— Я не воспользуюсь тобой снова. Я видела, что это делает с тобой. — Я киваю на его пах, борясь с обжигающим щёки огнём.

Брандт выгибает тёмную бровь и ухмыляется.

— Это естественная реакция. Моё тело хочет тебя, так же как твоё хочет меня.

Это раздражает. В основном потому, что он прав. Я действительно его хочу. Я была такой влажной, когда пила его кровь, что должно быть стыдно, потому, как мысли занимала не только жажда.

— Ты понятия не имеешь, что я хочу.

— Ошибаешься. Ты хочешь меня. Ты — моя пара.

— Ты не мог бы прекратить это повторять? — Ненавижу то, что мой голос звучит на грани желания. — Я сильнее, чем первобытные инстинкты тела, и не позволю похоти собой управлять.

Брандт качает головой, а его губы изгибаются в порочной улыбке.

— Ты колючка. Мне это нравится. Женщина с огоньком.

Делаю глубокий вдох, возникает странное ощущение, оттого что в этом нет необходимости. Предполагаю, что, по сути, я мертва. Мне не нужно дышать. Интересно, что ещё во мне изменилось. Я стала быстрее? Сильнее? Знаю, что уязвима перед солнцем и серебром и что мне нужно пить кровь. Помню это из опыта кузины Лейни и её вампира, Маттиаса. Она чувствует себя так же? Её необъяснимо к нему тянет? Я предпочитаю не знать, каково это — быть с кем-то связанной некой магической силой. Но чувствую опьяняющий запах Брандта, грубое великолепие его тела. Это словно прогулка в горах, где, пахнущий хвоей, бодрящий, воздух наполнен свежестью после дождя. Этот человек — мой любимый аромат. Чёрт его подери.

— Мне нужно отсюда выбираться.

Вскакиваю на ноги, игнорируя гложущий изнутри голод и вкус ваты во рту. Мысли путаются от его близости. Если я хочу принять разумное решение, нужно увеличить пространство между нами.

— Ты не можешь уйти.

Брандт хватает меня за руку, но я с лёгкостью выдёргиваю её.

— Я буду делать то, что захочу.

— Ты будешь делать то, что я тебе скажу.

От его слов меня пронзает гнев. Пусть он самый горячий парень, которого мне доводилось встречать, с этими волнистыми тёмными волосами и идеальными точёными чертами лица, но я его совершенно не знаю. Слова Брандта о том, что у него есть на меня какие-то права, выводят из себя.

— Я. Не. Буду.

— Клэр, я сделал тебя вампиром. Я несу за тебя ответственность. И не могу позволить тебе рисковать.

— А я никогда не прощу, что из-за тебя оказалась в таком положении и из-за тебя я стала монстром. Ты погубил меня. И пока я, — указываю на себя, — такое существо, хочу быть настолько далеко от тебя, насколько это возможно.

Его лицо пронзает гримаса боли, но у меня нет сил, чтобы беспокоиться об этом. Одним поспешным решением Брандт лишил меня права выбора.

— Ты ожидала, что я позволю тебе умереть? Моё сердце начало биться, пока твоё утихало. Ты предназначена для меня.

— Мне плевать. Я не хочу тебя видеть. Меня тошнит от этого. Я не выбирала тебя и не выбрала бы, если бы ты спросил.

Знаю, что он вообще-то рассказывал мне, что бы произошло, не обрати он меня, но я была в бреду. Словно раненое животное, отчаянно цепляющееся за жизнь. Я этого не хотела.

Его глаза расширяются, и он делает шаг назад, будто я его ударила.

— Это не правильно. Разве твоё сердце не бьётся вместе с моим?

Кладу его руку себе на грудь и жду, когда Брандт почувствует отсутствие сердечного ритма.

— Нет. Мне очень жаль. Должно быть, ты думал, что я твоя, но это не так.

Его боевой задор испаряется, а прекрасные черты лица омрачает замешательство.

— Я… я не понимаю.

— Прости, что разочаровала тебя, но твой локатор по обнаружению пары должно быть сбился. Я не чья-то пара.

Поворачиваюсь к двери, поспешно шагая, и, не оглядываясь, ухожу. Он будет меня искать. Сомневаюсь, что Брандт в полной мере признаёт тот факт, что мы не пара. Я уверена, что нам не суждено быть вместе, и если я не установлю некое подобие независимости от этого неандертальца, то никогда от него не освобожусь.

Ночной воздух наполнен влагой, по земле стелется туман, предвещая зловещее предзнаменование. Я чувствую запах дождя, скошенной травы и масла, капающего на асфальт из машины. Это подавляет. Я иду быстрее, чем могла вообще вообразить, деревья вокруг расплываются, уступая дорогу домам и окрестностям. Все по домам, свет гасится, когда дети ложатся спать. У меня сжимает желудок. Ужин. Еда. Голод. Мои клыки опускаются, принося странное чувство наполненности. Их сводит от боли. Конечности покалывает от электричества — в моих венах неприятное жужжание, словно рой пчёл. Это больно.

— Почти дома, — бормочу я.

Когда мой дом появляется в поле зрения, меня захлёстывает облегчение. Тёмный. Пустой. Мёртвый. Для остального мира мы с Лейни исчезли. Пропали. Может, даже пустились в бега. Подозревают ли нас в убийстве того мужчины в кофейне Лейни? Мужчины, что перерезал мне горло. В груди зарождается ярость. Он меня убил. И заслужил смерть похуже той, что получил.

Качаю головой, чтобы привести мысли в порядок, и подхожу к своей входной двери. Мне нужно что-то знакомое. Что-то, принадлежащее мне. Дверь заперта, из-за неподвижной ручки сквозь меня проходит волна отчаяния. Ключей у меня нет, и я убеждена, что в кофейне их уже не взять. Если полиция появилась на месте преступления, уверена, они забрали их как улику. Если Брандт и Маттиас подчистили там за собой, кто знает, куда они убрали мои вещи.

Однако теперь у меня есть то, чего не было раньше. Сверхъестественная сила. Она ведь приходит вместе с вампирской сущностью, верно? Толкаю сильнее, и с треском ломаемой древесины дверь открывается. Грудь переполняет восторг. Я сделала что-то без Брандта, держащего меня за ручку.

— Да, — шепчу я.

Делая шаг вперёд, я рассчитываю войти внутрь, но меня останавливает невидимый барьер. Пытаюсь снова, и такое ощущение, словно дверной проём плотно обмотан целлофаном. Какого чёрта?

— Ничего не выйдет.

Я оборачиваюсь на голос с мягким британским акцентом. Человек, что стоит позади меня, щеголеватый красавчик с небрежно взъерошенными волосами и ухмыляющийся, словно кот, съевший канарейку.

— Кто вы?

— Лукас Блэкторн, к вашим услугам. Кажется, у вас небольшое затруднение с адаптацией к перерождению.

Я хмурюсь:

— Как вы?..

— Я из клана Блэкторнов, дорогуша. Второго по значимости в управлении этой территорией. Однако я удивлён, что Брандт оставил здесь новорождённого вампира одного.

— Это мой дом. Почему я не могу войти?

— Тебя должны пригласить. Теперь, когда ты вампир, у этого дома нет живого собственника.

— Все мои вещи там.

Он разводит руками и улыбается:

— Идём. Мы позаботимся о твоих нуждах. Но сначала ты должна утолить голод.

Брандт

Я не понимаю, что произошло. Клэр не может быть моей парой, если её сердце не отвечает моему. Если не для неё, то для кого начало биться моё сердце?

Трясу головой и борюсь с болью в груди. Мой пульс сильный и равномерный. Переживаю за Клэр. Но почему? Она не моя.

Сидя на диване, я смотрю на огонь в камине и прокручиваю проведённое с ней время. Хоть его было немного, но хватило, чтобы подсесть на её запах, вкус, ощущение её мягкого тела рядом с собой. Даже если Клэр не моя пара, моё тело её жаждет.

На столе напротив меня жужжит телефон, возвращая к жизни. На экране высвечивается имя Лукаса Блэкторна. Последнее, что я хочу делать — разговаривать с нашим местным незаконнорождённым принцем. Тянусь и хватаю чёртов аппарат, поднося его к уху:

— Что тебе нужно, Блэкторн?

От грубого смешка Лукаса по коже ползут мурашки:

— Разве так говорят с сыном своего короля?

— Ну, так как ты его грязный полукровка, думаю, да.

— Ой, я оскорблён. Обращённый вампир назвал меня полукровкой.

— Да пошёл ты.

— А ты этим вечером не в настроении?

— Мне о многом надо поразмыслить.