– Ой Ва-а-арь, не знаю… как ты детей то от него рожать будешь? Дед ведь уже почти.

Впервые в жизни Варя стоически переносила давление со стороны. Пыталась сделать так, как хочет сама. А она больше всего на свете хотела быть с ним. Она не была влюблена так, как пишут в книжках, когда ни спать, ни есть. Она была просто по-женски, абсолютно с ним счастлива. Этот человек не навязывал свое мнение, не учил жить, не диктовал правила. Он просто был рядом и старался сделать все, чтобы Варе было хорошо.

Варя давно жила отдельно. Квартира досталась ей от бабушки. Имея восемь внучек, бабушка Маша четко постановила: квартиру – Варьке. И точка. Бабушка давно умерла, но благодаря ей Варя была обладательницей маленькой двухкомнатной квартиры без балкона в панельной девятиэтажке. Повесив на кухне плотные изумрудные шторы и полностью сделав ремонт, она превратила неказистое жилище в произведение искусства. Квартира была солнечной и теплой. Варя ее очень любила. Он приходил к ней именно туда.

Как-то воскресным вечером они сидели на кухне, наслаждаясь чаем. Он принес торт, Варя испекла пироги. В этот момент раздался звонок домашнего телефона. Взяв трубку, девушка побледнела.

– Валера, это тебя… Твоя жена.

Он совершенно спокойно взял трубку и, послушав пару минут истеричный женский визг, ответил: «Нет». Нажал отбой. Спокойно взглянув на Варю, сказал:

– Мы не живем с ней. Разводимся.

– А дети есть? – Варя окаменела. Надо было слушать маму! И Жанку! И Людмилу Федоровну с работы.

– Есть, но какое…

– Валера, уходи. – перебила она. – И не приходи больше… никогда. Пожалуйста.

Ее мозг нашел повод сделать так, как все хотят. Как говорили. Варя сразу подумала худшее, ей так часто твердили, что эти встречи неправильны, что она сама стала в это верить.

Варя тогда так его и не поняла. Он пытался объяснить, но она ничего не хотела слушать. По кругу звонили тетки, читали нотации, хвалили за правильное решение. Заходила Жанка с бутылкой вина, счастливая, с сияющими глазами. Рассказывала, как правильно Варя поступила, выгнав этого «старого козла».

Бухгалтерша Людмила Федоровна по-матерински гладила Варю по плечу, тихо приговаривая: «Молодец, молодец…»

Валера звонил только один раз. Сказал, что уезжает на Волгу, что продал магазины партнеру и хочет жить на природе. Варя тогда язвительно спросила:

– С женой?

Он помолчал, потом попробовал еще раз:

– Варя я не живу с ней уже семь лет, через неделю нас разведут. А тебе она звонила от злобы.

Варя заблокировала свои мысли и чувства. Отгородившись от него, ото всех. В голове как мантра билось: «Я не знаю, как правильно. У меня нет своего мнения. Мне плохо…»

Прошло два года. Жизнь ее снова была привычной и понятной. За нее все всё решали. Мать пыталась познакомить с «хорошим человеком», отставным военным. То, что ему под шестьдесят, больше ее не смущало. Разыгрывая драму и заламывая руки, мать твердила: «Ну уж хоть за кого, лишь бы не одна…»

Жанка вышла замуж и родила двойню. Иногда приходила замученная, «посидеть пять минут», жаловалась на мужа, который пьет, и свекровь, которая проела весь мозг. Людмила Федоровна в свои пятьдесят пять вышла замуж за молодого турка, с которым познакомилась на отдыхе. Кажется, ему не было еще и тридцати. Она укатила жить в Анталию, бросив и институт, и карьеру, и коллег.

– Она счастлива. Что ей до нас? – сказала тогда лаборантка Зиночка. У всех была своя жизнь. У всех, кроме Вари.

Девушка очнулась от мыслей, и посмотрела на изорванную в клочья красно-белую салфетку. Как далеко унесли ее воспоминания… Грозный Геннадий Петрович молча пил кофе и читал газету. Перед ним дымилась ароматная глазунья с помидорами. Официантка красила ногти, расставив пузырьки с лаком прямо на барной стойке.

Варя посмотрела в окно. Как красиво… зеленые поля, яркое солнце. И дорога… Ровная, бесконечная… как жизнь. Но в какой-то момент ты сойдешь с дистанции. Дорога будет продолжаться, но ты больше не пойдешь по ней. И все, что от тебя останется, это плита на маленьком клочке земли с твоей фотографией и инициалами. Она всю жизнь боялась осуждения. Что подумают, как посмотрят, что скажут. А люди вокруг – не боялись. Делали то, что считали нужным. Совершали свои ошибки. Заслуживали свои победы. Варя откинулась на спинку стула и вздохнула: «А я как загнанная мышь смотрела на них из клетки, боясь пискнуть. А судьи кто? – Варя вспомнила классика, и улыбнулась. – Как же сильно мы зависим от других! Соседи, друзья, продавщица в магазине, учитель, брат, сват… Не каждый может себе позволить, жить так, как он хочет. А ведь это кажется так просто. А я жила? Мне тридцать четыре года, и я не знаю, чего хочу. Впрочем, пожалуй, теперь знаю».

В жизни каждого человека наступает такой момент, когда он взрослеет и говорит себе: «Вот он я, привет! Я такой, я люблю себя. И я с радостью выслушаю ваше мнение, а потом спрошу у самого близкого мне человека в зеркале: “Дружище, как мне поступить?” И я точно знаю: он, плохого не посоветует».

– Наташа! – крикнула Варя официантке. Та, от удивления выронила тюбик с лаком. – Мне черный кофе, яичницу, как у того шикарного мужчины, и хлеб. Белый. Два куска. Ах да! Где тут у вас можно позвонить?

Официантка вытянулась по струнке и с уважением посмотрела на странную посетительницу.

– Телефон только в кабинете директора, но если вам надо…

– Надо! Мне очень надо, Наташа!

Варя дрожащими руками набрала выученный наизусть номер:

– Алло, Валера? Как там у вас погода на Волге? Я соскучилась. Можно я приеду?..

Солнце освещало лицо девушки, ее улыбку и слезы, текущие по щекам. Слезы счастья, выбора и свободы.

Ученица 1 «В» класса Юля Калинина смотрела в окно. Бабушка уже должна прийти. Где же она? Девочка нетерпеливо и тревожно вглядывалась в лица снующих по школьному крыльцу людей. Вот мама Риты Заполошиной – как всегда, торопливо тянет дочь за руку, на ходу разговаривая по телефону. Рита обернулась и помахала Юле. У одноклассницы хорошая мама, только очень занятая. Юля ни разу не видела женщину без телефона. Яркий розовый аппарат словно приклеился к аккуратному женскому уху.

А вот дедушка Вити Матвеева – тепло улыбается глядя внука. Витя смеется, оживленно жестикулируя. Наверное, рассказывает, как она, Юля, подложила ему сегодня на стул пукалку, но Витя не обиделся, а наоборот, смеялся громче всех. Он вообще хороший… Витя. Юля на всякий случай сделала шаг от окна, чтобы одноклассник ее не заметил, а то еще подумает, что он ей нравится. Девочка возмущенно фыркнула от собственных мыслей, а потом покраснела. Достав телефон, она посмотрела на часы – 12:20! Где же бабушка? Подойдя снова к окошку, она вдруг увидела ее. Бабушка поднималась по ступеням школьного крыльца.

– Елена Викторовна! За мной бабушка пришла! – Юля побежала к учительнице, второпях натягивая шапку. Женщина лет тридцати с темной короткой стрижкой улыбнулась и кивнула.

– Вижу, Юленька, беги. До завтра!

Девочка, закинув на ходу портфель на спину и размахивая сменкой, побежала к выходу. С бабушкой Юля столкнулась в дверях.

– Бабуль, привет! Ну что ты так долго?! Я жду, жду…

– Ох, Юль, да пока собаку вывела, а она там нашла на улице что-то, вывозилась вся! Пришлось отмывать и Альфу, и пол коридора.

– Ну ладно, пойдем скорее! Ты ведь помнишь, что сегодня? – глаза Юли сияли, она с улыбкой смотрела на бабушку. Та серьезно кивнула:

– О, сегодня очень важный день… очень важный…

Они снова были в Лабиринте приключений. Она – Принцесса Фей Магической Академии, и ее верная помощница – Главная Советница.

– Мы вступаем в квадрат ярких красок. Советница, собери все силы! Нам нужно найти семь символов волшебства, и все – остроконечные. Красные, желтые, оранжевые и… зеленые!

– О Великая Принцесса Фей! Боюсь, с зелеными будет непросто, осень вступила в свои права, и найти зеленый символ власти будет ой как нелегко… – Советница удручающе покачала головой и озабоченно посмотрела на Принцессу.