— Семья? Брат?! ОТРЁКСЯ!? — кричал я, полный гнева. Я всегда хорошо скрывал эмоции. Это у меня осталось ещё с прошлого мира. Сдерживать радость, интерес и прочие чувства я умел лучше всего. Сложнее всего было сдерживать гнев. Я всегда представлял его в виде чаши с водой. В неё постоянно кто-то подливает воду. Иногда по капле, а иногда вёдрами. Проблема в том, что чаша рано или поздно наполнится и тогда содержимое начнёт расплёскиваться во все стороны, заливая всех находящихся поблизости людей.

И сейчас, похоже, как раз такой момент. Только теперь весь гнев выплеснется на одного человека.

— Как эти слова у тебя в глотке не застряли, урод ты мышцеголовый?! Ты мне брат? Да я скорее лошадь своим братом признаю чем тебя, жалкий червяк! Семья? Вы, чёртовы недорозумения природы, не имеете право даже в мыслях произносить это слово! — выкрикивал я, смотря на Луку и пытаясь угомонить пожар, пылающий в груди. Такое случалось со мной раньше. В эти моменты мне очень хочется убить и разорвать любого, кто хоть как-то связан с моими обидчиками. Но раньше всегда был тот, кто сможет меня остановить. Сейчас же никого такого поблизости не было. — Решено. Я не хотел убивать тебя или отца. Просто насолить. Но моему милосердию пришёл конец. Я убью тебя. выпотрошу и развешу твои внутренности над воротами как укршение. Тело я выкину, а вот голову насожу на пику и выставлю её на всеобщее обозрение в ближайшем городе!

После этих слов я сорвался с места и побежал к Луке. Я больше себя не контролировал. Гнев полностью взял надо мной верх. Я сражался практически на автомате. Каждый удар содержал в себе просто чудовищную силу, но "брат" не зря прослыл мышцеголовым. Он, хоть и сбольшим трудом, но сдерживал каждый мой удар.

Я наносил удары с большой скоростью со всех сторон. Во время очередного удара сверху, который брат заблокировал, я резко пнул его в живот. Воздух с шумом вышел из лёгких Луки, но он буквально мгновенно взял себя в руки, лишь немного нарушив стойку. Но тех долей секунд мне хватило чтобы нанести удар кулаком, который отправил урода в воздух. В то время, как мой кулак соприкоснулся с его челюстью в мощном хуке, раздался громкий хруст.

Он приземлился на землю в трёх метрах от меня и начал медленно подниматься. Я лишь ухмыльнулся и медленно направился к нему, вертя мечом и насвистывая какую-то детскую мелодию, которую, когда-то слышал.

Пожар в библиотеке, видимо, никто не тушил. Или они не могли его никак затушить. В итоге огонь быстро распространился. Деревья и строения вокруг ворот пылали, вдали также горели казармы и дом прислуги. При этом само поместье не горело. Возможно, оно было защищено магией, которая не подпускала огонь.

Но сейчас пожар для меня был неважен. Я чувствовал себя хищником, который приближался к своей жертве с чудовищным оскалом. Детская милодия в виде свиста становилась всё веселее и веселее. Та часть моего сознания, что не поддалась гневу, пыталась вернуть котроль, успокоить меня чтобы я не убил брата. Но всё было безуспешно. Я шёл уже не как хищник, а как маньяк.

И вот, когда до "брата" остался всего один шаг, а я заносил меч для последнего удара, Лука, который до этого безуспешно пытался встать, неожиданно вскочил и, направив на меня руку, прокричал:

— Огненный шар!

Из его руки действительно вылетел огненный шар, который устремился ко мне. Увернуться я никак не мог, слишком малым было расстояние. В итоге мне пришлось принять эту атаку, о чём я позже пожалел.

Врезавшись в моё тело огненный шар взорвался, покрыв меня пламенем я ног до головы. Пламя жгло мою плоть. Обгоревшая кожа из-за жара просто слезала, и не могла регенерировать. Я кричал от адской боли, которая буквально вгрызалась в мозг. Получается, что я чувствую боль, просто она сильно снижена. Но это понимание пришло ко мне позже, в данный момент я не мог думать ни о чём другом кроме пламени, которое я тщетно пытался затушить.

Одежда сгорела мгновенно, так что я сейчас стоял и горел абсолютно голый. Я бил по рукам, ногам, животу пытаясь затушить огонь.

Через две минуты, которые показались вечностью, пламя просто погасло. Я же упал на колени. Кожа вся слезла, было видно только обгоревшее мясо и мышцы. Волосы также сгорели. Боль до сих пор давала о себе знать. Но тут произошло ненормальное. Обгоревшее мясо начало возвращаться к нормальному розоватому цвету, сразу же покрываясь новой белой кожей. На голове вслед за кожей начали появляться волосы, брови и ресницы. Я с удивлением смотрел на свои руки, которые прямо на моих глазах начали обтягиваться кожей. Ногти, которые поплавились от высокой температуры, отломались и заменились новыми.

— Что… ты… такое? — прохрипел брат, стоя облакотившись на меч. Похоже мой удар в живот был сильнее чем я думал.

На самом деле мне самому после этого представления стало интересно что я такое. Это явно ненормально, кожа просто не могла отрасти при таких тяжёлых ожогах. Прямо сейчас, смотря на землю, я вижу мою "шкурку", которая отслаивалась от моего тела. Что же со мной сделал этот чёртов отвар?

— Знаешь, тебе только что сильно повезло, "брат", — последнее слово я буквально выплюнул, показывая своё пренебрежение, после чего быстро сократил дистанцию и поднял кулак для удара, — Твой огонь помог мне вернуть самообладание.

Одним ударом я отправил Луку в накаут. Он и так еле стоял, оставаясь в сознании только на одной силе воли, так что это не составило много труда. Челюсть его была не в таком плохом состоянии, как я думал. Видимо, немного подлечил её пока я горел.

После этого я развернулся и пошёл к воротам. Открыть их оказалось сложно, но вполне возможно. Громко дыша я всё же открыл ворота и, утерев пот, решил вернуться к лошади. Но, естественно, она убежала. Виной то пылающий вокруг огонь, уже достигнувшему конюшни, из которой доносилось испуганное ржание, наш с Лукой бой или мои нечеловеческие крики после того заклинания — загадка.

До другой лошади было уже не добраться, так что пришлось бежать на своих двоих прихватив рюкзак, который я отбросил перед битвой.

Отбежав на примерно два километра от поместья я скрылся в лесу и немного перевёл дыхание. Шумно вдохнув прохладный ночной воздух я наконец почувствовал то, чего не ощущал целых шестнадцать лет. Свободу.

Я уже четвёртый день шёл по этой проклятой дороге, прыгая в ближайшие кусты при малейшем звуке. По пути я зашёл только в одну деревню, из которой мне пришлось бежать. Оказалось, что герцог по какой-то причине решил меня поймать и казнить, для чего разослал мой портрет по всей своей территории. Возможно это связано с тем что часть его поместья сгорело, кто-то из гостей погиб, сам он оказался ранен, а его сын был покалечен мной. Впрочем, не важно.

Сейчас моя главная проблема в том, что Карварг находится как раз на территории герцогства Рупиль. Сам городок довольно маленький по сравнению Эмиром, даже крепостных стен не имеет, так что затеряться там будет довольно сложно.

Каждый день я шёл не останавливаясь. Перекусывал вяленным мясом, а запивал водой, которую удаётся набрать по пути в лесных озёрах и ручейках по дороге. Хорошо что я запасся правизией, но её может надолго не хватить. Как оказалось, моя карта неточная настолько, насколько это вообще возможно. Я вроде бы шёл верной дорогой в правильном направлении и по карте я должен был пройти через опушку леса, однако этого не случилось. Не то что опушки, самого леса не было видно на многие километры. Кроме того на этом проклятом клочке бумаги были обозначены несуществующие озёра и реки.

Полагаю, города тоже расположены неправильно и всё моё пыхтение над картой просто оказалось потерей времени. Ситуация усугублялась тем что я даже дороги спросить не мог, так как меня бы просто схватили и передали стражам. Да, я стал сильнее, но не думаю что я справлюсь против целой деревни в которой около пятидесяти мужиков. Особенно если они нападут на меня все вместе.