— Его учительница некая Урсула Фарар, — тихо пробубнила Нулефер.

— Урсула?! О! — Джексон свистнул.

— Вы её знаете? — закричала Нулфер.

— Ещё бы не знать свою одноклассницу по тенкунской школе!

— Вы шутите! — закричала Нулефер и вцепилась руками в джексоновскую бороду. — Я должна её увидеть! Она знает, где Уилл! Она поможет мне осваивать магию! Я ведь ничего не знаю, только приёмы… для детей.

Нулефер пронзительно, жалостливо посмотрела в глаза Джексону, на её плечо опустилась тяжёлая рука отца.

— Дочь, отойди от него. Я говорил тебе по поводу учёбы?

От его сурового взгляда Нулефер отдёрнулась. Но Джексон ласково взял её за руку и загородил своей мощной спиной её перед Оделлом, как будто бы отец представлял для дочери физическую угрозу. Это было не так, никогда ещё Оделл не бил своих детей, просто за свою жизнь Джексон привык видеть распущенные руки.

— Фанин Марион, — сладенько, но в его голосе отчётливо слышалась жалость, протянул Оделл, доставая из кармана несколько бумажных купюр аулимов, — вы стали первым человеком, который узнал правду о Нулефер, не считая лишь этого Уилла. Наша семья горячо вас просит держать это в тайне. Ради безопасности нашей Нулефер, вы, как маг, рождённый в Зенруте, должны понимать, что начнётся, если мир узнает про мою дочь.

Джексон не взглянул на деньги, только отмахнулся от них рукой.

— Насколько я вижу, ваша дочь, фанин Свалоу, жаждет встречи с людьми, близкими ей по духу, по виду магии. А вы ей запрещаете знакомиться с её же миром.

— Это опасно! — закричала Элеонора.

Он согласующее кивнул.

— Своим появлением на свет ваша дочь подвергла свою жизнь опасности, но она же родилась. Следовательно, должна жить и развиваться. Может, я не прав?

Свалоу не стали отвечать, только Ханна повернулась к дочери и властно произнесла:

— Нулефер, скажи этому человеку… Нулефер, доченька, что с тобой?

Ханна подхватила Нулефер, которая медленно стала садиться на стул. «Падает в обморок», — мелькнула у матери мысль. Но она ошибалась, дочь от отчаяния хотела на что-то опереться. Нулефер чувствовала, вот-вот и из глаза брызнут слёзы, чего не должна она показывать Джексону. Магу не положено видеть другого мага в столь жалком положении. Но терпеть, хранить тайну, которая придавал ей сил, но одновременно разрушала её душу, Нулефер больше не могла.

— Мне всё равно, что будет со мной! — завопила она. — Пусть ставят опыты, да что угодно! Мне плевать! Я хочу общаться с магами, хочу быть в своей среде!

Оттолкнув нежно обнимающую её Ханну, Джексона, вставшего на пути, она вылетела из дома.

Куда бежать, Нулефер не раздумывала — река, вот единственное место, где можно побыть в тишине, одной. Она присела на любимые камни и достала тяжёлый сероземельник. Как так получилось, что посторонний человек прознал про её тайну, Нулефер до сих пор не понимала. Как всё похоже на ту встречу, — с иронией заметила она. Совершенно случайно на этой же реке столкнулась с магом, магом, который родился и вырос в Зенруте. В истории Джексона не было ничего ненормального, в отличие от неё и Уилла, но он принял её дар. Так же, как и Уилл. Это противоречило оберегающим словам старших.

«Почему так всегда?» — хотела орать Нулефер. Как только появляется шанс ей приблизиться к разгадке своего происхождения, к родным по духу людям, кто-то это рушит. «Почему они не поймут, что возле магов мне лучше? — занегодовала Нулефер на родителей. — Я не забуду их, не уеду в Тенкуни, я просто хочу перестать бояться мира, перестать скрываться!»

— Я знал, что ты будешь здесь, — раздался за спиной знакомый голос.

Джексон подошёл к Нулефер, ласково улыбнулся и присел к ней.

— Мне немного смешно было наблюдать за сценой истерики. — Джексон выдал смешок. — Вот чему ты хочешь научиться? Родители рассказали, что ты умеешь двигать предметы, воздействовать на воду голосом, высыхать, не мочить предметы, дышать даже умеешь под водой! На мой скромный взгляд, не мешало бы тебе научиться исполнять эти приёмчики силой мысли, а не руками и освоить превращение воды в лёд да в пар. Всё. Что ж ещё? Или хочешь стать легендой, управлять океанами? Летать на водяном облаке выше птиц? Освоить боевую магию и разделить участь несчастного телохранителя Уилла? Мне уже рассказали про его ошейник.

Нулефер поморщилась.

— Мне не нужно таких высот, я просто хочу быть в стихии. Пять лет назад мне нравился сам процесс изучения, открытия чего-то нового для себя, мне нравилось общаться с человеком, с которым у меня общие интересы. После Уилла я долго пыталась научиться какому-нибудь трюку сама, но ничего не выходило. — Внезапно её глаза засияли. — Фанин Марион, вы же маг! Вы же жили в Тенкуни некоторое время, общались с Урсулой, другими водными, можете стать моим учителем?

Джексон добро засмеялся и погладил её, как малютку по голове.

— Нет времени на учеников. Могу разве что через год-другой тебя принять.

Нулефер сникла, она ожидала такого ответа. На её плече повисла крепкая рука.

— А ты вообще изучала что-нибудь про магию? Можешь мне рассказать, ну… например, элементарно, про её виды.

— Да! — оживилась Нулефер. — Существует всего восемнадцать видов магии, которые разделены на несколько групп. Первыми идут силы природы, — Нулефер начала загибать пальцы. — Огонь, вода, воздух, земля, песок, снег. Песок и снег как бы исходящая из первых магия, поскольку земной маг может превратить землю в песок, а водный заморозить воду, но дальше их силы теряются, песком и снегом управляют другие люди. Затем идёт магия света и тьмы, учёные ваши спорят, это отдельный вид или природная стихия, — Нулефер мечтательно вздохнула. — Хорошо иметь такой дар.

— Ага, — кивнул Джексон. — Маг света и тьмы — звучит пафосно! Только кроме как превращать день в ночь и наоборот они мало что могут. Маг света и тьмы… — Джексон усмехнулся. — Со мной в классе такой учился, знаешь, кем стал повелитель всего сущего? Клоуном в цирке! Не вру! — замахал Джексон руками. — Бросил школу и ушёл в цирк, сказал, любит веселить детей. Вот тебе и великий маг света и тьмы. Ладно, мы отвлеклись, продолжай.

— Другая группа связана с животными, в неё входят всего четыре вида: маги, понимающие речь зверей. — При этих словах Нулефер Джексон с удовольствием перевёл взгляд на пробежавшую мимо кошку, — речь птиц, речь рыб и насекомых. Тут забавно выходит, пауки к насекомым не относятся, но их понимают насекомовещатели, лягушки и змеи другой отряд, но вы можете с ними разговаривать.

— Просто прозорливые боги решили не вдаваться в науку, — улыбнулся Джексон. — Между прочим, ты забыла сказать, наша магия самая лёгкая. Не нужно ничему учиться, в пять лет ребёнок просто начинает разговаривать с животными, как с людьми. На этом сказ окончен.

Снова отвлёкшаяся Нулефер продолжила говорить:

— Далее идёт магия растений, за ней человеческая магия с пятью видами: умение летать, перемещаться сквозь пространство, общаться мыслями и читать их у другого человека, — загнула она три пальца, — перемещать предметы, мне для этого нужна вода, а они без воды справляются, и наконец, превращения. Последний вид магии, не отнесённый ни в одну из групп, самый уважаемый — целительство.

— Целительство… — сладостно произнёс Джексон. — Божьи люди! Как за них борются все страны мира, как нехотя их отпускает от себя Тенкуни! Вот только жаль, что целители лечат что-то одно: один желудок, другой кости, третий голову. Очень тяжело познать всё человеческое тело. Годы уходят, чтобы целителя пустили к больному. Редкие люди работают более чем в одной области тела. За всю нашу тысячелетнюю историю, как Тенкуни явилась миру, было всего пять целителей, которые могли лечить абсолютно все болезни, любые травмы! Последний из них, Юрсан Хакен, жил больше ста лет назад.

Джексон замолчал и внимательно уставился на Нулефер. Смотрел на неё долго, а потом вымолвил:

— Странно, что у двух людей, нарушавших закон природы, одна и та же магия. Какова вероятность, что у двоих будет один дар? Мала, да тем более магия воды.