– Хорошо, – соглашаюсь.

Она ворчит, а я все киваю и думаю: ей, наверное, одиноко вот так целыми днями сидеть тут одной. Чем она занимается? Убирает, стирает, готовит… Какая унылая жизнь.

Интересно, а я чем занималась? Не помню, но в то же время и не чувствую себя домохозяйкой. Может, у меня работа была или бизнес какой-то? А семья? Даже если я в разводе и бывший муж не знает о том, что случилось, должны же быть у меня родители, коллеги, друзья. Почему Макс сказал, что меня никто не ищет?

А главное…

Кто отец моего ребенка? Бывший муж или… кто-то другой?

1. АСЯ

– Ты главное не перепутай, что нам на стол, а что собакам, – продолжает поучать Татьяна Ивановна.

– Не переживайте, у меня амнезия, а не клинический идиотизм, – пытаюсь свести все к шутке, но взгляд у моей собеседницы жесткий.

Действительно, лучше запомнить, где и что лежит. Не хочу быть с ней на ножах.

– Идем на второй этаж, – она ведет меня дальше.

По пути показывает, где стоит бытовая химия и моющий пылесос.

Для каждого этажа свои средства: для мебели, для паркета, для стекол и бог знает чего еще. Татьяна Ивановна добавляет, что все на моющих пробиотиках известной бельгийской фирмы. Раз в три месяца она делает новый заказ. Пополняет запас.

– Тут детская, тут спальня Максима Николаевича, там еще пара гостевых, библиотека и рабочий кабинет, в мансарде – тренажерный зал, – поясняет Татьяна Ивановна, показывая на двери. – К каждой спальне примыкает санузел. Если что, разберешься. Детскую обязательно убирать каждую пятницу. Дочь Максима Николаевича бывает здесь редко, но иногда он берет ее на выходные и не предупреждает заранее.

Я послушно киваю.

– А… – хмурюсь, не зная как сформулировать правильно свое любопытство.

– Мирославе Максимовне пять лет, – говорит домработница.

Мирославе Максимовне? О как!

– А кроме вас и Макса… Максима Николаевича здесь никто не живет?

Это я таким хитроумным способом пытаюсь выведать, где же мать его дочери. Вроде я не видела у него на пальце обручального кольца, но мужчины сейчас такие… Могут и не носить.

Взгляд домохозяйки мрачнеет.

– Нет. Его невеста в городе, и он ее сюда не привозит.

На секунду мне кажется, что свет меркнет перед глазами.

Вот оно как. У него есть невеста.

– А… мать Мирославы?

– Они давно развелись. И вообще, поумерь любопытство. Личная жизнь хозяина не должна тебя волновать. Не дай бог замечу, что ты что-то вынюхиваешь – вылетишь отсюда в три счета! Все поняла?

Стиснув зубы, киваю.

Непонятно, чего она взъелась? В конце концов, это он меня сначала чуть не убил, а потом завез не пойми куда. Так что вполне логично, что я пытаюсь узнать хоть что-то о мужчине, который так по-хозяйски обращается со мной.

Хотя, с другой стороны, раз есть невеста, то и приставать не будет.

И почему мне так тоскливо от этой мысли? Сразу вспоминается вчерашний инцидент и его теплые руки на моих плечах, его губы так близко, что я чувствую дыхание...

Нет, стоп. Ничего такого не произошло. То была досадная случайность. Макс просто чувствует себя виноватым и помогает мне восстановиться, а когда я вспомню свое прошлое, то просто уйду из этого дома. Вернусь в привычную жизнь. Если она у меня была…

Рука опускается на живот машинально, что не скрывается от взгляда Татьяны Ивановны.

Она лишь хмыкает.

– Если тяжело будет – говори Кириллу или Захару. Они помогут с тяжестями. Это наши охранники, – добавляет она, видя мое недоумение. – Они обычно в будке возле ворот сидят, работают через день. Я им туда кофе ношу.

Невольно вспоминаю двух амбалов, которые привезли меня сюда вместе с Максом.

Ну да, а чему я удивляюсь? Сразу видно, что Максим не простой человек, если рядом с ним постоянно находятся два телохранителя. И как они не прятали, а я заметила что у каждого под одеждой висит кобура. И дом большой. От ворот до крыльца метров сто, не меньше. По всему двору сад разбит, в таком и собакам хорошо бегать, и жуликам прятаться. А пока на втором этаже сидишь, так и не услышишь, что на первом тебя уже грабят вовсю. Как в фильмах…

Стоп. В каких фильмах?

Что-то пролетает на задворках памяти. Мысль, которую я не могу ухватить. Воспоминание…

Телевизор. Мельтешение теней на экране. Крики. И мужская рука у меня на плече...

– Хорошо. Так… – деловой голос Татьяны Ивановны возвращает в реальность. Она окидывает меня придирчивым взглядом. – Неприлично это среди бела дня по дому в халате разгуливать, да еще перед молодым мужчиной! И убирать в нем неудобно, запачкаешься. Идем, дам тебе запасной фартук…

Одергиваю халат.

– Вы же сказали, что Егор принесет вещи… Но я могу помочь и так, если надо.

– Ладно, не буду тебя мордовать сегодня, – решает она.

Я благодарно киваю.

Голова кружится от того, насколько огромный дом. Еще и запомни все. Благо мне не дают тяжелую работу. Пока что мы разделили территорию так: Татьяна Ивановна будет заниматься вторым этажом и кухней. Я только первым. В принципе, логично. Мало ли, какие ценности могут храниться в кабинете Максима, а я человек с улицы. Да и на первом этаже тоже есть чем заняться.

Масштабы пугают, но у меня нет выбора. Макс же мог попросту выбросить меня где-то посреди дороги и все. Или вообще оставить лежать там где сбил.

Гоню прочь такие мысли. Ну их. Жива, здорова, а память вернется! Мыслим позитивно, как говорят в курсах по саморазвитию…

Ой... а я там была?

...Татьяна мне все-таки не доверяет. Заставила сидеть на кухне и смотреть, как она готовит ужин. Неужели боится оставлять меня без присмотра? Интересно… здоровьем моим обеспокоена или тем, что я полезу куда не просили?

Я с любопытством наблюдаю за ней.

– Что это будет? – интересуюсь.

– Ой, такое название мудреное, – она отмахивается. – Не мешай, а то я совсем запутаюсь.

– Минестроне? – внезапно приходит на ум.

– Откуда ты знаешь? – хмурится женщина.

– Надо добавить больше розмаринчику, – выдаю и едва не прикусываю собственный язык.

Это воспоминание само всплывает в мозгу.

Татьяна Ивановна косится на меня и хмыкает.

– С чего ты взяла, что он сюда подойдет?

– Не знаю, – признаюсь я. – Но вам нужен еще сельдерей… тогда вкус будет немного насыщенней.

– Ясно, но у Максима Николаевича аллергия на сельдерей. Этот овощ у нас в списке запрещенных продуктов.

Я рассеянно киваю. Сельдерей, розмарин… Может, я поваром была в прошлой жизни?

Доктор говорил, что память будет возвращаться постепенно. Может и хорошо, что все началось с рецептов.

С улицы доносится шум машины.

– А, вот и Максим Николаевич. Как раз к столу.

Я вскакиваю немного поспешнее, чем позволяют приличия, и тут же одергиваю себя: ну приехал – и приехал. Не бежать же к нему навстречу. Хотя мне очень хочется увидеть его и рассказать, как прошел день. Поделиться радостной новостью: память начала возвращаться! Пусть это пока еще ничего не значащие обрывки, но главное, есть прогресс!

 – Куда поскакала? – хмуро одергивает Татьяна. – Ну-ка, делом займись! Вон овощи лежат. Делай салат и на стол накрывай.

Приходится подчиниться. Но я все-таки поглядываю в сторону входа. А когда раздается стук входной двери и дом наполняется звуком мужских голосов, не выдерживаю. С ножом в руках выскакиваю в коридор. Губы сами расползаются в глуповатой улыбке. Но взгляд натыкается на хмурое лицо Макса, и слова приветствия сами замирают у меня на губах.

Почему он так смотрит?

Что я уже натворила?

2. МАКС

День выдался очень тяжелым. Нервотрепательным. Сначала DoS-атака, потом пропал свет и вместе с ним, разумеется, интернет. Оказалось, авария на электроподстанции. Пока включились запасные генераторы, пока сервера перешли на новый источник питания, прошла всего пара минут. Но этого времени вполне хватило, что бы потерять почти тридцать миллионов рублей. Именно столько стоили мне эти минуты.