— Понимаю, — сказал Джексон, смело смотря в глаза королю. — В этой войне есть только один победитель — абадона. Санпава осталась за Зенрутом, но ценности она уже не представляет. Уничтожены все запасы, люди умирают от отравленного воздуха. В Санпаве начинается голод и мор.
— И потому я отправляю войска на борьбу с последствиями. Санпавцы, преданные своей земле, даже под дулом ружья не покинут её. Те, кто ещё сомневался в преданности Санпавы, бежали в день Рёва. Но большинство осталось и хочет продолжить жить на земле предков. Всем бы такую верность. Думаю, фанин Марион, в Санпаву стоит отправить и каторжан, гарантируя им снижение срока, а некоторым даже помилование, если они захотят работать в ужасных условиях в отравленной провинции, куда люди даже за деньги не рискнут поехать.
— Дать каторжанам выбор? Так сказать, попросить их? Вы можете лишь издать указ, Ваше Величество, и каторжан прикуют к Санпаве.
— Этих людей суд приговорил к исправлению своих грехов тяжким трудом, он дал им возможность начать новую жизнь после заключения. А Санпава для половины станет последней могилой. Я не буду своим указом заменять им каторжный срок на смертный приговор. Я только дам выбор — рискнуть и пораньше вернуться к нормальной жизни. Фанин Марион, поручаю вам в ближайшее время заняться и этим вопросом.
— Мне? Я не имею полномочий, Ваше Величество, — со смешком сказал Джексон.
Фредер усмехнулся, повернулся к Урсуле и улыбнулся, поймав на себе её пристальный взгляд.
— Фанин Марион, вы были помилованы ещё моей матерью за Зимнее восстание и организацию бунтов в Санпаве. Вина за убийство принца Тобиана с вас снята, уже Тимбер Рэдликс сидит на скамье подсудимых. Вы снова назначаетесь губернатором Санпавы.
Фредер поёжился. Первое время он хотел устроить масштабный судебный процесс над всеми истязателями Мариона и над теми, кто покрывал ложное обвинение в убийстве его брата. Граф Отлирский отговорил короля придавать большую значимость этого дела. «Вы тоже поддерживали ложь королевы и герцога о смерти вашего брата, — сказал премьер-министр. — Вы вошли в сговор с мятежниками, дабы выкрасть у воительницы приговорённого. Не кормите недругов пищей о ваших грязных делах, Ваше Величество». И Фредер ограничился тихим судом. «Я пришёл к власти через кровь», — соглашался он с премьером, но не поделился с ним своей мыслью.
— Благодарю, Ваше Величество, — улыбнулся Джексон.
— Не торопитесь радоваться. Вас досталась издыхающая провинция, сломленный народ. А по воздуху летают слухи о мздоимстве и взяточничество, с помощью которых вы обзаводились связями, находили союзников и среди оккупантов-камерутчан, и среди преступников, и среди рабовладельцев, крича при этом о необходимости отмены рабства. Недостаточно будет накормить голодного и согреть замерзающего, вы должны отстроить новый дом на голой земле. Сегодня вы отец санпавчанам, завтра — отчим.
— Я всегда помню о своих грехах, — тень сожаления пронеслась по лицу Джексона. — И не оправдываю себя.
Фредер снова посмотрел на его трость и вспомнил дядю, который всегда носил её с собой, чтобы казаться важным и элегантным человеком. Огастус говорил, что трость — символ власти. Человек, пострадавший от дядиной жестокости, вынужден был внешне становиться похожим на него. Разве не насмешка судьбы? «Тебя наказали из-за другого греха — из-за неуёмной гордыни», — подумал Фредер. Урсула рассказывала ему, что гордыня поселилась в Джексоне, ещё когда он был юнцом. Пытки Рэдликса были не самыми страшными в его жизни, медведь рвал Джексона рьянее, но урок был пропущен, а когда маг Джексон вернулся в Санпаву, он уверовал в своё превосходство.
— Вы продолжите изучать магию? — неожиданно для себя спросил Фредер, вспомнив увлечения Мариона. Он сдержал улыбку, ведь именно Марион воссоединил Уилла с сестрой Нулефер. — Победа над Чёрным океаном и открытие абадон дало уйму вопросов.
Фредер почувствовал на себе тяжёлое дыхание Урсулы, говорящее: «Не уходите от темы, мой король». Глаза Джексона загорелись.
— Разумеется, Ваше Величество! Я непременно побываю на острове и загляну в глаза абадонам, увижу прошлое, увижу, как отнималась магия во всём мире. Но это будет не скоро. На первом месте — Санпава. И у вас, Ваше Величество.
— И у меня.
— Ваше Величество, санпавский вопрос хоть и решился подписанием мирного договора, Санпава всё ещё может показаться лакомым куском для Камерута и Иширута. Началось изучение земли, на которую попала магия Онисея. Если исследования покажут, что эту землю можно превратить в винамиатис или в что-то более могущественное, противники вспомнят о Санпаве. Их не остановит, что провинция задыхается от катаклизмов, которые продолжатся ещё многие годы. Магия — это мощь, это сила, это власть и деньги, укрепление господства. Ваше Величество, перед вами стоит сложная задача: восстановить Санпаву, а потом не допустить повторной войны и сохранить Санпаву за Зенрутом. Я буду вам помогать, но политика между Зенрутом и соседями лежит на вас.
— Я знаю, — напористо и быстро ответил Фредер.
— В санпавской войне один победитель — абадона.
Фредер туманно прошептал:
— Победитель тот, чьи планы осуществились.
Джексон не отводил глаз от короля. Их беседу прервал внезапный голос Урсулы.
— Есть и второй победитель — Тенкуни, — сказала она. — Тенкуни подняла стоимость своих магов, которые сейчас жизненно необходимы странам Зенрутской империи. Она продаёт также свои изобретения, завоёвывая миром и магией, и наукой.
— Следовательно, Зенрут должен развиваться технологически, чтобы меньше зависеть от Тенкуни, — согласно кивнул Фредер. — Перемены — неотъемлемая черта всего сущего.
— Будьте мудры, Ваше Величество, — сказал Джексон. — Вы приняли страну в непростые времена. Каждое ваше решение завяжет цепочку последствий. На ваши плечи ложится много задач. Восстановление Санпавы, недопущение новых войн, подчинение магии Онисея, отмена рабства, задабривание рабовладельцев, у которых вы отберёте их собственность, отчуждение между людьми, рождёнными от матерей и выращенными. Когда не будет рабства, человек найдёт, к чему прикопаться. Выращенные люди, появившиеся на свет противобожественным способом, станут новыми изгоями общества. Я вам сочувствую, Ваше Величество, на вас лежит большая ответственность. Вы стали королём через прах королевы Эмбер. Стены вашего дворца никогда не забудут, как умирала ваша мать. Не повторяйте её ошибок.
— Джексон! — прикрикнула Урсула.
— Фанин прав, — грустно улыбнулся Фредер. — Я стал королём на чужих костях, придя к власти через интриги и убийство дяди. Я часто думаю, что будет со мной, с моими близкими, с моей страной через полгода, через год, через десять лет? Буду я реставратором, или реконструктором, или же криворуким мастером? Зимнее восстание Эйдина случилось не на пустом месте. Пинат Кэувс тоже решил воспользоваться восстанием, чтобы убрать нашу заржавевшую семейку. Каким правителем буду я? Я мучаюсь над этим вопросом. Мою мать нарекли Эмбер Строжайшей за жёсткие законы и карание врагов, но теперь народ называет её Эмбер Испепелённая, хотя не нашли даже её пепла. Народ называет меня уже сейчас освободителем, рабам не терпится получить свободу. Но смогу ли я дать им свободу и не уморить голодом? Тимер Каньете тоже был освободителем, это не помешало ему стать кровопроливцем.
— В Санпаве найдётся место для отпущенных на свободу рабов, — Джексон стукнул тростью три раза об пол. — Она всегда была малонаселённой территорией, теперь население сократилось втрое. Людям будет, где развернутся, построить дома и начать новую жизнь. За те годы, пока вы подготовите Зенрут к отмене рабства, я надеюсь, и Санпава отчасти излечится и сможет принять новых жителей.
— Если бывшие рабы ещё захотят вступить на проклятую Санпаву, — сказала Урсула. — Мы не может знать, что будет с ней через семь лет. От токсичных испарений, вырвавшихся с недра земли, не избавишься.
Джексон широко улыбнулся.
