– О боги, Ренгоку-сан!.. – севшим голосом проговорил парнишка, положив трясущиеся ладони на крепкую грудь Кёджуро. Однако на его причитания мужчина только лучезарно улыбнулся, прикрыв глаза.

– Не переживай, мальчик мой! Я в полном порядке: это все мелочи, недостойные твоего внимания, – и пригладив непослушные волосы своего любимого, Ренгоку обернулся к Тенгену. – Я думаю, что на этом все, нам пора расходиться по домам.

– Да, он прав. Генья! Собирайся, – прикрикнул все еще распаленный произошедшим Санеми, и его младший брат тут же принялся исполнять его команду, оставив Зенитсу в одиночку приводить сильно потрепанное лицо Тенгена в порядок. Затем старший Шинадзугава подошел к Томиоке, о чем-то спросив у него, и они оба засобирались к выходу. – Дальше справитесь или нам все проконтролировать на всякий случай?

– Нет, блестяще иди домой. Мы разберемся дальше сами, – махнул ему рукой Узуи.

Все гости ушли. Агацума, оперативно сбегавший за аптечкой и обработавший ссадины Тенгена, приводил гостиную в порядок, собирая пустые бутылки в мусорные пакеты и унося нетронутую закуску в холодильник. Оба брата тем временем сидели в молчании, демонстративно не смотря друг на друга. Только потом, когда Зенитсу закончил, составив посуду в посудомоечную машину и вернувшись к ним, старший Узуи наконец-то заговорил.

– В этом доме ты не останешься. Деньги есть – снимешь номер. Все, – тоном, не терпящим возражений, обрубил Тенген, даже не смотря на младшего, продолжая делать вид, что его не существует. Услышавший это Тенма опять никак не изменился в лице, словно предполагал что-то подобное. И стоявший в дверном проеме гостиной Зенитсу ошарашенно наблюдал за тем, как младший брат собрался уходить, взяв с пола свою сумку и снова вешая ее себе на плечо. Блондин сомневался всего несколько секунд, а потом, когда Тенма направился в коридор, самоотверженно преградил ему путь.

– Можешь пожить у меня: мы с Узуи-саном живем в соседних домах.

На какое-то время после его решительного заявления в помещении установилась полная тишина. Тенма смотрел на него изумленно, а Тенген и вовсе выпал в осадок, услышав подобное. Прошло несколько минут, прежде чем он наконец-то оттаял, вскочив на ноги и прошествовав к Агацуме, небрежно оттолкнув плечом младшего брата и вставая между ними.

– Ты что, блестяще рехнулся? Пожить у тебя?! Ты хоть подумал, прежде чем такое выдать, Зенитсу?! – разразился руганью Узуи, наклонившись к спокойно смотрящему на него мальчишке. Однако Агацума даже бровью не повел – сделав шаг навстречу Тенгену, он легко коснулся его губ своими. Так и молчавший Тенма, глядя на это, только нахмурился. – Зенитсу! Не пытайся блестяще сбить меня с толку! Я запрещаю!

– А я у тебя не спрашиваю, Узуи-сан. Ты выгоняешь своего родного брата, приехавшего из другой страны, из дома на ночь глядя. Я все равно живу один, свободные комнаты есть. Так что, ты согласен, Тенма?

– У меня выбора нет. Показывай, куда идти, – равнодушно откликнулся младший Узуи и прошел мимо них в коридор, игнорируя раздраженный взгляд Тенгена. Тихонько хмыкнувший Агацума за грудки притянул своего любимого к себе, еще раз целуя его, на этот раз глубже, кончиком своего языка играючи задев чужой.

– Не волнуйся, Узуи-сан. Лучше подержи еще лед на лице перед сном, чтобы на утро оно не опухло. А я присмотрю за твоим братом. Ну, до завтра! – и он, мягко убрав от себя руки Тенгена, быстро надел обувь и вышел вслед за уже ушедшим на улицу Тенмой.

– Сними, пожалуйста, обувь и оставь у порога. Сумку пока можешь поставить у лестницы: потом я покажу тебе комнату, – оперативно распорядился Зенитсу, пройдя в дом и оборачиваясь на застывшего в дверях гостя. Темноволосый юноша, небрежно стянув кроссовки без помощи рук, с нескрываемым безразличием осматривал прихожую и коридор. «Ну что за взгляд такой? Я знаю, что здесь не пахнет роскошью, но необязательно это показывать! – подумал Агацума про себя и поспешил отвернуться. – Так, он звезда большого спорта, к тому же приехавшая из Америки… Мне нужно просто привыкнуть к его поведению и ни в коем случае не придираться». И, еще раз мысленно проговорив себе все это, парнишка расслабленно выдохнул, направившись в кухню. – Ближайшая от тебя дверь справа – ванная комната. Как сделаешь все, что тебе нужно, приходи на кухню. Ты ведь проголодался, да?

– Почему ты говоришь со мной так? – вопросом на вопрос ответил ему Тенма, и Зенитсу был вынужден обернуться, в удивлении вскинув брови. Узуи-младший пристально смотрел на него, даже с какой-то враждебностью или подозрением.

– Как «так»? – изумленно переспросил Агацума.

– К себе пригласил, говоришь нормально, поесть предлагаешь. Ты же его парень, да? Иначе бы не стали целоваться при посторонних – вы, японцы, не делаете такого на людях, – на его словах о японцах, блондин скептично поиграл желваками, вспоминая, поправку Тенгена в разговоре с Кёджуро о том, что его брат по происхождению вовсе не американец. – Так почему ты ведешь себя так после того, как мы подрались с ним? Разве ты не должен вышвырнуть меня на улицу? Какая тебе выгода с этого?

– Ты прав, выгоды никакой, – согласился парнишка и полностью повернулся к нему лицом. – Но ты – родной брат Узуи-сана, и мне этого достаточно, чтобы не бросать тебя на улице. Знаешь, я совсем не имею понятия о том, какие у вас отношения – Узуи-сан мало рассказывает о семье. Но, несмотря на его поведение, я думаю, ты небезразличен ему. Просто он шокирован твоим внезапным приездом.

– Ты ничего не знаешь о наших отношениях.

– Да, не знаю. Поэтому иди и помой руки, а я пока разогрею тебе ужин.

Сидя за столом на немного тесноватой кухоньке и разглядывая жареную лапшу с овощами в каком-то совершенно неаппетитном коричневом соусе, Тенма никак не решался взять положенные рядом с ним палочки и приступить к еде. Он сначала долго смотрел на тарелку, а потом перевел непонимающий взгляд на хозяина дома, стоявшего у плиты в смешном оранжевом фартуке. Еда, хоть и пахла приятно, никак не будоражила аппетит младшего брата Тенгена.

– Что? – не выдержал его грузного молчания Агацума, заметивший, что гостю опять что-то не нравится. – Думаешь, я пережарил? Или ты соус не любишь? Мне показалось, все вкусно, поэтому…

– А нормальная еда есть? – от этой фразы Зенитсу замер с раскрытым ртом, уставившись на вопросительно разглядывающего его юношу.

– Что значит «нормальная»? А это не нормальная?..

– Здесь только макароны и овощи.

– Вообще-то там и свинина мелко порезана!

– Есть стейки, сосиски или индейка в панировке? – критично рассматривая свою тарелку, перечислил гость, отчего Агацума совсем растерялся – так приготовленные им блюда еще никто не обесценивал. Наоборот: все всегда любили, когда он брался за готовку – Джигоро постоянно нахваливал, Тандзиро говорил, что у Зенитсу кулинарный талант, Иноске уплетал за обе щеки и даже привередливый Тенген уже не мог без его стряпни. А тут мальчишка попросту не знал, что сказать и как отреагировать. Тенма же тем временем, не осознавая всей ситуации, продолжал гнуть свое. – Если ничего нет, то назови мне какой-нибудь ресторан поблизости: закажем еду на дом. И палочками я есть не умею. Нормальные вилки есть? Тут вообще быстро доставляют еду?

– Нет! – не сдержавшись, вдруг рассерженно пискнул Зенитсу и, вытащив из шкафа с посудой вилку, в один большой шаг подскочил к столу, насильно вручив ее младшему Узуи. Тот, очевидно, не ожидавший от него подобной реакции, настолько изумился, что даже не стал ничего говорить поперек. – Ешь, что положено! Ты даже не попробовал, а уже говоришь, что не нравится! Хотя бы из уважения к хозяину дома ты должен был попробовать блюдо, которым тебя угостили! Где твои манеры?! Теперь я вижу, что ты действительно брат Узуи-сана! Сил моих на вас обоих нет! Сегодня ешь это и без разговоров, а завтра – так и быть – отведу тебя в чертов фастфуд! И если хоть один овощ увижу на тарелке – ты пойдешь ужинать к своему брату!