Оля

Вылетаю из лифта, попав на этаж офиса фирмы, в которой работаю. Уж не знаю, что случилось, но голос моего шефа звучал так, что как минимум компания обанкротилась, а как максимум, наступил конец света.

Очень торопилась… Потому вся запыхавшаяся и красная. Стараюсь перевести дух, хотя уже понимаю, что ждет меня нечто грандиозное.

Чего скрывать, Стахова я терпеть не могу, особенно, когда он звонит мне по пустякам, не обращая внимания на то, что выходной, перерыв, что я сплю, или, черт возьми, в туалете!!! Не стесняется он даже тогда, когда я на свиданиях!!! Правда, последних в моей жизни не так уж и много.

За пару лет работы на этого противного гада я напрочь забыла о личной жизни. Зато звонки начальника по типу: «Михалкова, срочно приезжай!», «Михалкова, мне нужна твоя помощь!», «Михалкова, ты спишь что ли?»…

Михалкова, Михалкова, Михалкова… Из-за этого придурка я уже начинаю ненавидеть собственную фамилию. Еще один повод для того, чтобы как можно быстрее найти нормального мужика и сменить ее. А желательно, вместе с ней и работу…

«Стахов Максим Никитич», - читаю без особой радости. Только от одного вида набора этих букв меня, если честно, подташнивает, а правый глаз начинает дергаться.

Не решаюсь войти. И не только потому, что за дверью находится тот, от чьего только имени меня воротит…

Меня останавливает громкий детский плач. Ни у кого из работников нашей фирмы детей нет. Максик на этот пункт обращал пристальное внимание, когда нанимал нас на работу: ничто не должно отвлекать. Подписав контракт с Дьяволом, ты отдаешь ему… нет, не душу, а все свое свободное время. И автоматически подписываешься на то, что тебе придется работать сверхурочно без малейшей благодарности.

Все же надавливаю на дверную ручку и открываю дверь. Детский крик становится еще интенсивнее, и я сразу нахожу источник этого неистового звука.

На столе Стахова, прямо по центру, находится детская переноска, в которой лежит достаточно пухленький малыш. Кроха пытается стянуть с себя теплую шапочку, но ничего не выходит – она крепко зафиксирована специальными завязочками на подбородке.

Пробегаюсь взглядом по всему кабинету. В затененном углу замечаю своего начальника, который, словно одержимый нечистой силой, пошатывается из стороны в сторону. Максим Никитич выглядит достаточно неопрятно, что для него совершенно несвойственно.

Пиджак валяется где-то на полу. Галстук свободно болтается со стороны спины, а рубашка торчит из штанов.

Всегда безупречная прическа сейчас тоже нарушена. Многочисленные зализанные гелем пряди торчат в разные стороны. Создается впечатление, что Максик намеренно пытался выдернуть клок своих волос.

Лицо он накрыл ладонями и что-то бурчит себе под нос. Что именно, не разобрать. Я нахожусь достаточно далеко, тем более, малыш орет так громко, что еще немного, и я тоже начну рвать на себе волосы.

Нет, это больше невозможно терпеть!

Подхожу к переноске. Малыш, заметивший приближение кого-то новенького, моментально затих и принялся меня внимательно разглядывать.

А я осторожно развязала завязочки на шапочке и стянула ее. Погладила мелкого по темненьким волосикам, которые уже были достаточно влажными. Действительно, крохе было жарко…

-Ты… - вдруг я услышала офигевший голос босса. Взгляд Максима, если честно, был таким же офигевшим и обескураженным. – Ты что сделала? – с явным непониманием спрашивал он. Цепляясь пальцами за пол, он вскарабкался со своих полукорточек. Уже стоя на ногах и приближаясь ко мне, он не унимался спрашивать: - Ты как его успокоила? Как тебе удалось?

Громкий и пугающий голос Максима – это первое, к чему мне приходилось привыкать больше месяца. Притом, он даже усилия не делает, чтобы так говорить. Этот голос пронизывает каждую клеточку твоего тела, и ты застываешь, словно перепуганный мышонок…

-Ааааааа! – снова завопил малыш, видимо тоже испугавшись громкого голоса моего начальника.

Освободила ребенка от специального фиксатора, после чего взяла его на руки. Малыш, продолжая хныкать, прижимался к моей груди, словно пытался залезть в спасательный круг.

-Ты! – шокировано хлопал глазами Максим. – Ведьма!

-Ну, спасибо! – вот тебе и великая благодарность. Согласитесь, не самый лучший комплимент, который когда-либо говорили женщине.

-Нет ты… ты волшебница! – когда Максим восклицал, младенец еще сильнее прижимался ко мне.

-Ап, па, пу, па, па… - ругался малыш на своем детском. Ему точно не нравился мужчина напротив меня. Ну не тебе одному, мой маленький…

-Он сказал? Па-па?! – вдруг опешил Максим. Побледневши, мужчина оперся о край стола своей пятой точкой. Автоматически потянулся к шее, желая попустить уже попущенный галстук-удавку.

-Максим Никитич, а я и не знала, что у Вас есть ребенок! – покачивая-потряхивая маленького, удивлялась я. А еще больше меня удивляло то, что ребенок на моих руках, действительно, не орал. С детьми обращаться я не умела. Вернее, даже никогда не пробовала. Не было у меня такой возможности. Младших братьев-сестер у меня нет, подруг, чьих деток я могла бы понянчить, тоже… Ну а своих, по определению, у меня тоже нет. С таким-то графиком…

-Эх, Михалкова… Я ведь тоже… не знал… - своей фразой начальник озадачил меня еще больше. Как можно не знать, что у тебя есть ребенок? Не заметить, что он родился? Это как вообще?

Ай-яй-яй, товарищ Босс, Вы у нас, оказывается, тот еще фрукт. Еще один минусик в Вашу карму. Фу, таким быть!

Несколько минут назад

Макс

-А-а-а! – произношу что-то невнятное, непривычное, ненормальное. – Аа-аа-аа-аааааа! – перехожу с недоколыбельной на полукрик.

Дите в люльке, услышав мой нечеловеческий вопль-ор, наконец-то затихает. Уже минут 20 пытался его успокоить.

А вместо этого бесконечный крик и плач…

Маленькое ОНО смотрит на меня, широко раскрыв свои и без того огромные глазенки со слепленными из-за слез длиннющими ресницами.

-Ну что, малой?! – смотрю на него с некой нежностью… - Будем знакомиться? Кажется, я твой папа… - одной рукой держу люльку, в которой растянулся симпатичный малец, а вторую протягиваю ему же…

Можно подумать, ребенок ответил бы мне рукопожатием! Ага… Как же…

Внимательно рассматривает мои пальцы, словно новенькую игрушку. Наибольший интерес для него представляет указательный. Не сразу понимаю, почему… Только через некоторое время до меня доходит, что виной тому – золотая печатка.

Мелкий пытается ее стянуть, но эта игрушка оказывается ему не по зубам…

Притом, не только в переносном, но и в буквальном смысле. А он ничего такой, смышленый. Точно в меня пошел. Не может стянуть, значит, нужно добиться оптимального скольжения, и тогда печаточка на раз-два слетит.

Слегка покусывает мою печатку своими немногочисленными зубками. Чем бы дитя не тешилось… Не орет! Да пусть хоть палец откусит, лишь бы тихо сидел!

Знаете, что я вам скажу? Нужно быть осторожнее в своих желаниях! Потому что у мелкого, действительно, губа – не дура!

-Ай! – прижимаю люльку с ребенком к себе локтями, боюсь выронить. С детьми я не умею… Вот вообще… Честно говоря, всегда думал, что меня пронесет. На кой мне такое счастье?

Но блин… Раз я тут один на один с этим маленьким злющим засранцем, я должен обеспечить ему полную безопасность.

И плевать, что малой не разделяет моего мнения, и отвечать мне взаимностью не торопится!

Как же больно!!! Натираю палец сильно-сильно, будто ему и без этого мало досталось. Хищник мелкий… Хорошо, хоть до кровопролития не дошло. Зато отчетливо виднеется отпечаток двух его зубиков.

И пока я занят очень важным делом по натиранию-растиранию своего пальца, крохотное ОНО времени зря не теряет! Но я радуюсь, что малыш все еще спокоен, как удав. Потому пусть этот удав делает все, что…