Нулефер постарались поставить себя на место короля. И не смогла. Фредер, юнец, ставший правителем после трагической гибели матери, бросал вызов санпавской бушующей природе, недовольству рабовладельцев, необразованности и страху рабов, всевластию Тенкуни. Его просили остановиться, но король Фредер семимильными шагами шёл вопреки трудностям. Угрозой маячили и Камерут с Иширутом, не забывшие поражения.

Фредер женился через три года после вступления на престол. Её избранницей оказалась дочь короля Гайрута, принцесса Сериза. После принятия пятнадцатибожия Сериза изменила имя и стала королевой Элизой. Гайрут, ещё один отросток великой Зенрутской империи, Фредер хотел видеть своим союзником.

— Мале Тверей, малерз Тверей! Здравствуйте! — у двери им замахала девочка с золотой косичкой, перекинутой на плечо.

— Здравствуй, солнышко! Тран! — закричали ей Нулефер и Аахен. — Иди к нам!

— Вечером. Приду с папой! Меня подружки ждут. Убегаю! Опаздываю!

— Возьми угощения! — Аахен показал спелые яблоки и нетронутые пироги.

Тран сделала короткое движение пальцем, еда взмыла и перелетала к ней в руки.

— Вечером зайдём!

— А всё-таки Тран родилась магом, — сказала Нулефер, — хоть её родители и были не уверены, что зачали дочь в тенкунских водах.

— Мама, папа, когда будет лошадка? — снова заканючил Оливер.

Он громко стукнул ложкой по столу. Юрсан проснулся и заплакал.

— Успокойся, тише, мой милый! — забаюкала Нулефер.

Но Юрсан от плача перешёл к рёву. Аахен взял себе на руки, закачал и зашептал тёплые слова. Малыш выгибался, выворачивался.

— Какой ты вертлявый! — застонал Аахен, когда с него сорвали очки.

— Хочу кататься на лошади! — закричал Оливер.

— Его нужно покачать как в колыбели! — влез Уилл. — Дайте Юрсана мне! Я сделаю водную колыбель!

— Замолчите все! Ребёнку страшно от ваших криков! — Люси попыталась взять ситуацию в руки.

Нулефер потянулась к Аахену, чтобы забрать сына, краем глаза она уловила чёрную тень. Не сразу поняла, что это было, лишь через несколько секунд разглядела новую знакомую — собаку, преследующую Тобиана. Собака бесшумно подкралась к принцу, занятому тем, что обещал Оливеру через час обязательно пойти на конюшню, вцепилась ему в пояс и тут же рванула к двери. В гвалте и в детских криках никто бы ещё не заметил ни собаки, но раздался звук падающей монеты.

— Мой кошелёк! Его украли! — взвизгнул Тобиан.

Все затихли. Тобиан подскочил и затряс рукой.

— Она украла! Она слямзила мой кошелёк!

Он бросился за собакой, но быстро был остановлен водными цепями.

— Ты можешь попасть в ловушку, Тоб, — грозно ответил Уилл. — Я сам проследую за собакой.

Тобиан посмотрел ему в глаза.

— Уиллард, — пронеслось одно твёрдое слово.

— Тобиан.

— Уиллард, я свободный человек.

— Я поймаю её.

— Уиллард.

Уиллард отчаянно вздохнул и снял цепи.

И Тобиан побежал. Друзьям оставалось лишь разводить руками, молчаливо переглядываться и думать, смеяться или крыть Тобиана нехорошими словами. Они подвинули стулья поближе к столу, принялись за остатки пирога, но еда уже не лезла. Где Тобиан, там жди приключений. И ладно, если собака приведёт его к хозяевам-карманникам может быть и пострашнее. Брат короля, противник рабовладельцев, друг и опора Джексона Мариона. Тобиан безрассудно относился к своей безопасности, выискивая неприятности и смертельные риски.

Первой поднялась Люси, за ней Уилл, Нулефер и Аахен заплатили за обед и поспешили к друзьям. На всякий случай под коляской Юрсана была вода, чтобы мигом защитить мальчика. Аахен держал руку возле винамиатиса, связывающего с проходящим. В каком направлении побежал Тобиан, они узнали от тенкунцев. Выскакивающий стремительно из кабака юноша привлёк внимания некоторых любопытных.

Тобиана нашли на соседней улице, в небольшом скверике. Он, поставив руки в боки, стоял возле трёх мальчишек лет десяти-двенадцати. Страшная косматая собака, жалостливо опустив голову, пряталась за спину самого высокого мальчика.

— Вы думали, что ограбите меня? Вы, наивные, верили, что поживитесь моими деньгами? — строго выговаривал Тобиан.

— Простите, — едва слышно отвечали мальчишки.

Одеты они были в красивые, приятно скроенные костюмчики из шерсти и шёлка, упитанные, даже малость толстоватые. Едва ли похожи на воришек, натаскивающим собаку на кошельки состоятельных людей, чтобы потом поесть, утоляя голод.

— Итак, что произошло? — Уилл потребовал объяснений, перейдя на тенкунский язык.

— Эта шайка решила ограбить меня! Вот же гады! — разразился Тобиан.

— Вы сейчас попытались ограбить зенрутского принца Тобиана! — хмыкнул Уилл.

— Зенрутского принца Тобиана?! — не веря закричали ребята. — Того самого? Тобиана Самозванного?

Мальчишки виновато глядели на Тобиана. Но один из них повернулся в сторону друзей принца, и лицо исказилось ужасом.

— Это Аахен Маньяк! Аахен безумный! Старейшина пустоглазов! Это Тверей!

Дрожь пронзила детей.

— Да, я. И теперь я вас съем, — с чувством ответил Аахен.

Дети захотели бежать, но один мальчишка был остановлен рукой Тобиана, два других и собака водой Уилла. Мальчики заплакали, сжали руки:

— Простите! Сдайте нас полиции!

Тобиан повернулся к друзьям, явно прося совета, в глазах пронеслась жалость. Какие же байки рассказывают тут в Тенкуни про Аахена Тверея, коли дети принимают безобидную шутку к сердцу.

— Прощаю, — буркнул он. — Сам пробовал искусство карманника, только к помощи дрессированных собак не прибегал. Кара есть. Прощаю, ребята.

Оливер, освободившись от руки Люси, проскользнул к отцу.

— Папа, мы идём на конюшню? К волшебным лошадкам?

— Вы не лжёте? Это дрессированная собака, не ваш приятель превращатель? — сердито спросил Тобиан.

— Нет! Нет! — закричали ребята.

— Точно правду говорите? — упрямо переспросил Тобиан.

— Не врём, клянёмся богами!

В глазах Тобиана вспыхнул недавний азарт.

— Дайте собаку! И поводок! — повелел он, — не бойтесь, я плохого не сделаю! А ну-ка, Оливер, тебе нужна волшебная лошадка?

— Да, папа! — Оливер запрыгал на месте.

— Вот тебе лошадка!

Тобиан быстро оказался у коляски с Юрсаном, вытащил младенца, передал его Аахену, также быстро прикатил коляску к собаке, обмотал поводок на ручку коляски и посадил Оливера.

— Сломаешь! — закричала Нулефер. — И Оливера поранишь!

Тобиан поднял над головой кошелёк, закрутил, дождался, когда собака залает, и кинул со всей силы. Лошадиная собака погналась, коляска помчалась за ней, только и были слышны крики восторженного Оливера.

— Упадёт малыш! — возмущался Уилл.

— Напугается, — проговорил Аахен.

Кошелёк был в руке у Тобиана, он лишь сделал вид, что бросает его. И снова повторил, затем ещё и ещё раз. Страшная чёрная собака была обучена незаметно красться, забирать кошельки, быстро ускользать, бегать за добычей, но замечать человеческие хитрости не могла. Тобиан и сам резвился, бегал по скверу, зовя за собой собаку. Пока при резком повороте коляска не опрокинулась. Тобиан понимал, что это однажды случится, наловчился и поймал Оливера прежде, чем сын упал.

Румянец горел на его щеках, Оливер смеялся, не зная страха.

Люси подошла поближе к Нулефер, взглядом говоря «извини уж его за вашу коляску». Нулефер обняла её за плечи и смотрела на играющих Тобиана и Оливера. Собаке понравилось беготня, она лаяла, прося ещё побеситься. К ним пошли хохочущие Уилл и Аахен с Юрсаном, напуганные старейшиной ребята начали оттаивать, гладили своего зверя, улыбались.

— Славно, что мы встретились сегодня, — сказала Нулефер.

— Ещё один волшебный день, — согласилась Люси. — Я дорожу каждой нашей встречей. Вот бы он не заканчивался.

— Он закончится, — мягко ответила Нулефер. — Завтра нас ждёт особый день. Отмена рабства. Наша с тобой мечта, мечта моего брата, твоего мужа… даже моего мужа, она сбудется. Она сбудется…