Сейчас была прекрасная возможность ударить по Онисею ножом или водой, пока он был отвлечён препирательством с Хелезом. Вот только его окружали плотные доспехи. Мегуна коснулся спины Нулефер водой, давая ей знак, что вступает в бой. Абадоны сорвались. Потерявшие терпение и последнее милосердие, они безжалостно стреляли по кумрафету.

Прибыли все абадоны, которые были отправлены Зенрутом и Камерутом на войну, но легче не становилось. Когда рассасывалась пыль, Нулефер видела, как маги убирают мёртвые тела. Земля извергалась пламенем, хотя уже и его было меньше, словно вся лава погибла под мощью Онисея. К Нулефер принесли Аахена. Он был на поле боя совсем немного, но одежда уже покрылась пеплом.

— Доложи обстановку.

— Мы едва выдерживаем! — крикнула Нулефер, прикрывая голову себе и Аахену от дождя из воды и камня.

— Цубасары нет?

— Цубасара на своём месте, в одиночку не справилась. Полагаемся на общую силу. Аахен, уходи!

В воздухе кружился только огонь, вода и земля. Исчезли даже людские лица, лишь маленькой чёрной точкой царапала глаза каменная статуя Онисея. Абадоны помнили стратегию Цубасары: ударить жаром и пламенем, заморозить камень, в появившиеся щели дунуть промозглый воздух, схватить осколки, которые расслабили защиту. Величавой громадиной кидался на Онисея Мегуна, принявший облик целого моря. Проворной рыбой метался Уилл и бил по доспехам. Около сотни абадон наносили удары по одному человеку. В их стихийных атаках бесследно и навечно исчезали тенкунские маги. Абадоны сносили оставшуюся жизнь, вот только Онисей был крепче целого мира.

Пыль рассеялась. Абадоны отлетели отдышаться и проверить раненых. Они устали, сами нуждались в спасительном воздухе и отдыхе. Онисей неподвижно стоял на чёрном камне, тут же лежали тела абадон. Щепками с Онисея опадали доспехи. Показались мрачные глаза, красные, иссушённые жарким огнём, затем нос, с которого слезала кожа.

Сквозь Нулефер промчался ветер. Она приметила силуэт, напоминающий Фаджая. Абадона мчался к раненому Онисея.

Но за считанные секунды Онисей убил Фаджая камнем.

Бросились в бой остальные абадоны. Онисей воздвигнул стену, перед которой рухнул огонь и вода. И, оставаясь на одном месте, он пальнул по абадонам. Кого-то подхватили проходящие, кто-то бросился на утёк, кто прикрылся магией. Камни падали с неба, вылезали из-под земли, из пыли вырисовывались в воздухе. Но земля, обязующая закрывать Онисея, липкой грязью спадала с его тела. Тяжело дышащий Онисей не успевал соорудить новый доспех, а пока маги наделяли всю землю грязной липкой водой.

Нулефер подцепила нож. Выглянув из-за спин абадон, она оглядела мрачный холм, на котором стоял Онисей. Нужно было прятаться за Мегуной, но она бы плохо видела кумрафета. Вода взъелась змеёй, нож метнулся за спину Онисея. Нужно было прятаться… Онисей заметил её. Тонким прутом из туфа он отбился от ножа. Со спины нападали абадоны, он умудрялся предотвращать удары и наносил ответный бой.

Мегуна схватил Нулефер и пролетел на другую сторону боя.

— Сиди здесе, — прохрипел он. Волосы Мегуны покрылись липкой кровью, их не смывала даже вода. — Мы ударим сами по Онисею.

Он бросил на кумрафета ледяной меч. Но удача помогла лишь пробить стену. Меч раскололся на осколки и разлетелся брызгами, когда подлетел к лицу Онисея. Абадоны били беспощадно, но их успехи заканчивались лишь уничтожением стен да оград, что возводил враг.

Нулефер, выкидывая из головы слова Мегуны, взялась за нож. Взметнула, поймала миг, когда Онисей был занят схваткой с Мегуной. Нож был почти у цели, как вдруг Онисей моментально подпрыгнул и каменной рукой схватил оружие. Он обвёл Нулефер презренным взглядом и снисходительно усмехнулся. До чего же глупая попытка! И Онисей насмешливо кинул нож на землю.

— Держи! — воскликнул Уилл, подхватывая нож.

Клинок вновь оказался в руке у Нулефер.

— Онисей! Сколько это будет продолжаться?! — заорала Нулефер. — Онисей, посмотри на себя, ты не думаешь о справедливости. Ты охвачен гневом и больше ничем! Мы один народ!

— Стой, — Уилл схватил сестру за руку.

Нулефер одёрнула руку. Она махнула Мегуне, Гилие, Дионсу, чтобы они встали за её спиной. Мегуна прижимал руку к израненной голове, Гилия повернулся к Нулефер и показал бездыханное тело Дионса. Нулефер встала перед абадонами. Медленными движениями она плыла к Онисею.

— Идите, — тихо сказал Мегуна.

Абадоны толпой двинулись за Нулефер. Мегуна, Фекой, водные абадоны, водные маги возвышали стену. Очищали всю грязь и копоть, наделяли воду голубым кристально-чистым светом, в котором не было места злу и Онисею. За этой стеной тонкая струя держала нож.

— Вернись к детям, — молвила Нулефер. — Расскажи о своих победах. Если ты сейчас отпустишь магию, ты придёшь победителем. Вечные люди сдались, капитулировали, абадоны тоже не хотят сражаться, признавая твоё преимущество. Возвращайся домой, Онисей. Передай свой опыт детям и внукам. Только разумные существа способны рассказывать о своих достижения и ошибках детям. Это их долг. Когда как твари земные, бросают свою семью, свою кровь, когда те научились охотиться. Этой твой долг Онисей, наследник агасферовский.

Онисей качался на своём холме, созданном из пепла и туфа.

— Я не сдался! Я не сдался! Я отдохну, сил наберусь и изничтожу вас всех, твари!

Вода вихрилась за спиной Нулефер, бурлила как при высоком водопаде, брызги вырывались и падали на лицо Нулефер. Нож поднялся и бросился к Онисею.

Кумрафет, шатаясь на ногах, воздвиг ограду и поймал оружие.

— Был нож в спину. Ныне нож в лицо. Как подло, как мерзко, — Онисей улыбнулся окровавленным ртом с выбитыми зубами.

— Убивать абадон не мерзко? Онисей, дай мне руку. Подойди ко мне.

Как и прежде Нулефер предстала наивной девушкой, протянула руку, отошла от абадон, защищающих её. Нож, она чувствовала нож, вода гладила его острие. За спиной Онисея создавался новый клинок, ледяной, мощный. Маг снега поднял его. Ледяной клинок ждал команды.

— Онисей, дай руку.

Нулефер сжала кулак. И снежный маг взвил клинок на Онисея.

— Слабаки! — едва клинок дёрнулся, Онисей разбил его чёрной землёй.

Доспехи на его теле росли, щит твердел, уже были окутаны камнем ноги, руки, на животе нарисовалась эмблема древнего воина.

— Вы слабаки! Вы слабаки! — вскричал Онисей. — Слабые люди! Ничтожные люди! Кто победит меня? Кто одолеет? Вы? Позор и срам! Кто меня одолеет?

За Нулефер клокотала вода, темнела, разбрасывалась шарами, вихри и смерчи танцевали в синей стихии. Вода грозилась тараном обрушиться на Онисея.

— Кто меня победит? Кто? — Онисей заново восстанавливал щит. Каменные оковы уже добрались до плеч.

— Цубасара!

Нулефер пригнула голову. Над её спиной взвилась огненная молния. Алые краски затянули небо. В толще грязной, мутной воды появилась женщина. Обугленная, спаленная, горящий скелет, из пустых очей исходил дым. Костлявыми руками Цубасара вонзилась в шею Онисея.

Раскатистая волна пронеслась над Санпавой.

— Прячься! — повелел Мегуна, бросая Нулефер за воду.

Хелез и воздушные маги укрыли абадон щитом. Мир дребезжал, содрогался. Цубасара и Онисей схватились друг за друга, огонь плавил их тела едва ли не до костей, выжигал плоть. Но страшнее огня был ослепляющий свет, выходящий из Онисея. Земля искрилась, чёрный пепел излучал обжигающее сияние. Онисей то казался невидимым, то вдруг возникала бесплотная гора мышц, то появлялось его лицо, искажённое ужасом и болью.

Люди и абадоны жались в щите и сами орали от боли, которую причинял им свет и волны, исходящие от Цубасары и Онисея.

Мучительный вопль Онисея оказался сильнее свиста, извергаемого стихией. Он выл раненным забитым зверем.

Когда небо прояснилось, абадоны и люди увидели, что на мёртвой земле колышутся переливающиеся искорки и блёстки. От них шло тепло, дарила своё дыхание магическая сила. Опустошённая земля вновь дышала, была яркой как при свете солнца. Абадоны не побоялись сделать шаг. И земля приняла их, одарила скрытой мощью.