– Нет.

– Сержант Кэррингтон, – сказала я. Хотя они-то уж наверняка знали, как меня зовут. – А чего именно вы агенты? Ну, знаете, сложно быть агентом вообще, обычно после этого слова должно стоять название учреждения, чтобы обыватели сразу понимали, с какой серьезной конторой имеют дело и писали в штанишки от страха.

– Вот, ознакомьтесь, – агент Смит (не родственник) протянул мне свое удостоверение в развернутом виде. – Только из моих рук, естественно.

Мысль в сторону: и зачем вообще придумывать себе липовые фамилии, если не проявлять при этом никакого креатива? Агент Доу и агент Смит. Почему бы просто числительные не использовать?

Удостоверение выглядело прям как настоящее.

Там была фотография (в темных очках), стояла фамилия (Смит) и печать в виде глаза, обрамленного щупальцами (когда наш господин Ктулху проснется, у него будет повод предъявить им за использование его товарного знака). Название организации скрывалось за аббревиатурой ТАКС.

Я первый раз в жизни видела удостоверение, выданное теневыми структурами, но в этом не было ничего удивительного, ведь я первый раз в жизни столкнулась с ними вот так, нос к носу.

Большинство людей вообще никогда не сталкивается.

Счастливчики.

– ТАКС? – переспросила я.

– Теневое Агентство Контроля Сюжетов.

– Так значит, вы работаете на теневое правительство, – сказала я. – А вы масоны или рептилоиды?

– Я – масон, – сказал агент Доу.

– А я – рептилоид, – сказал агент Смит (не родственник). – Теперь, когда вы убедились в наших полномочиях, предлагаю поговорить в более подходящей обстановке.

Они проводили меня в комнату для допросов, и это настораживало. Но при этом никто не удосужился отобрать у меня пистолет, и это обнадеживало.

Кстати, совершенно не понимаю, чем обстановка в комнате для допросов лучше, чем в кабинете капитана, если они даже не стали пристёгивать меня наручниками к специальному металлическому кольцу на поверхности прикрученного к бетонному полу стола. Или им сам Гловер поговорить мешал?

По дороге выяснилось, что у агентов все-таки есть ключевое физиологическое отличие – агент Смит (не родственник) имел при себе черный саквояж, а у агента Доу его не было. Интересно, а если агент Смит (не родственник) передаст саквояж агенту Доу, фамилиями они тоже поменяются?

Фотографии на их удостоверениях такие, что этого никто и не заметит.

Как только мы пришли в комнату для допросов, агент Смит достал из саквояжа цифровую видеокамеру и принялся устанавливать ее на столе так, чтобы сидя на месте для подозреваемых, я целиком попадала в кадр. Наблюдая за его манипуляциями, я скосила глаза на штатную камеру, установленную под потолком.

Она оказалась выключена.

– Мы снимаем для внутреннего пользования, – объяснил агент Смит.

Агент Доу извлек из внутреннего кармана пиджака телефон и, видимо, открыл в нем программу допроса.

– Мы готовы? – спросил он у агента Смита.

– Мы готовы.

– Отлично, – он повернулся ко мне. – Ваше имя?

– Вам оно известно.

Он вздохнул.

– Вы хотите вернуться к работе, мисс Кэррингтон?

– Конечно, – сказала я. – И чтобы сэкономить нам всем немного времени, предлагаю вам называть меня Боб.

– Хорошо, Боб, – сказал он. – Если вы хотите вернуться к своей работе, вам нужно с нами сотрудничать.

– Но вы же на самом деле знаете, как меня зовут. Вы только что назвали меня по фамилии.

– Тем не менее, таковы требования процедуры, – сказал он. – Ваше имя?

– Роберта Кэррингтон.

– Ваш хронологический возраст?

– Двадцать семь.

– Вы служите в полиции Города?

– Да.

– И как служащая полиции Города, вы регулярно проходите медицинские обследования?

– Да, – сказала я, абсолютно не понимая, к чему он ведет.

– Когда вы проходили такое обследование в последний раз?

– Месяца два назад.

– Три месяца и две недели назад, – поправил он. – Согласно данным исследования, ваш биологический возраст составляет двадцать два года. Как вы можете объяснить это несоответствие?

– Эту вопиющую разницу я могу объяснить только здоровым образом жизни, которого я придерживаюсь, – сказала я.

Он хмыкнул.

– Вы сегодня спали?

– Пару часов.

– Судя по всему, в этих же джинсах и футболке?

– Законом это не запрещено.

– Хотите кофе?

– Разумеется.

– Чашку, стакан?

– Литр.

Агент Доу бросил взгляд на агента Смита.

– Организуешь?

– Конечно.

Ему даже идти никуда не пришлось. Он достал из саквояжа термос и раскладную походную чашку.

– С молоком, сахаром и щепоткой корицы.

Корицы, на мой вкус, там было больше щепотки, но кофе оказался вполне сносным. По крайней мере лучше, чем из автомата.

Я благодарно кивнула. Может быть, не такие они и плохие ребята.

– Мы навели о вас справки, Боб, – сказал агент Доу. – Вы не ведете здоровый образ жизни. Вы постоянно перерабатываете, пьете много кофе и энергетиков, не занимаетесь спортом, питаетесь преимущественно фастфудом и совершенно не умеете отдыхать.

– Но я хотя бы не курю, – заметила я.

– Да, и это удивительно, – сказал агент Доу. – Хотя, я думаю, что до этого осталось совсем немного. Вы идете по пути саморазрушения, Боб.

– Вы так говорите, как будто в этом есть что-то плохое.

– Зачем вы так поступаете со своей жизнью, Боб?

– Это допрос, сеанс психоанализа или попытка достучаться до моей внутренней богини? – поинтересовалась я. – Потому что если услуга платная, хочу сразу предупредить, денег я вам не дам.

– Согласно статистическим данным, средний биологический возраст человека, ведущего образ жизни, похожий на ваш, должен колебаться в районе сорока лет, – сказал агент Доу.

– Наверное, у меня просто хорошая наследственность, – сказала я.

И это была ошибка.

Потому что именно к этому они и вели.

– Расскажите нам о своих родителях, мисс Кэррингтон.

– Боб.

– Хорошо. Расскажите нам о своих родителях, Боб.

– Мои родители – Джон и Лиззи Кэррингтоны, они вполне обычные люди и…

– И все присутствующие в этой комнате понимают, что от них зависело ваше хорошее воспитание, достойное образование, счастливое или не очень детство, и именно они выбрали цвет обоев для вашей комнаты, – сказал агент Доу. – Но к вашей наследственности они никакого отношения не имеют.

– Вас удочерили в возрасте трех лет, – сказал агент Смит (не родственник). – До этого вы жили в сиротском приюте. Это просто кладезь для всяких сюжетных перипетий.

– А напомните-ка, чем конкретно занимается ТАКС? – попросила я.

– Мы отслеживаем сюжеты, – сказал агент Доу. – И стараемся минимизировать ущерб, который они могут нанести нашему миру. Если вовремя распознать проблему, можно хотя бы подготовиться к последствиям.

Вообще-то, занятие достойное, признала я. Сюжетов много, и далеко не все они разрушительны, но это та ситуация, когда лучше перестраховаться. Сюжеты бывают непредсказуемы, и любовный роман может запросто превратиться в триллер с десятками трупов. Но я понятия не имела, как это можно отследить до того, как появятся все эти трупы. А уж предотвратить предписанное сюжетом убийство и вовсе невозможно.

– Мы досконально проверили вашу биографию, Боб, – мягко сказал агент Смит. – Как и биографию мистера Денверса, чтобы понять, где и при каких обстоятельствах вы могли пересекаться раньше.

– Мистер Денверс – это…

– Человек, которого вы застрелили. Странно, что вы этого не знаете.

– Не наш отдел занимается расследованием, – сказала я.

– И вам даже не было любопытно?

– По правде говоря, нет, – сказала я. – Он представлял угрозу, ранил нескольких наших ребят, и черт знает, что он мог бы натворить дальше, если бы я его не остановила. Так мы с ним где-то пересекались? Потому что если да, то я совершенно этого не помню.

А еще я старалась не думать о человеке, которого убила. Ничего о нем не знать было бы куда проще. Всегда можно убедить себя, что он был плохим парнем и этого заслуживал.