— И что же в нашем поведении заставляет тебя так думать?

— Когда разменяешь свою первую сотню лет и научишься смотреть на себя со стороны — сам поймешь о чем речь.

— …Люди столько не живут.

— Вот именно! Мы во всем лучше вас — наши воины более умелые, наши лучники самые меткие, наши офицеры гениальны! Вы же — просто грязь под ногами, ошибка мира, в котором появились на свет!

— Я тебе не ошибка, ясно?!

Терпеть подобное отношение к себе я не стал. Разумеется, если я триста-четыреста лет буду заниматься одним и тем же, то стану в этом абсолютным экспертом, да вот только мне природой такой срок не положен!

— А кто? Вы худшее воплощение жизни во всех развившихся мирах! Грязные, невежественные, гадите там, где живете, а затем ноете о помощи! Да само твое присутствие здесь — величайшее оскорбление, а я тебе еще прислуживать должна!

— Я не из ваших миров, если ты забыла! Не нравится, что я здесь — так выпусти меня тогда, в чем проблема?

— О, отправить тебя в ту грязь, из которой ты выполз, было бы единственно верным решением, — я не заметил, как в комнате оказался уже знакомый мне мужчина в серо-черных одеждах. Горничная тут же склонилась в реверансе, взявшись за подол платья и растянув его в стороны. — Но, к сожалению, по какой-то причине тебе покровительствует королева, а потому сделать этого я не могу. Пока не могу.

Ох уж эти акценты, да?

— Однако ты все же здесь… Маркус, кажется?

— Для тебя — Его Превосходительство камергер Маркус, — его лицо скривилось в отвращении.

— Я к королеве по имени обращаюсь, так что назови хоть одну причину, с какой радости я должен обращаться к тебе так.

Отвращение на лице тут же сменилось гневом. На секунду мне показалось, что он меня ударит, но нет.

— Придет день, человек, когда я каждую твою дерзость затолкаю тебе в горло.

— О, ты повысил меня до человека? В той башне, мне помнится, ты орал что-то про ублюдка и животного, — не поддеть его я не мог, слишком уж бесила меня его манера разговора со мной.

— Ты можешь обманывать своими сказками королеву, но меня ты не проведешь. Знай, что я добьюсь твоей казни, чего бы мне это ни стоило, и ты ничего, ничего не сможешь с этим поделать.

Такой концентрации даже не презрения — ненависти — я здесь не встречал еще ни от кого. А учитывая его должность, я примерно представлял его возможности.

— Пока я нахожусь под покровительством королевы — ты ничего мне не сделаешь.

— О, это хорошее слово «пока», — Маркус растянул губы в неприятной улыбке.

Если он подорвет мое положение, то моя жизнь здесь не будет стоить и ломаного гроша, в этом он прав. В плане дворцовых интриг я проиграю даже с шансом на победу в сто процентов. Вывод — пока не поздно, мне нужно покинуть замок и вернуться на Землю. Чувствую, разговор с Вестасом и Жуковым будет иметь большие шансы на выживание, чем если я останусь здесь. Нужно как-то попасть в ту башню, посмотреть, может я найду способ как вернуться домой. Покровительство королевы не будет пожизненным, так что пока я под ее защитой, нужно этим пользоваться.

— Это все, что ты хотел мне сказать, Маркус?

— К сожалению, нет. Королева просила меня передать тебе, что… — камергер вновь скривился от отвращения, — что Делина поступает в твое ПОЛНОЕ распоряжение.

— Что?

— Что?

Мы произнесли это одновременно, каждый на своем языке. Но если мой вопрос был удивленным, то вопрос горничной звучал так, словно ее только что предали. Я украдкой посмотрел на нее. Она была готова заплакать.

— Прости, я не смог отговорить Ее Величество от этого решения, — Маркус покровительственно положил ей руку на плечо.

— Я же… я же всегда была верна ей… ни одного нарекания за все пятьдесят лет… За что она так со мной?..

…Кажется, я начинаю понимать, что это значит.

— Я не всесилен, Делина. Будь моя воля, его бы вышвырнули с замка уже через пять минут. Но выход есть, — он передал ей небольшой продолговатый футляр. В глазах горничной появилась решимость.

— Благодарю Вас, — футляр спрятался в незаметном кармане ее платья.

Мне это все очень и очень не нравится.

— Кажется, ты сказал все, что хотел, Маркус. Ты можешь идти.

Сочувствующее выражение вновь сменилось на презрительное.

— Зря ты здесь появился, червь. Я лично втопчу тебя в землю.

— Ноги не порань.

Мы с обоюдной ненавистью посмотрели друг другу в глаза. Кленовый оттенок радужки на короткий миг как будто стал огненным, после чего камергер резко развернулся и пошел к выходу. Горничная засеменила вслед за ним.

— Делина, останься.

Ее спина после моих слов тут же неестественно выпрямилась, а руки затряслись. Правая ладонь нащупала в кармане футляр и с силой сжала его.

— Что, уже? — Маркус презрительно засмеялся, а потом с сочувствием обратился к девушке. — Бедное дитя…

Остаться здесь дольше необходимого он не мог, о чем он прекрасно знал, так что ему пришлось покинуть комнату. Делина по-прежнему стояла спиной ко мне, сохраняя напряженную осанку.

— Подойди.

Она развернулась ко мне и на деревянных ногах стала подходить. Хоть она и старалась сохранить бесстрастное лицо, из ее глаз беззвучно капали слезы. Я прошелся вокруг нее, словно оценивая.

— То, что он сказал… Что это значит?

Девушка не стала отвечать, но настаивать на ответе я не стал. Вместо этого я на ее глазах открыл тот самый футляр, который вытащил из ее кармана. Внутри оказался небольшой кинжал без гарды, сантиметров пятнадцать длиной. Догадка обрела форму.

— То распоряжение королевы, которое только что озвучил этот тип… Если я правильно его понял, то теперь ты не просто моя горничная? Теперь еще и наложница?

Не в силах ответить, Делина просто кивнула, глотая слезы. Что ж, первый ход оказался за Маркусом — заколоть меня в момент интимной близости, когда я даже не способен буду сопротивляться, хоть и подло, но действенно.

— Максим, я прошу Вас… — девушка все же не выдержала и рухнула на колени, разрыдавшись. — Я прошу Вас, не заставляйте меня идти на это! Я не знаю, где я провинилась перед Ее Величеством, раз она так наказывает меня, но решение, пользоваться мной или нет, остается за Вами! Прошу Вас, Максим, не соглашайтесь, я не выдержу такого…

Делина сорвалась на крик и спрятала лицо в ладонях. И пускай она невозможно красива, но, в конце-то концов…

— Послушай, — я опустился перед ней на колени и аккуратно притянул ее к себе, обняв за плечи, — я, конечно, не образец добродетели в своем мире и не совсем честно зарабатывал себе там на жизнь, но… я не насильник. Пусть ты для меня очень красивая, я не трону тебя, раз ты этого так не хочешь.

— П-правда? — она посмотрела на меня с такой наивной надеждой, что не улыбнуться было выше моих сил. Я аккуратно убрал ей слезы из глаз.

— Правда. И чтобы ты поверила мне, я верну тебе эту вещь, — я протянул ей футляр с кинжалом, как доказательство своих слов.

— Спасибо, — она забрала оружие из моих рук. — Я надеюсь… надеюсь, что Вы сдержите свое слово. Я еще слишком мало живу, чтобы…

Словно внезапно очнувшись, горничная резко встала и выбежала из комнаты, оставляя меня в прострации от неожиданной догадки. Вспоминаем отношение эльфов к людям, добавляем сюда распоряжение королевы и получаем… Получаем, что этот кинжал был не для меня. Маркус принес этот кинжал для нее.

— За что ты так с этой девочкой? — спросил я Лесию за чашкой чая спустя пару дней. Чай был очень вкусным, не та пыль из пакетиков, которую продают в наших магазинах.

— Это ее работа, — королева пожала плечами. — Ты мой почетный гость, я хочу создать тебе все условия.

— Зачем? Какая тебе с этого выгода?

— Ну почему сразу выгода-то? Может, мне просто скучно.