Он вытащил ключ и открыл рабский ошейник.

— Счастливого пути, фанеса Свалоу. За дверью вас дожидается Уиллард. Можете побеседовать с ним некоторое время.

Сердце Нулефер беспорядочно дрожало. Она едва сдерживалась, чтобы не обнять от радости короля. Нужно знать границы, Нулефер опустила голову вниз и, как можно спокойнее, произнесла:

— Сколько я могу продержаться в Зенруте?

— Пара часиков у вас есть.

— Ваше Величество, можно мне увидеть Люси Кэлиз? Мы с ней так и не смогли поговорить откровенно. Однажды я её предала…

— Хорошо. Уиллард проводит вас к Люси.

— Спасибо. Ваше Величество!

Нулефер взмахнула слёзы. Люси, милая Люси! Нулефер могла бы попросить о встречи с отцом, или с Цубасарой, или уединиться с братом. Это в будущем. Найдёт на них время. А Люси… Семь лет она пыталась с ней объясниться и поговорить, но не находила слов. Когда же нашла, оказалось поздно — её поглотило Кровавое общество. Просто поговорить, сесть рядом, взяться за руки, рассказать, что Люси, наверное, уже слышала, знает, что услышит, но рассказать всё накопившееся, спросить «как дела?» и улыбнуться, радуясь за подругу. С того проклятого дня они всегда были далеко, хоть и жили в одном доме, хоть и соединял их винамиатис, когда Нулефер с мамой приехали в Тенкуни. Невидимая стена всегда была между ними, та стена называлась тенью предательства. Король Фредер сказал, что убийства не прощаются, а предательства… Люси, кажется, и простила её…

Но они так и не поговорили.

В коридоре Нулефер ждал спокойный и улыбающийся Уилл.

— Ничего страшного ведь? — спросил он, закрывая за сестрой дверь. — Ты заслужила второй шанс.

— Он меня напугал, — призналась Нулефер. — Я думала, что всё…

— Да, у короля Фредера есть такая забава — играть с людьми, — Уилл приобнял её. — Посидим у меня? Поболтаем? Мы давно не говорили по душам.

«Давно, со дня возвращения с Абадонии».

— Уилл, — тихо выговорила Нулефер, — отведи меня к Люси. Король разрешил нам поговорить.

— Как захочешь, — Уилл улыбнулся сильнее.

Они пошли по голубому коридору, держась за руки. Нулефер вертела головой, рассматривая стены, колонны и люстры. Её внимание привлекла ваза из красной яшмы, на которой была изображена картина: Терия Сипина из Эмгорании на большом паруснике отправляется в кругосветное путешествие. Терия Сипина четыреста лет назад обследовал почти весь мир, кроме чертога Чёрного океана. Что ж, потомки наверстают упущенное.

— Уилл, почему здесь безлюдно? — во всём длинном коридоре не было ни души, не встречались даже караульные солдаты.

— Так повелось со времён смерти Тобиана. Загородный дворец стал хранителем тайн Афовийских. Твоё присутствие во дворце тоже тайна, ведь сейчас по легенде тебя освобождают тенкунские друзья из Пинийской крепости.

Уилл остановился перед последней комнатой, постучался, сказал:

— К Люси пришла Нулефер, — и открыл дверь.

Люси сидела на низеньком диванчике, её руки были сложены на коленях у Тобиана. Они о чём-то воодушевлённо беседовали, когда их прервал Уилл. Люси была в нежном платье цвета спелой сливы, на ней накинута кружевная шаль, голову украшал фиолетовый цветок. Нулефер невольно улыбнулась, засмотревшись на счастливую расцветшую Люси и на Тобиана, который осторожными движениями оберегал девушку.

— Люси, у тебя есть время? Можем поговорить? — подошла к ней Нулефер.

— Для тебя всегда оно найдётся. Нулефер, дорогая, как же ты любишь всех нас пугать.

— Я пришла ненадолго, я должна вернуться в Тенкуни.

Люси прижала к груди её руку.

— Будь счастлива.

— О боги, Люси, прости меня! Я предала тебя, причинила боль…

Люси кивнула.

— Прощаю. Нулефер, не плачь. Я давно тебя простила.

Нулефер и не заметила, что по щекам текут крупные слёзы. Она утёрла их и взглянула на подругу. Люси искрящими добрыми глазами смотрела на неё.

— О нет, женские слёзы! — застонал Тобиан.

— Вы, принц, такой сентиментальный, — приметила Люси.

— Терпеть не могу женский плач, — заворчал Тобиан. — Ревёте и визжите одновременно.

Люси хитро прищурила глаза.

— Ваше Высочество, однажды Майк подложил вам в сумку таракана. Кто визжал сильнее всех на свете? А помнишь ту историю с маленькой мышкой?

— Замолчи!

— Я ещё не начала!

Люси захохотала, схватившись за живот. Смех был таким заразителен, что Нулефер тоже засмеялась, обняла Люси и зарылась лицом её в волосы.

— Что я тут делаю? — буркнул Тобиан. — Уилл, пошли отсюда!

Необычно было видеть ворчащего Фредера. «Теперь это Тобиан. Я должна запомнить его лицо. Теперь это Тобиан». К тому, что умерший Бонтин, возрождённый Тобиан, выглядит иначе, тоже нужно попривыкнуть. Человек сильно привязывается к внешнему облику другого. Ей, посвящённой как полтора года в тайну дворца, и то тяжело при имени Тобиана представлять не бледнолицего Бонтина, а его истинное лицо, тяжело отделять образ сурового Фредера от от его дерзкого брата. Что уж говорить про зенрутчан, которым лишь шестицу назад представили близнеца короля как личность, как нового человека.

«Ты Тобиан», — Нулефер постаралась сфокусировать в памяти его лицо и не думать о брате-близнеце.

Мальчишки оставили их вдвоём. Нулефер и Люси присели на диванчик, они не знали, с чего начать. Путались, перебивали друг друга, смешивали прошлое и настоящее, а потом успокоились и мирно, медленно стали беседовать. Они говорили обо всём. О сущих безделицах, об эклерах, о платьях, о парусных кораблях, о вчерашнем дне рождении Люси. Вспоминали детские забавы, игры, смеялись над глупыми ссорами из-за качелей. Обсуждали войну, абадон, погибших Эмбер и Огастуса, стонущую Санпаву. Люси делилась своей болью по сиротевшим детям и по людям, лишившихся дома, Нулефер рассказывала, что она видела в Абадонии. Они рассуждали про богов, про их запреты и законы, про проклятия и дары. Люси признавалась, она тоже хочет повидать священный город Абадону, но позже… Позже, когда в Санпаве смогут спокойно жить люди. Нулефер и Люси вспоминали родителей.

— Моя мама просит у тебя прощение. Она о многом сожалеет. Она хочет тебя увидеть, но она в изгнании. Если ты когда-нибудь навестишь меня в Тенкуни, встреться, пожалуйста, с моей мамой.

— Обязательно, — спокойно отвечала Люси.

Они проговорили до самого вечера. Их никто не прерывались, лишь Тобиан иногда бесшумно заходил в комнату и на подносе приносил еду и напитки. Когда за окном потемнело, девушки опомнились и взглянули на часы.

— Приходи в гости, — сказала Нулефер.

— Жди меня в ближайшее время! — воскликнула Люси и тихим голосом добавила: — Подруга моя.

Нулефер попросила позвать проходящего мага. Её во дворец к королю привели пленницей, уходила она прощённой победительницей. Больше не причинит она людям горе, не пролёт кровь. Если отступится и её сразит отчаяние и ярость, то память прошлых людей, запечатанная в её сознании, всегда напомнит о незыблемых ценностях жизни.

— До встречи, тенкунка! — прокричала Люси.

— Я абадона, — с гордостью сказала Нулефер. — Абадона. На острове я обрела себя.

========== Глава 69. “Я Тобиан” ==========

— Готов? — спросил Тобиан, поправляя Фредеру красный воротник белоснежного коронационного мундира.

— Волнуюсь, — честно ответил он. — Не каждый день хожу на коронацию.

— Держись, — Уилл снял с его пальца траурный перстень и одел на руки перчатки, расшитые серебряными нитками. — Отчитаешь клятвы, речи и сможешь расслабиться.

— Выпьем рюмочку, другую, а там и танцевать побежишь, — добавил Тобиан. — Но, но, не красней! Не дыши так громко, всех птиц распугаешь!

Возле короля, в его покоях, толпились камергеры, парикмахеры, слуги, они душили его приятными духами с запахом корицы, ровняли волосы под чёрную двууголку с пышным цветным пером. Фредер для поддержки прикасался к медальону отца, спрятанному под одеждами, хотя церемония ещё не началась. Радовало, что Тобиан и Уиллард в этот важный для него день стояли рядом. Брат подшучивал, друг тёплым голосом подбадривал его. Они оделись в чёрные праздничные фраки, на шеях были галстуки, одинаковые, бордовые, чтобы подчеркнуть, что они одна семья. Уиллу не полагался мундир, он ведь только на днях получил свободу и ещё даже не стал курсантом, Тобиан, как член королевской семьи, мог надеть традиционный военный костюм, но желания не было. Он вернул себе имя, данную при рождении фамилию, и больше ничего не хотел.