Он оглядел комнату — судя по всему, они находились в похоронном доме: гробы, алтарь, несколько поломанных скамеек. Мысль о побеге даже не возникла, во-первых, вряд ли он сможет сбежать от взрослого заклинателя, тем более сумасшедшего. Вэй Усянь слышал, что безумцы становятся очень сильными. Во-вторых, уйти сейчас — значит так ничего и не узнать. Нагоняй от дяди Чэна всё равно будет такой, что мало не покажется. И, раз уж всё равно придется принимать наказание, стоило хотя бы попытаться разобраться.
— Учитель Вэй, подойди. Это мой даочжан.
Сюэ Ян улыбался. И… ладно. Это выглядело действительно жутко.
— Почему ты называешь меня учителем, дагэ?
— Я с нетерпением ожидал встречи с тобой. Я прошу лишь об услуге. О крохотном одолжении.
На вопрос Сюэ Ян не ответил, достал из-за пазухи мешочек-ловушку для духов и положил на крышку гроба:
— Прошу, верни его!
Ответить Вэй Усянь не успел, снаружи послышались голоса. Сюэ Ян раздраженно зашипел, звук был такой, словно кто-то потревожил клубок змей. Проследить за молниеносным движением руки не получилось — Сюэ Ян щелкнул пальцами и из небольшой темной каморки вышел человек… Точнее — лютый мертвец.
Вэй Усянь невольно отпрянул. Сюэ Ян радостно засмеялся, впрочем, смех почти сразу оборвался.
— Знакомься. Наш хороший друг Сун Лань. Он побудет с тобой здесь, пока я разберусь с ребятками. Там, кажется, и твой нынешний шисюн есть?
Вэй Усянь вздрогнул всем телом.
— Цзинь Лин? Что ты…
— Ничего, просто гарантии. Скоро сюда явятся трогательная троица твоих друзей… — он прислушался, — пойду пригляжу за детками, а ты пока начинай.
Вэй Усянь безуспешно попытался вспомнить, каков был план. Он остался в пустом доме наедине с двумя мертвецами, один из которых стоял с ничего не выражающим лицом и безвольно опущенными вдоль тела руками. Впрочем, его отрешённость никого не могла обмануть. Стоило только сделать шаг в сторону двери, как он дёрнулся, словно кукла на нитке, и заступил дорогу.
Вэй Усянь вдруг подумал, что, возможно, в опасениях дяди Чэна имелась своя логика. Мысль вызвала смутное раздражение, поэтому он решил начать действовать.
— Эм… здравствуйте, господин Сун Лань. Я — Вэй Усянь, — идея завести хоть какое-то подобие разговора, была не хуже любой другой, но мертвец предсказуемо ничего не ответил, продолжая таращиться на него жуткими чёрными глазищами.
Выждав некоторое время и поняв, что никто не собирается на него бросаться, Вэй Усянь решил подойти ближе. Мертвец по-прежнему оставался недвижим. Наверное, у него был приказ не выпускать Вэй Усяня из дома, а все остальное не рассматривалось, как угроза. Обойдя мертвеца по кругу — Вэй Усянь и сам не знал, чего надеялся увидеть — он внимательно изучал неподвижное тело. На третьем круге наконец заметил гвозди, вбитые в череп. Подумать не успел — рука сама потянулись к голове, но её перехватили до того, как получилось дотронуться. Он даже не заметил, как вернулся Сюэ Ян.
— Не стоит этого делать. У нас не так много времени, тебе придется помочь мне, даже не желая того.
— Помочь в чём? Я не умею воскрешать мертвецов…
— О, ещё как умеешь! И поторопись учитель, скоро сюда за своим любимым Старейшиной Илина явится Хангуан-цзюнь, мы должны успеть до его появления.
Речь Сюэ Яна окончательно потеряла хоть какой-то смысл.
— Почему Хангуан-цзюнь явится сюда за Старейшиной Илина?
— О, поверь, он всегда за ним приходит, как верный и преданный пёс. Все знают, стоит только кому-то косо посмотреть на Старейшину, как великий Хангуан-цзюнь тут как тут. Такая вот сильная любовь у них. Ну, ты, как никто, должен понимать! — он оскалился и подмигнул, затем его лицо приняло ласковое выражение. Обхватив Вэй Усяня за плечи, подвел к гробу и вложил в руку мешочек-ловушку: — Давай, делай, что нужно!
Несмотря на то, что он говорил мягким, дружелюбным тоном, в глубине его тёмных глаз таилась глухая угроза. Человек, который называет ребёнка учителем, в любой момент может наброситься и убить, как бешеный пёс. Вэй Усянь поёжился.
— Что я должен сделать?
— Восстанови душу, здесь лишь осколки…
Вэй Усянь растерялся и поэтому сказал, не подумав о последствиях:
— Но я не умею.
Сюэ Ян тут же рассвирепел:
— Твой шисюн, не доживёт до появления твоего Хангуан-цзюня! — с его тонких ярко-красных губ сорвалось пугающее шипение, казалось, ещё немного и он разорвёт Вэй Усяня прямо руками. Его голова странно дёрнулась, и он вдруг успокоился. Бросил взгляд на по-прежнему недвижимого Сун Ланя, не иначе, отдавая тому мысленный приказ и, как только тот вышел, снова оскалился.
Он оказался слишком быстрым, взгляд не успел уловить момент перемещения и движение меча, который замер возле горла. Вэй Усянь сглотнул и прикрыл глаза. Чужое дыхание с ароматом сладкой карамели опалило лицо:
— Ты положил всему этому начало, ты и закончишь! Восстанови душу даочжана!
Понимать его становилось всё сложнее. Вэй Усянь вообще не был уверен в том, что в поступках и словах Сюэ Ян имелся хоть какой-то смысл.
— Ты меня с кем-то путаешь? Мне двенадцать, и я сын бродячих заклинателей, которого воспитывает орден Юньмэн Цзян…
Лезвие меча чуть дёрнулось, царапая кожу — вероятно, из-за лающего смеха, вырвавшегося из груди сумасшедшего.
— Сын бродячих заклинателей? Это они тебе сказали? Эта милая троица? Спроси себя, почему могучий Хангуан-цзюнь так печётся о маленьком оборвыше? Или что нужно от тебя главе клана Не? А глава Юньмэн Цзяна — как часто он подбирает на дорогах босяков, вроде нас? Ты задавал себе этот вопрос, учитель Вэй?
Задавал, но признаваться в этом почему-тот не хотелось. Не Сюэ Яну. Напряжение становилось всё острее. Теплое текло по шее, и, хотя боли не чувствовалось, начала кружиться голова. Вэй Усянь не выдержал:
— Почему ты зовёшь меня учителем?! — ответ на этот вопрос почему-то казался очень важным. Но, наверное, он крикнул слишком громко, потому что в следующий миг ему зажали рот.
— Тс-с-с! Тихо!
Но было поздно. Дверь распахнулась и через высокий порог шагнул тот, кого Вэй Усянь ждал с момента их появления в городе.
— Отпусти.
Направленный на Сюэ Яна Бичень сверкал льдисто-голубым сиянием, почти ослепляя в дымном и душном полумраке помещения. Словно спустившийся с небес небожитель, прекрасный, могущественный и самый сильный в мире заклинатель — лаоши Лань пришёл за ним!
Не опуская царапающего шею лезвия, второй рукой Сюэ Ян с силой прижал к себе Вэй Усяня.
— А мы тебя заждались, Хангуан-цзюнь. Ты так быстро справился с тремя сотнями мертвецов? Похвально.
— Сюэ Ян. — В голосе лаоши отчётливо звучала даже не угроза, не предупреждение — обещание. Но на Сюэ Яна это не подействовало.
— Пришел за ним? Увы, он мне тоже нужен… Давайте выйдем на свет, посмотрим, что там происходит. Ты же не хочешь, чтобы учитель Вэй пострадал?
Лаоши не удостоил его ответом. Он внимательно смотрел на Вэй Усяня, буквально ощупывая взглядом.
— Вэй Ин?
— Я в порядке, — быстро проговорил он. Хотя точно знал, что лаоши ругать не станет, но от взгляда что-то защемило внутри. И на всякий случай повторил ещё раз. — Я цел.
Только после его ответа лаоши Лань снова перевел взгляд на Сюэ Яна. Тот моментально оживился:
— Как трогательно! Сейчас заплачу, — он демонстративно всхлипнул и резко оборвал себя. — Выходим!
Где-то вдали в мутных демонических клубах тумана сверкали молнии Цзыдяня — значит дядя Чэн тоже здесь.
— Лаоши, Цзинь Лин… — успел произнести Вэй Усянь, до того, как его рот зажали ладонью.
— Тихо! Заткнись!
Его больно дернули за хвост, оттягивая голову назад. Шедший впереди лаоши быстро обернулся, поджал губы.
— Мгм, с Не Хуайсаном. — И следом угрожающе тихо Сюэ Яну. — Отпусти.
Они стояли втроём возле дома, окружённые мутной пеленой тумана, сквозь которую не проникал ни единый звук, хотя, судя по фиолетовым всполохам, дядя Чэн сражался с Сун Ланем совсем близко.
