– А как же непредназначенность стейлендов для беженцев?
– Я предлагаю вам временно там укрыться, пока ситуация не устаканится. Они не откажут тому, кому грозит опасность от Амира.
– Знаете, я только и делаю, что бегу от чего-то. Сейчас, пожалуй, воздержусь.
– Да, и ещё. Я много чего наговорил с целью втереться в доверие к Амиру, про Сваггер, например. Она совсем молодая и прекрасный юрист. Она меня как раз защитила от обвинений в доведении до самоубийства. И да, может либертарианцы иногда забюрократизированы, но исходные их убеждения, в смысле, наши с ними убеждения, мне гораздо милей порядков этого микродиктатора, который как был бригадиром с замашками тирана, так им и остался. Если представится возможность, можете сами пообщаться с Присциллой Джеймс. Это глава правительства на ближайший год на Хилле, сам я не настолько досконально знаю устройство стран и законы. И всё-таки рекомендую по возможности перебраться отсюда побыстрее куда угодно, хоть на материк.
– Надеюсь, вы не заминировали платформу?
– Не говорите глупостей, я не маньяк. Я подумал, вы цените свободу, но возможно ошибся.
Даниель засмеялся, но, увидев, как насупился Донг, сказал:
– Нет-нет, я не над вами. Просто тема свободы стала часто звучать в последнее время.
Донг кивнул, Даниелю показалось, немного обречённо, и покинул каюту.
Даниель очнулся от грохота. Это был звук захлопывающейся двери. Над ним стояли Амир и Григор. Амир заговорил:
– Извините, что врываемся. Очень нужна ваша помощь. Рассказывать долго. Одевайтесь.
Григор бросил Даниелю одежду. Он оделся, и все трое пошли во владения Амира. Они прошли через пустую приёмную, затем через зал аудиенций, потом по длинному коридору в сторону юго-восточного угла. Одна из дверей в этом коридоре открылась, из неё высунулась растрёпанная Марина и проводила взглядом удаляющиеся спины. За бронированной дверью в конце коридора оказалась площадка лифта, вделанного в опору платформы, как рассказывал Донг. Пока они ехали вниз, у Даниеля было ощущение, что его насильно посвящают в какую-то тайну, которую лучше бы и оставить тайной. Что-то вроде знакомства с лицом преступника, в чьей власти находишься. Но протестовать было глупо.
Они вышли из лифта и оказались на стальном помосте, каждый шаг по которому сопровождался характерным грохотом. Это был второй этаж гигантского цеха с помостами, направляющими кранов, подъёмниками и прочим оборудованием. Даниель глянул вниз через ограждения. Были видны ёмкости, похожие на бассейны, но без воды. На дне некоторых бассейнов, в пяти из семи, которые насчитал Даниель, лежали аппараты, напоминающие торпеды, только с гибким корпусом и препарированные, словно экспонаты анатомического театра.
Первый этаж цеха чем-то напоминал морг. Четверо, вся бригада Григора, были рассредоточены по помещению и растерянно слонялись. Один обходил и заглядывал в зияющие дыры аппаратов, другой, сунув руки в карманы, сжав губы, вертелся на стуле операторского поста. Ещё двое стояли, уперев руки в бока, поглядывали на прибывшую троицу с двух сторон от центрального прохода между бассейнами.
Амир жестом пригласил Даниеля присоединиться к осмотру расчленённых трупов. Даниель осмотрел все пять изрезанных, словно под копирку, аппаратов и вернулся на обзорный помост.
– Что скажете? Их можно починить? – спросил Амир с негромкой надеждой в голосе, видимо последней.
– Шансов не больше, чем оживить человека, которому выстрелили в голову из дробовика. Кто их так?
– Робот для подводной сварки. Трудился всю ночь, пока никого не было. Я наводил справки, вы должно быть, спец в устройстве таких аппаратов? Или сеть врёт, как обычно? – ещё пара слов и Амир перейдёт на шёпот.
– Мало ли, в чём я спец? Тут нужен современный фаб. Повреждена самая критичная их часть, мозг, если хотите.
– Если нужны какие-то контроллеры, так мы купим. Скажите, какие.
– Думаю… Нет, уверен, вместо дыр у них были нейроконтроллеры. Их недостаточно просто купить, их нужно обучить правильным трюкам. Вы знаете их маршрут?
Григор с Амиром мотнули головами. Пять за слаженность.
– Они приходили сами, вы их тут обслуживали и отпускали, так?
Оба кивнули.
– Всё, что могу посоветовать, купите их владельцу точно такие же или оплатите производство, эти даже на запчасти с трудом сгодятся.
Амир кивнул:
– Понятно.
Втроём они молча прошли к лифту, молча поднялись, молча прошли по коридору к выходу из владений Амира. Перед дверью в процедурную Амир остановился и обратился к Даниелю:
– Можете вернуться к себе. Эт самое… Если появятся ещё мысли, – ну вдруг, – дайте знать.
Даниель улыбнулся:
– Ага. Непременно.
Амир исчез за дверью процедурной, а Григор дошёл с ним до его каюты и пошёл дальше. Даниель выждал несколько секунд, вышел за дверь и решил, что самое время для завтрака, только перед тем, как пойти в столовую, спустился на первую палубу и через застеклённый вылет глянул на пирс. Лодки Донга не было на месте.
Бригада ремонтников быстро разнесла по платформе весть о проблемах, доставленных Донгом. В воздухе Вакаруру повисло напряжение из неопределённости и тревоги, производящей сплетни, догадки и версии.
Надежда Амира на то, что следующая прибывшая на обслуживание субмарина позволит Даниелю, покопавшись в её внутренностях, определить, чего не достаёт повреждённым, заказать где-нибудь аналоги и скопировать прошивку, удерживала его от паники. Оставалось только ждать, несмотря на то, что Даниель считал такой подвиг практически невозможным.
В то позднее утро, когда белый кот, лёжа по центру посадочной площадки на верхней палубе, жмурился, наслаждаясь лёгким ветерком, глядя на далёкие пятна ряби и чиркающих в воздухе чаек, иногда долетающих до платформы со стороны стейлендов, одна из них уселась на угол ограждения и принялась вертеть головой, поджав под себя ноги. Охотиться на платформе коту было не на кого, и птица, да ещё так близко, всколыхнула в нём что-то давно забытое и нестерпимо желанное, от чего нижняя губа и усы стали непроизвольно подрагивать, а спазмы, пробегающие от горла до живота и обратно, воспроизводили череду тоненьких тихих стонов. Только сомкнутые вокруг шеи этой наглой птицы челюсти были способны унять желание, вернуть достоинство и спокойствие.
На полусогнутых лапах кот ртутью потёк прямо к источнику вожделения, но, когда обзор ему преградила гора, накрытая брезентом, пришлось обойти её, взобравшись на поручень. Пройти по нему было плёвым делом, подоконник в процедурной был поуже. Он успел сделать несколько шагов, когда птицу что-то вспугнуло. Укол досады заставил кота замереть, но поразмыслить о том, как теперь жить с такой утратой, он не успел. Поручень вздрогнул и хлёстко отправил живой амулет Вакаруру в океан. Он был ещё на пути к расходящимся по воде кругам – отголоску взрыва в доке вновь прибывшей заминированной субмарины, – когда платформа содрогнулась во второй раз. Ракета, выпущенная с дрона, разнесла ферму на грязные брызги. Прежде чем самоуничтожиться и разворотить кухню, дрон, снижаясь, дал пулеметную очередь по платформе, ни во что не целясь. На боковой коридор жилой палубы и палубы VakaDC под ней пришлось больше всего пулевых отверстий. Обе подводные палубы были моментально затоплены, – пара шлюзов превратилась в прямые выходы в океан, – там погиб Григор, дежурный из его бригады и тот, кто готовился заступить на вахту после дежурного. Шахта лифта в опоре платформы превратилась в колодец, наполненный водой по ватерлинию.
Когда появилась надежда, что ударов в ближайшее время не последует, и платформа перестала походить на улей, по которому ударили палкой, сотрудники дата центра запросили эвакуацию и принялись спешно готовить оборудование к погрузке на коптер. Остальные, кто сам, кто не без помощи, как Стивен, находящийся на пике запойного цикла, переместились в общую зону и внутренние коридоры седьмой палубы – достаточно далеко от наружных стен и достаточно близко к верхней палубе на случай, если платформа затонет, или если придётся эвакуироваться с посадочной площадки. Баркас Стивена догорал, подожжённый упавшими в него обломками дрона, а потому как средство эвакуации не рассматривался.
