— Они стреляют, — крикнул один из лейтенантов.

Голодисплей вспыхнул тысячами крохотных огоньков, когда звездный разрушитель открыл стрельбу. Огонь «Клятвы» по сравнению с ним казался тусклым и безжизненным.

Флотилия рассеялась. «Громовержец» еще не закончил ремонт, но Головня знала, что летать он вполне может. И прелат Вердж был прав — ни у «Громовержца», ни у «Клятвы» не было шансов против звездного разрушителя.

Верное решение было очевидным даже в отсутствие Горлана или Пеону. Головня надеялась, что капитан простит ее.

— Готовьтесь к прыжку, — сказала она.

— Нам надо поднять щиты, — сказал один из лейтенантов — желтокожий мириаланин с лицом, покрытыми черными татуировками. Он нависал над пультом управления, не глядя на Головню.

— Прыгаем, пусть стреляют, — настаивала женщина.

Ее с души воротило от роли лидера. Она надеялась, что мальчик послушается.

«Громовержец» начало трясти, когда корпускулярный дождь осыпал его обшивку. Не обращая внимания на тряску, Головня ввела в навигационный компьютер координаты и передала их на «Клятву Апайланы». Она ощутила толчок, когда корабль начал двигаться.

Что бы там ни случилось на тайной базе повстанцев — что бы ни решили Горлан и Челис с Верховным командованием Альянса, — это стоило распада флотилии и захвата «Громовержца». Она надеялась на это.

Проживет ли она достаточно, чтобы это узнать?

Глава 20

ПЛАНЕТА САЛЛАСТ

День ноль, план К-один-ноль

SР-475 была третьим штурмовиком, ворвавшимся в стыковочный отсек. Она пригнула голову и крепко держала бластер, как ее учили. Вместе с напарником они прятались за зарядной станцией, выискивая врагов, пока входила остальная часть группы. Девушка полагалась на дисплей шлема с детектором движения, который сообщит о незамеченных ею противниках.

— Чисто! — сказал голос, искаженный треском статики. На дисплее вспыхнуло местоположение говорящего, но это было не важно. «Доверяй голосу, — сказала она себе. — Доверяй своим товарищам, не только своему оборудованию».

Двенадцать штурмовиков рассыпались по обугленной громаде торгового судна, зарегистрированного под названием «Сувенир». Если информация ИСБ верна, оно принадлежит самому разыскиваемому на Салласте террористу.

475 очень надеялась, что информация была верна. Она была готова вернуть жизнь Пиньямбы в нормальное русло.

С момента нападения на перерабатывающий завод Империя ввела новую агрессивную антитеррористическую политику. Ежедневные рейды в рабочие общежития и жилые кварталы, жесткое ограничение доступа к компьютерным сетям, новые контрольно-пропускные пункты на трамвайных и челночных станциях на маршрутах из города к поверхности. И конечно, бесконечные дежурства для корпуса штурмовиков. Что бы там ни говорили гражданские, для выполнения требований Империи войск всегда недоставало.

SР-475 получила официальную благодарность за рапорт о таинственном поступлении товарно-материальных ценностей в руки рабочих. Ее дядю забрали в тюрьму неделю назад, но обвинений так и не предъявили. Его отпустят, как только все уладится, в этом она была уверена, но уже устала от язвительных взглядов со стороны друзей, когда возвращалась домой из общежития штурмовиков.

Она выполняла свой долг. Люди в Пиньямбе жили трудно — что есть, то есть, — но самый простой способ облегчить им жизнь — остановить мятежников и боевиков сопротивления, которые взрывают заводы и подкупают невинных.

Комлинк в ее шлеме снова ожил:

— Две группы — проверить внутренние помещения. Будьте настороже.

Ее напарник кивнул и пошел вперед.

Ходили слухи, что повстанцы любят минировать свое оборудование самодельными взрывными устройствами. Пусть и не совсем из первых рук, но 475 разузнала, сколько штурмовиков потеряли конечности из-за взрывов детонита, поскольку их броню пробивала шрапнель, усердно заточенная повстанцами. Никогда прежде она не видела бомбы, кроме как на учениях.

«Что же они за чудовища?» — думала 475. Ей довелось ознакомиться с досье салластанина Ниена Нанба — лидера террористической ячейки повстанцев и мелкого жулика, который присваивал деньги собственных служащих до того, как присоединиться к Восстанию. Но мелкие жулики не оставляют солдат истекать кровью. Мелкие жулики могут убить, если их загнать в угол, но самооборона совсем не то же самое, что хладнокровно спланированное массовое убийство.

SР-475 была вторым из восьми штурмовиков, проникших на судно. Собственное дыхание внутри шлема казалось слишком громким. Единственный источник света был в стыковочном отсеке.

— Система ночного видения, — скомандовал 113.

475 никогда не видела его лица, но говорили, будто он один из оригинальных клонов-спецназовцев, основавших корпус штурмовиков. У него был голос старика.

— Ничего не трогать.

Она переключила ВИД шлема. Прибор ночного видения погрузил коридор в зеленоватую дымку, но лучше так, чем ничего.

Группа продвигалась вперед. Они дошли до расходившегося в три стороны коридора. 475 вызвала на дисплей схему корабля — модель VСХ-150 Кореллианской инженерной корпорации. Более пяти помещений, которые надо проверить. Вероятность наткнуться на засаду или взорваться один к пяти. Она тронула напарника за плечо и свернула в левый проход, надеясь на лучшее.

Поначалу обыск шел медленно. Они предварительно сканировали каждое помещение на предмет сигналов связи и источников энергии — всего, что могло быть использовано для взрыва. Однако спустя десять минут, когда они едва закончили осмотр кубрика, из гарнизона пришел приказ ускорить процесс. Штаб-квартире срочно надо было выяснить, покинули повстанцы корабль или нет. Даже секундное промедление позволило бы противнику причинить еще больший вред.

В грузовом трюме они нашли охлаждаемый контейнер с упаковками бакты, которого любому госпиталю хватило бы на месяц — или достаточно, чтобы озолотить контрабандиста. Под койкой 475 нашла ящик, набитый специальными инструментами для разборки истребителя.

Аналогичные рапорты поступали и от других: инфочипы с пропагандистскими видеороликами, свежий перевязочный материал, пайки. Но никакого оружия. Когда группы закончили осмотр своих частей корабля, они собрались в тесном коридоре возле рубки.

SР-113 давал инструкции касательно изъятия найденного оборудования, чтобы подготовить корабль к осмотру бригадой криминалистов, когда 156 шагнул в сторону от группы и уставился на панель доступа к проводке в коридоре. Когда 475 посмотрела на него, он быстро покачал головой и жестом показал на стену.

Штурмовики все как один перекрыли коридор и взяли это место на прицел.

156 осмотрел панель шириной в размах его рук, затем, выбрав точку в метре от пола, сильно ударил по ней прикладом винтовки. Панель, оказавшаяся незакрепленной, чуть сдвинулась в сторону. 156 протянул руку и выдернул ее.

В тесном пространстве, забитом трубами и проводами, отчего свободного места там практически не было, съежившись, сидел инородец, покрытый коричневым мехом, притянув к груди цыплячьи лапки и зажав длинный нос между коленями. Большие черные глаза уставились на дула винтовок. Шлем 475 идентифицировал его расу прежде, чем она сама: чадра-фэн.

Инородец дрожал, но не шевелился. 475 попыталась разглядеть его руки, но они были спрятаны между колен. Было ли в них оружие, она не знала.

— Где Ниен Нанб? — рявкнул 113. — Где остальные?

— Не здесь, — тихим высоким голоском ответил инородец. — Где-то в городе. Удачной охоты. — Он странно захихикал. 475 сочла это нервным смехом.

Ей захотелось оглянуться, словно из вентиляционных труб и технологических шахт вот-вот могли полезть другие повстанцы. Но она не сводила глаз с чадра-фэна.

— Кто их агенты на Салласте? — продолжал допрос 113. — С кем вы здесь сотрудничаете?