до вечера.

Арканум же после долго отсутствия при Дворе вынужденно решал накопившиеся вопросы. А чем в это время занимался король, никто мне, разумеется, не докладывал. Вот и получается, что увидеться хоть с кем-то из них я могла лишь посетив ежевечерний бал.

— Что за кислое выражение лица? — проигнорировав мой вопрос, возмутилась Ирмина. — Если ты и в самом деле собираешься дать бой Всезнающей Тени, то нужно развлекаться по полной. Веселье ждет нас! К тому же, я видела, какое платье на этот раз тебе подобрал один из твоих кобольдов.

Активно выражая эстетический экстаз, девушка прижала руки к груди и картинно закатила глаза.

— Уговорила, — засмеявшись, я кинула в фейку виноградину.

В конце концов, в её совете ловить момент крылся большой смысл. Мир фейри поражал своей непредсказуемостью и способностью в одночасье перекраивать судьбы не только отдельных сидов, но зачастую и целых королевств. Оттого во многом здесь и считалось правильным жить одним мгновением, брать от него всё и, что бы ни случилось после, ни о чём не жалеть.

— Но чур сегодня обойдемся без песен, — выдвинула я своё требование, прежде чем окончательно капитулировать.

— Это как пойдет, — откликнулась рубиноволосая нахалка и звонко захохотала, когда я в отместку принялась обстреливать её виноградом.

Идея отыскать дворцовую библиотеку посетила меня уже на полпути к тронному залу. Чувство утекающего сквозь пальцы времени с каждым прожитым часом становилось всё острее. Желание продолжить свои изыскания ожесточенно спорило с необходимостью присутствовать на очередном бесполезном приеме. При Дворе царил жесткий регламент, и каким-то непостижимым образом я вдруг стала его неотъемлемой частью.

Однако, решительно завернув попытки своего неутомимого камердинера устроить очередные бесконечные сборы на бал, таки умудрилась выиграть для себя немного времени. И пускай ради этого я осталась без прически. Как по мне, распущенные волосы вполне гармонично смотрелись с легким струящимся платьем, раздобытым где-то к случаю маленьким стилистом. Своим нежно голубым цветом и украшающими пояс подвесками из серебряных цепочек с кристаллами, оно вызывало ассоциации с теплыми южными морями и живущими в них русалками. Этот утонченный летний образ нравился мне, пожалуй, больше всех предыдущих. Простое по крою платье на запах, не только льстило фигуре, но, к тому же, отличалось удобством.

Ещё одной победой оказалась обувь, которую я с боем вытребовала у Биля. Высоченные шпильки, какими бы уместными они ни казались при общении с рослыми фейцами, порядком мне надоели. Поэтому, как Золушка хрустальным туфелькам, я радовалась своим в тон платью лодочкам на невысоком изящном каблучке. Они весело стучали по полированным каменным плитам, вторя перестуку золотых копыт сопровождающего меня по левую руку Дана. Легкий уверенный шаг выступающего в качестве охранника Триана, который шел справа, в отличие от шумных нас, был почти неслышен.

Гвардеец оказался не в восторге от моего желания внезапно сменить маршрут, но время вполне позволяло сделать этот крюк, да и ничего опасного в том не было. Разве что только у кого-то из нас резко начнется сильная аллергия на книжную пыль. Подумав об этом, я усмехнулась себе под нос.

Определенно, сегодняшний вечер начинался для меня весьма удачно. Без долгих сборов, в комфортной обуви и в том самом месте, где лучше всего искать ответы на волнующие вопросы.

Библиотека ожидаемо потрясала масштабом. Огромная, узкая, длинная комната, больше похожая на просторный коридор с очень высоким потолком, затерянным где-то над головой в темноте.

Как пояснил Триан, некоторые наиболее ценные гримуары крайне отрицательно реагировали на свет и потому хранились на верхних ярусах, где свет зажигался лишь в случае насущной необходимости.

Внизу освещение также было скудным и, в целом, это хранилище древних и не слишком знаний действовало угнетающе и вызывало желание поскорее его покинуть.

Застыв недовольной статуей у входа, гвардеец велел нам далеко от него не удаляться и не забывать о времени и. Участвовать в наших поисках красноволосый сид не стал. Более того, он даже не поинтересовался, что, собственно, мы ищем. Поразительно нелюбопытный феец. Качество, которое, как я успела заметить, встречалось среди его братии нечасто.

А искали мы книги сказок, мифов и легенд. И чем старее, тем лучше. Дан помогал со всем своим рвением, однако за жалкие полчаса, бывшие в нашем распоряжении, успеть удалось совсем немного. В итоге пришлось разделиться. Кобольд остался в библиотеке, сортируя по стопочкам подходящие фолианты, а я направилась на бал.

Уже практически у самого выхода мне вдруг послышалось низкое проникающее в подкорку жужжание. Я тут же вспомнила Ирмину и её поэтических «мух», вот только ни какие муки творчества меня сейчас не терзали.

Жужжание то возникало, то прекращалось, с каждым разом будто становясь ближе. Стало как-то враз тревожно, и я ускорилась, в итоге почти подбежав к Триану.

— Ты это слышишь? — первым делом спросила у него, когда противный звук раздался уже совсем близко.

— Что именно? — заинтересовался сид.

— Жужжание. Словно рядом кружит огромная муха или какой-нибудь шмель.

Триан ощутимо напрягся.

— Нет. Я ничего не слышу.

Он пристально осмотрел помещение, но видимо, ничего выбивающегося из общей картины не разглядел. Меж тем, звук нарастал.

— А сейчас он стал ещё громче, — прошептала, отчего-то вжимая голову в плечи. — Ты что, в самом деле ничего не слышишь?

Гвардеец покачал головой, продолжая всматриваться в пространство над моей головой.

— Получается, что я схожу с ума?

— Лучше бы так, — огорошил феец ответом.

Он выступил вперед, задвигая меня себе за спину.

— В таком случае, что это такое?

— Я не уверен. Жужжание становится громче? — уточнил Триан.

— Да. Оно совсем рядом.

— Тогда подождем.

— Подождем чего?

Едва я задала этот вопрос, как краем глаза заметила какое-то смазанное движение. От неожиданности пронзительно взвизгнула, указывая рукой в сторону непонятного черного пятна. Оно было размером с грейпфрут и, присмотревшись, я поняла, что умостившись позади меня на дверной обналичник, и в самом деле сидит здоровенная черная муха. Её сегментарное темное тело покрывали многочисленные волоски, удлиненные овальные крылья отливали сине-зеленым глянцем, а на спине точками белых проплешин складывался символ, отдаленно напоминающий корону.

— Что это за мерзость такая? — вцепившись в мужское предплечье, пропищала я.

— Бессмертный овод, — мрачным, почти похоронным тоном ответил гвардеец.

— В каком смысле бессмертный?

Если окажется, что в этом мире даже муху отправить на тот свет труднее, чем меня, я очень сильно расстроюсь.

— В прямом. Его нельзя убить, пока жив тот, кто отловил его и привязал к себе, — подтверждая самые худшие подозрения, пояснил феец.

— А зачем кому-то привязывать к себе эту уродливую муху?

— Затем, что овод идеальный убийца, если «хозяин» желает, чтобы жертва перед смертью помучилась.

— Ну конечно, — протянула я с сарказмом. — Куда же без мучений? Даже знать не хочу, как это происходит.

Мы с Трианом слаженно пятились, приглушенно переговариваясь и не отводя глаз от потирающей передние конечности мухи. Она бы выглядела вполне обыденно, если бы не размер и ужасающие подробности.

— Овод преследует свою жертву, пока та не истощится и не утратит способность сопротивляться. Затем насекомое откладывает в ухо несчастного яйца. В течение суток появляются личинки…