Вчера в поиске хорошего спелого граната муж объездил все близ- и подальшележащие магазины. Попал в пробку на проспекте Жукова. Ждал, пока разъедется авария на Мнёвниках. Мужественно перенёс очередь в 15 человек и не убил старушку, которая стояла перед ним и прямо перед ним и обнаружила, что в чеке указано «25 рублей 60 копеек» вместо написанного на ценнике «25 рублей 20 копеек». Старушка требовала всех – от директора магазина до Собянина. В любой удобной для кассира последовательности.

В этот момент муж вспомнил царя Соломона (кого же ещё?), у которого на кольце было мудро написано «Всё проходит. Пройдёт и это». Не верьте. Пройти незамеченным без очереди к другой кассе – не проходит. Так что у мужа остались вопросы к царю Соломону. Итог – новая очередь с конца, новые пятнадцать человек. Благо, без новой старушки.

Заплатил 680 рублей за один гранат. Рублей на пятьсот потратил бензина. На миллион – нервов. И три часа времени. Приехал. Злой. Зачем-то поинтересовался, на какой такой шедевр мне нужен был обязательно гранат? А гранат мне нужен был на самом деле не весь. Просто я делала сырный салатик в форме мышки, и мне нужно было два зёрнышка граната, чтобы сделать мышке глазки.

В общем, этого говорить, видимо, не стоило. Совсем не стоило. Вообще. Детали дальнейшего диалога приводить не буду. Одно скажу: благо, что в руках у мужа был гранат, а не граната. Даже глаз задёргался. У мышки. А я теперь знаю, как чувствуют себя никем не понятые и непризнанные гении-эстеты.

Новелла «Всё, что нужно знать о гранатах» – в исполнении актёра театра и кино Захара Ронжина

Для меня что диез, что диатез – никакой принципиальной разницы. А для Филиппа музыка – это святое. Он умеет сходу подобрать на фортепиано любую мелодию, обладает абсолютным слухом и иногда имеет наглость указывать скворцу, что тот ошибся тональностью, или давать дрозда дрозду, который фальшивит.

Наш педагог по фортепьяно называет Филиппа Иоганном Себастьянычем. А Иоганн Себастьяныч часто ведёт себя как Гайдн без «й» и «н»…

– Филипп, почему ты играешь шестнадцатую как восьмую, восьмую как четвертную, четвертную как половинную, половинную как целую, а целую как шестнадцатую? – терпеливо вопрошает этот святой человек, восхитительный пианист и концертмейстер Астанда Борисовна.

– Я так чувствую, – отвечает наглец.

– Но Моцарт чувствовал по-другому. Именно поэтому он написал менуэт, а не аллегретто, Филипп.

– Значит, Моцарт чувствовал неправильно. Сочувствую Моцарту.

Чем дальше, тем громче и чаще вместо звуков менуэта из комнаты доносятся звуки борьбы:

– Филипп! Ну подушечками же!

– А я чем? Одеяльцами?

Или:

– Филипп! Считай!!! Без счёта ничего не будет! Ну же! И раз, и два…

А Филипп голосит, что не для того ненавидит математику, чтобы считать на уроках музыки.

Астанда Борисовна багровеет, когда стаккато в исполнении Филиппа превращается в луппито. А когда Филипп возмущается, зачем задействовать в произведениях столько много пальцев и почему «Полёт шмеля» Римского-Корсакова нельзя исполнить одним, восточные корни Астанды Борисовны выходят наружу вместе с паром из ушей и советуют иные педагогические приёмы. Но аристократичность и интеллигентность не позволяют.

Филипп говорит, что его фортепьяно – абсолютно фортетрезво, придумал для постаревшей участницы группы «AББA» именование «Аббушка», а на просьбу передать соль требует угадать, какой октавы эта соль.

Лично я Иоганна Себастьяныча боюсь. Он говорит, что у меня редкий талант – умудряться петь одну мелодию в четырёх разных тональностях. Поэтому я стараюсь совсем не петь. В строгости он меня держит. Сегодня вон прозвучала команда:

– Мама, ГОЛОС!

– Гав! Ав!

– Мам, программа «Голос» в смысле началась. Ты идёшь смотреть?

А вчера на двери спальни появилась афиша:

«Премьера! Не пропустите! Маэстро Филипп Афанасьев! В репертуаре – русские, украинские, польские песни и многое другое». А также… Й. ГАЙДН!!! Вход – 1000 р.»

И ниже, мелко, как в хороших банковских договорах: «Выход – 2000 р.»

Не знаю, что там с музыкальным будущим, но за просто будущее сына я, кажется, спокойна.

Весь вечер мы провели в думах – как назвать ребёнка. Филипп был непреклонен и заявил, что ребёнка должны звать Тиграном – в честь девятого чемпиона мира по шахматам Тиграна Петросяна. Остаётся только радоваться, что не в честь третьего чемпиона – Капабланки, потому что он Хосе Рауль. Выслушав и отклонив наши протесты, Филипп допустил компромисс в виде «Криштиану» – в честь футболиста Роналду. Сочетания вроде Криштиану-Алехандро Петрович Гавриленко или Хосе Рауль Семёнович Кокошников, как вы догадываетесь, – моя тайная страсть.

Даже стыдно было сознаться, что мы с мужем голосуем банально за Диму. «В честь кого?! Лжедмитрия первого? Лжедмитрия второго?» – неистовствовал сын. Мы судорожно начали припоминать всех великих Дим. На память пришли Донской и Медведев, но оба как пришли, так быстренько и ушли, потому что сразу же померкли рядом с Петросяном и Роналду.

Всех Дим мира спасли в итоге мой крестник Миша и брат его Гриша. Спасли папой. Которого зовут Дима и который переплыл Берингов пролив так, что доплыл до Книги рекордов Гиннесса. Этим фактом биографии Димы Филипп особенно гордится, благодаря чему результатом восьмимартовских споров стал во всех смыслах восхитительный ТОП имён:

1. Тигран

2. Криштиану

3. Дмитрий

Прямо-таки просится задание: «лишнее зачеркнуть».

Мучает один всего вопрос: как теперь этот обещанный список для голосования отправить нашим друзьям, у которых ожидается пополнение, – и не выглядеть при этом идиотами? Дело в том, что ни Он, ни Она, ни Их первый ребёнок – не увлекаются шахматами, не играют в футбол и понятия не имеют, кто такой Дима, который папа Миши и Гриши.

Я вот так смело, как мама дяди Фёдора из мультфильма «Трое из Простоквашино», вопрос ребром «выбирай: или я, или кот» не ставила бы. Потому что после сегодняшнего случая муж мой между мной и котом точно выберет кота.

Я терпеть не могу рецепты, где от яиц требуются только желтки, а белки́ остаются неприкаянными в кру́жке. «Скажи мне, как ты поступаешь с такими белка́ми, и я скажу тебе, кто ты» – это гораздо точнее, чем когда вам говорят, кто вы, исходя из «скажи мне, кто твой друг». Кто же вы?..

Вариант А: Вы тщательно выискиваете рецепты, где нужны только белки́ в нужном количестве, и, несмотря на отваливающиеся после 6 часов готовки ноги, умудряетесь приготовить допблюдо, «посыпав его заботой и обильно сдобрив любовью». (Идеальные хозяйки.)

Вариант Б: Не отходя от печки, делаете какой-нибудь отвратительный белковый омлет и убеждаете себя и ближнего своего, что это вкусно, а если и не вкусно, то зато полезно. (Нормальные хозяйки.)

Вариант В: Торжественно обещаете себе и ближнему своему «что-нибудь из этого приготовить» и убираете кружку с белка́ми в дальний угол верхней полки холодильника, пока дней через 10 муж не извлечёт обалдевшие от такого отношения белки́ и не выкинет их вместе с кружкой, потому что отодрать это добро от кружки уже не представляется возможным. (Так себе хозяйки.)

Вариант Г: Просто выбрасываете белки́. (Отвратительные хозяйки.)