-Олечка… Я тебя так лю… блю… блю… Ой, меня сейчас вырвет…

Как же это роман…тишно, роман…тошно.

Боюсь даже представить, что я увижу дальше.

-Слышь ты, Самойлов. Если ты решил меня на бабки кинуть… То давай хотя бы на молоденькие, вот такие… Аха-ха-ха… - изобразил своими кулаками большую женскую грудь.

Говорил он, а стыдно почему-то мне.

И что это сейчас было? При чем тут Самойлов? Я надеюсь…

Захожу в журнал его звонков. Действительно, он звонил Самойлову. И говорил с ним целых 20 минут! О чем? Что он ему уже наговорил…

-Вставай, вставай давай… - психую я. Надо привести эту пьянь в чувство. Пусть звонит Самойлову, извиняется. А то потом проблем не оберешься. Он ведь фирму по судам затаскает!

-Ну же, вставай… - это я погорячилась, когда решила, что смогу эту тяжелую тушу до душа доволочить. Ладно, коль мы не можем к душу дойти, тогда душ придет к нам.

Набираю в чайник ледяной воды…

-Расти мой цветок, расти большой… - приговариваю, тоненькой струйкой выливая воду на голову Стахова. Признаться, еще ни разу в жизни я ничего не поливала с таким явным удовольствием.

Ну воооот. Мало мне проблем было. Теперь вместо просто пьяного мужчины у меня есть мокрый пьяный мужчина.

-Максим Никитич! – пытаюсь разбудить его я. Только он что-то буркнул, отмахнулся и продолжил спать, несмотря на своеобразный прохладный душ, что я ему устроила.

Ладно, с Самойловым завтра разберемся. Он далеко, он – проблема моего шефа. Сейчас надо что-то делать с тем, что находится близко, с моим шефом – моей личной проблемой.

Кое-как под аккомпанемент бурчания и мычания Максика, снимаю с него пальто, которое по моей милости стало чуточку мокрым. В ванной беру полотенце и вытираю им волосы Максима. Может, одеялом укутать? Замерзнет, простудится! Точно… Вспоминаю про теплые полы. В коридоре нахожу регулятор и запускаю нагрев. Уже через несколько минут в ногах чувствую приятное тепло. Вот так… Теперь точно не простудится.

Еще несколько минут стою «на вахте» рядом с Максимом, надеясь, что тот больше ничего не вытворит. Но понимая, что он крепко спит, решаю, что мне тоже надо бы поспать. Телефон на всякий случай оставляю при себе. Отправляюсь в спальню Максика и нагло толкаю Джека – пусть делится куском кровати, а то растянулся тут по всей ее площади.

Благодаря Максиму в это утро я стала непосредственной участницей сказочного реалити.

-Мммм, хххр, ммм… - нечто нечеловеческой походкой заползло в спальню Максима Никитича. Оно громко шагало, ударяя своими тяжелыми ступнями о деревянный пол. Глаза чудовища были закрыты, по всей видимости, солнечный свет, что уже просачивался через шторы, его ослеплял. Волосы взлохмачены… От существа доносился неприятный запах, который свидетельствовал об одном – прошлой ночью наше чудовище хорошо погудело.

А я, как истинная «красавица», пряталась под одеялом, надеясь, что неприятное Чудовище меня не заметит. Потому что по утрам я похоже на такое же нечто.

Только мои попытки остаться незамеченной не увенчались успехом. Меня выдал Джек, который до сих пор спал рядом. Увидев своего хозяина (удивительно, как пес узнал в этом безобразии Максика), собакен весело гавкнул, видимо, требуя свою утреннюю прогулку.

-Ммммм, - недовольно простонало оно, прижимая ладони к ушам. – Ты чего орешь, как ненормальный? – кривился Макс.

Даже жалко его стало, но только на секундочку. Раньше надо было думать. Потому что у любого действия есть свое последствие. И не всегда оно положительное.

–Я не понял, ты что забыл в моей спальне? – прорычало оно…

«Кто спал в моей кровати, кто ел из моей миски?» - вспомнились слова из сказки. Хихикнула, после чего глаза Максика устремились на меня.

-Оля?

-Маша, - пошутила я.

-Маша? Какая еще Маша? – Стахов быстро оказался рядом. –Фу ты, Михалкова. Я уже испугался, что с кем-то этой ночью… Это? У нас, я надеюсь, ничего не было?

-Было… Я видела Вас после душа, Максим Никитич. – Рассмеялась я, но мой шеф сегодня был удивительно невеселым. Просто царевна Несмеяна, то есть, царевич Несмеян.

-Душа? Вода… Воды… - простонал он, огляделся по сторонам. Взял цветочный распылитель и набрызгал из него сначала себе в рот, потом на себя. –Хорошо…

-А на кухне вода, я так понимаю, закончилась?

-До кухни еще дойти надо… Голова кругом идет.

-Сейчас еще больше пойдет. Макс, ты мне вот что скажи, зачем ты вчера Самойлову звонили?

-Я?

-Ты…

-Оль, не смешно.

-А ты в телефоне проверь, - я протянула ему его мобильник.

-А… - он нахмурил брови. – А откуда у тебя мой телефон?

-Вот это сейчас последнее, о чем ты должен думать. –Выкрутилась. Ну а теперь его очередь выкручиваться.

Максим проверяет свой телефон. На миг теряет дар речи, кривится, закусывает губу.

-И что я ему наговорил, интересно? – растерянно спрашивает он.

-Это я у тебя хотела спросить, - пожимаю плечами я.

-Ну вот! Угораздило же… И так обещал почтить личным визитом этого ненормального. Так теперь еще что? Я даже боюсь представить, что я ему наговорил.

-Вот за то, что наговорил, тебе не мешало бы извиниться. А то не хватало еще, чтобы Самойлов на тебя в суд подал… за моральный ущерб.

-Потом… Сейчас только начало восьмого. Он спит еще…

-Он? Поверь мне, он не спит. Помнишь, он говорил, что у него годовалый ребенок.

-Да уж…

-Ну? Давай, звони… - хм, сейчас я увижу восьмое чудо света – извиняющегося Стахова. Вот умора будет.

Он скривился, но повиновался.

-Эммм, ну вот, не взял трубку. – Максик сбросил после первого гудка.

-Максим Никитич, какой пример Вы подаете своим подчиненным?

-Оль, ну не сейчас. Голова и так трещит. Не хочу выслушивать еще и то, какой я кретин.

Но Самойлов перезванивает. Максим ошарашенно смотрит на телефон, не хочет отвечать.

-От судьбы не убежишь, - смеюсь я.

Максим все же берет трубку.

-Доброе… На шашлыки? Так я это… Нет, не передумал. Да? Ну конечно, да, через пару часов буду. Угу… Ах да, адрес скиньте. Ага…

Ладно, извинений не было. Но Максим почему-то выглядит крайне растерянным.

-Мы договорились на природу выехать, шашлыки пожарить, представляешь? Он меня почему-то Максоном называет. Говорит, скоро увидимся, приятель…

-Это как вообще? – вот обидно. Я из кожи вон лезла, пыталась с этим Самойловым на контакт пойти. Не понимала, что я не так делаю. А Максик вот так… Вот так, значит? Почему я обиделась? Потому что надавали на самый больной мозоль – на мой комплекс отличницы. Ну и пусть…

-Ну не знаю… По всей видимости, мне удалось найти с ним общий язык. Оль…

-Что? – я заметила. А вот ты не заметил, что мне обидно…

-А поедешь со мной… на шашлыки?

-Чегооооо? – подфигиваю я. –Нет уж, Максон… Ты эту кашу заварил, ты ее и ешь… То есть, шашлыки… Все. Вижу, у тебя тут все под контролем, а я уехала.

-В офис?

-Сегодня суббота. Во-первых, мой выходной, а во-вторых, первый день моего отпуска. Я в понедельник заеду, заявление напишу.

Максим

Холодный душ, чашечка ядреного кофе и какой-то противопохмелин практически сотворили со мной чудеса. Я частично вернулся в свою более-менее нормальную форму. Ну, не считая еще довольно выраженного сушняка и общего недомогания.

Но все же ехать самостоятельно к Самойлову в другой город я не рискнул. Вообще, я мог бы отказаться от этой встречи или хотя бы перенести ее. Но, немного поразмыслив, все же решил, что при любом раскладе мне придется ехать к нему, потому что надо еще понять, что не так с его объектом и почему он постоянно придирается. Ну и второе – свое слово я привык держать. Даже сказанное не на трезвую голову, и даже если я сам не помню, как наобещал.

Вызвал штатного водителя компании. Пока он ехал за мной, отсыпал Джеку целую миску сухого корма, спрятал все предметы с пола, что он мог бы сгрызть. А еще решил перепрятать ключ от дома, чтобы избежать нежданных гостей в лице моей матери.