И вот это её признание, честное без жеманства, и кокетства, мне тоже нравиться, и покоряет, и я улыбаюсь в ответ.

— Я тоже. Предпочитаю домашнюю кухню, — отвечаю я.

— А я совсем не умею готовить, — вздыхает она, — Саша учит меня, представляешь. Мужчина учит женщину готовить.

Я натянуто улыбаюсь этому замечанию. Мне от него горько. Потому что это ужасно мило. У нас с ними никогда не было мило. Было обжигающе, больно, стремительно, невыносимо, жарко… Но никогда не было мило.

— Ну а вы то, как познакомились? — спрашивает Кирилл, снова нащупывая мои пальцы, и сжимая их в своей ладони.

Как он чувствует? Как понимает? Что вот именно сейчас мне надавили на болевую точку.

— Да всё просто, и банально, — отмахнулся Саша, — хотя Лариса сейчас начнёт утверждать, что это не так…

— Ну конечно не так, — тут же встревает Лариса.

Саша только пожимает плечами, мол, я же говорил.

— Ну и? — заинтересовался Кир.

— Мы со своим хором, выступали в области, — начала Лариса, — под моим началом пятнадцать детей. Седьмой класс. И вот мы едем в один областной дом культуры. Там было что-то вроде праздника для пожилых. Ранее утро, потому что пока приедем, дорога около, трёх часов, потом распевка, разогрев. Со мной ещё один преподаватель и родительница. И в один прекрасный момент, наш водитель теряет сознание…

Я ахнула на этом моменте, неподдельно переживая.

— Вот-вот, — подтверждает Лариса мои эмоции, — автобус несёт, дети визжать, нас кидает. Я еле добралась до водителя, чтобы хоть как-то справиться с машиной, и тут всё прекращается. Мы врезаемся во что-то, нас ещё тащит, а потом тишина, и темнота. Это я упала в обморок.

— Врезались они в мою машину, по встречке ехал, — вставил Саша, и я перевела ошарашенные глаза на него, вообще не понимая, как они живы то остались.

— Спокойно, конфетка, — усмехнулся на это Саша, и сам похоже не заметил, как назвал меня, как прежде, — ехал я медленно, только скорость набирал, да и они уже прилично сбавили, поэтому, столкновение было сильным, но всё закончилось хорошо.

— Я потом, когда пришла в себя, в скорой, мне рассказали, что Саша, сперва вытащил меня, потом помог выйти всем детям, водителя в себя привёл, вызвал службы спасения. Ну как тут мимо пройти такого мужчины! — улыбнулась она.

— Да ты герой, Сань! — хмыкнул Кирилл.

— Ты бы тоже самое сделал, Кир, — отмахнулся Саша, — ничего особенного.

Вот так вот. Он не тискал её за зад, и не толкал ей в рот свой член, чтобы преподать урок, и наказать за дерзость. Он спас её, как какой-то грёбаный рыцарь.

— А потом, как-то завертелось, очень быстро, — продолжила Лариса, — и когда Саша предложил переехать с ним, я согласилась, хотя и полутора месяцев нет, как мы знакомы, но уже многое изменилось в нашей жизни.

— Я рада за вас, — прочистив горло, сказала я и снова потянулась к бокалу.

— Харе, зеленоглазая, — Кир отвёл мою руку, — мы ещё даже не ели.

Я посмотрела на него, пытаясь взглядом передать всё своё внутреннее напряжение, но он только мотнул головой. Его рука сползла под стол и сжала мою коленку.

— Хочешь уйти? — вдруг спросил он.

Очень хочу, хотелось крикнуть, но я натянула улыбку.

— Нет, всё в порядке, — ответила я, тем более что принесли заказ, и мы принялись за еду. Я почти не чувствовала вкуса, ела под щебет Ларисы. Она рассказывала, как они ищут квартиру, потому что нынешняя Сашина, не очень удобная. В гротене, кстати, она, как и я, только поковырялась, вино и вовсе давно уже отставила.

Потом она вовлекла меня в разговор, о родственниках, и оказывается, она знакома с отцом Саши, и его братом. Буквально позавчера познакомил их. На этом я не выдержала. Не смогла и всё. Встала из-за стола и, извинившись, поспешила в туалет.

— Кирилл, всё в порядке, я только припудрю носик и вернусь, — попыталась включить в голосе все беззаботные нотки, когда он поймал меня за руку.

Обвела взглядом замолчавших Сашу и Ларису, подозрительно на меня смотревших, и улыбнулась через силу, в сотый раз за вечер.

— Я скоро вернусь, — и вытянула руку из цепких пальцев Кирилла, с облегчением расслабила затёкшие мышцы лица, и пошла к выходу из зала.

Я бы ушла. Просто оделась и шла бы, куда глаза глядят. Мне было так плохо. Я чувствовала себя вещью, которой попользовались, и которой ещё продолжают пользоваться.

Я стояла перед зеркалом в роскошном туалете ресторана, и уговаривала себя не плакать, потому что это заметят все. Но правда была такова, что я тоже так хотела. Я тоже хотела подвига, тоже этого особенного отношения, знакомство с родителями. Мне нужны эти пресловутые клятвы и обещания. Мне нужны посредственные серьёзные отношения. Я хочу, чтобы он тоже любил меня. И понимаю, что как меня можно, любить, как представлять родителям, ту, что делил с другом, с другим мужчиной. Ту, что годиться только в шлюхи.

Не знаю, сколько я пробыла в туалете. Я не проронила не слезинки, просто уныло пялилась на своё отражение, понимая, что это конец.

На выходе меня вдруг поймал Саша, от него пахло холодом и сигаретами, наверное, выходил курить. Он стиснул мою руку, и печально улыбнулся.

— Свет…

— Всё нормально, — опередила я его, — я очень рада за тебя, она прекрасна.

— Да, она чудо. Но дело не в Ларисе. Дело в тебе, — сказал он, и погладил меня по щеке.

— Во мне? — удивилась я, немного отпрянув от него. Он не имеет теперь права так меня касаться.

— В тебе, конфетка, — Саша подтолкнул меня назад, и я, отступив, наткнулась на стену, тут же выставила руки, тормозя его, когда он шагнул следом.

— Саш, что ты делаешь?

— Тебе хорошо с ним? — спросил он, не замечая моего сопротивления.

— Да, — просто ответила я, наконец, подняв лицо и посмотрев в его глаза.

Он задумчиво рассматривал меня, медленно скользя взглядом по моему лицу. Пальцы сомкнулись на моих плечах.

— Если это правда, я рад, — хрипнул его голос.

— Это правда, теперь отпусти меня, пока кто-нибудь не увидел нас, — я снова предприняла попытку оттолкнуть его.

— Подаришь мне прощальный поцелуй, мы так плохо расстались, — и вместо того чтобы отступить он сократил наше расстояние, так что его горячее дыхание обрамило моё лицо.

— Я не думаю, что это хорошая идея…

— Всего один поцелуй, который мы будем вспоминать, вместо тех резких слов и необдуманных поступков, что уже сказали и сделали.

— Саш… — не успела я отвернуться. А может, не захотела. Нужна мне сейчас была доза этой ласки. Знакомый аромат и вкус, вторглись в моё сознание, наполнили тело негой. Я ответила, на давление языка, и раскрыла губы, пропуская его глубже. Позволяя нежно и осторожно вести по губам, переплетаться с моим языком, делиться дыханием, и тихим стоном. И на одно краткое мгновение не было в мире никого кроме нас. На одно счастливое мгновение, я была на её месте.

— Такая же сладкая, — голос Саши просел почти до хрипа, — такая же отзывчивая…

Я выдохнула наваждение, возвращаясь в реальность.

— Прощай, Саша, — теперь он не сопротивлялся, когда я оттолкнула его, и я беспрепятственно пошла дальше.

За столиком сидела одна Лариса, грустно изучая интерьер.

— Куда все делись? — я села, напротив, по дороге справившись с хандрой.

— Мужчины пошли покурить следом за тобой, а тут принесли десерт, — как-то растерянно отчиталась она.

— О! — я постаралась придать голосу восторженность, глядя на шоколадный мусс, в креманке, украшенный клубникой. Я так устала, скорее бы этот вечер закончился. — А давай не будем их ждать, и примемся за него прямо сейчас.

Она снова рассеянно кивнула, и принялась ковырять ложечкой упругие бока десерта. Я почувствовала укол совести. Ведь она ни в чем не виновата. Это, по сути, мои проблемы, что мои же ожидания о жизни не оправдались.

— Ларис, всё нормально? — спросила я, зачерпывая ложкой мусс, и поднося к губам.

— Я обидела тебя чем-то Света? — спросила она, и отодвинула от себя истерзанное блюдо.