– Привет. Я тут попал в небольшое ДТП в коридоре, – отозвался Сережа с легким смешком. – Но уже все в порядке, могу идти. Вы удачно позвонили, я как раз вышел прогуляться.

– Хорошо, что все хорошо, – отозвался Михаил. – Ставлю воду кипятиться.

– Иду.

Он убедился, что путь свободен и влился в оживленный поток. Офис Вайме в дневные часы давно стал напоминать многоярусный гудящий город или большой муравейник. Где-то внутри головы снова откашлялся Николай Дроздов: “А вот и наш герой – задумчивый муравьишка. Маленькое дорожное приключение не испортило нашему герою настроение, а только приободрило его и напомнило, что не стоит отвлекаться на дороге”.

Сережа свернул на лестницу и стал спускаться, быстро перебирая ногами. Несмотря на скорость, он заметил, что старается по возможности не наступать на границы плиток, и это его развеселило. Ему показалось, что мальчишка-школьник подмигнул ему из прошлого, и он подмигнул ему в ответ.

Здравствуй, чай

Кабинет Михаила располагался в “пещере” двумя этажами ниже. По первоначальному проекту, каждый этаж офиса отражал различную климатическую зону. Комната Сережиной команды располагалась в “тайге”, а кабинет Михаила – в “джунглях”.

Пещера представляла собой комнату в форме вытянутого неправильного многоугольника с двумя стеклянными стенами. Остальные стены были образованы огромной искусственной скалой, сделанной из какого-то легкого пористого материала. Внутри пещеры журчала искусственная река и периодически ухала сова. В целом все это напоминало какой-то аттракцион из детского парка развлечений и не очень сочеталась с серьёзными лицами людей, которые приходили к Михаилу – его гости в основном были из самой верхушки Вайме. Поговаривали, что ему несколько раз предлагали перебраться на верхний этаж к ним, но он отказывался.

Чем именно Михаил занимался в компании Сережа не знал. Кажется, что-то вроде психотерапии или коучинга для высшего руководства. Впрочем, Сережу это не особо интересовало. Вскоре после того, как многопалубный лайнер Вайме заглотил лодочку Мандельвакса, интереса вообще стало мало. Манящие прежде цели были достигнуты, а новые появляться пока не спешили. Разбираться во внутрикорпоративных течениях было скучно, но по-человечески Михаил сразу показался Сереже интересным.

Они познакомились месяц назад за бильярдным столом. В конце рабочего дня там собирались любители пула, чтобы расслабиться и переждать дорожные пробки. Михаил держал трон уже несколько партий, когда Сережа зашел “на новенького” и неожиданно для себя выиграл. С той поры они приветливо здоровались при встрече, и Михаил обещал позвать его на чай.

И вот сейчас, спускаясь по лестнице, Сережа понял, что не просто рад этому приглашению, а давно его ждал. Михаил был заметно старше и излучал такое ясное спокойствие, что, казалось, разговор с ним может помочь прибрать растерянность и опустошенность, которые царили в Сережиной голове после сделки.

Когда он зашел в комнату, Михаил стоял у стола и, слегка наклонившись, рассматривал на большом мониторе развесистую цветную схему. Сережа никогда не видел его в костюме и очень редко – в пиджаке. Вот и сейчас на нем были горчичные штаны, ярко синие кеды и темно-синий свитер с вырезом, в котором на загорелой груди висел какой-то замысловатый символ, окруженный восточным орнаментом.

В офисе было много людей, которые одевалось куда более ярко, необычно и даже вычурно, но в случае Михаила одежда сидела как-то особенно изящно и красиво. Как будто каждая вещь шилась специально для него и потому сидела идеально.

– Ребята, это слишком быстро, – говорил он в гарнитуру невидимым собеседникам. – Предлагаю запросить еще полгода.

Голос у Михаила был низкий и бархатный, с хорошей, как у диктора, дикцией. Заметив Сережу, он коротко кивнул и беззвучно произнес губами “привет”.

– А впрочем давайте попробуем, – сказал он в гарнитуру. – Я согласен. Конец связи.

Он снял гарнитуру, выключил монитор и повернулся к Сереже.

На вид ему было чуть за пятьдесят. Средний рост, короткий седой ежик, лучистые морщинки вокруг серых глаз, которые смотрели прямо и внимательно. Его лицо не было примером модельной красоты, но в нем чувствовались харизма и магнетизм.

– Вот видишь – все происходит вовремя, – сказал он улыбаясь и протягивая руку.

– Что, например?

– Ты погулять вышел, а я как раз решил тебя позвать.

– Это да. Тайминг у вас что надо, – согласился Сережа.

– Вот именно – тайминг. В нем вся магия и есть. Тот, кто умеет распознать правильный момент, тратит гораздо меньше сил.

– Правильный момент для чего?

– Для всего. Вот продал бы ты свой… эээ… “Мандельвакс” другим ребятам, которые делали вам предложения до Вайме, и как бы мы с тобой сейчас чай пили? – Михаил, посмеиваясь, взял с полки несколько деревянных коробочек с иероглифами.

– Да уж, – Сережа ответил медленно, растягивая слова и пытаясь сообразить, откуда Михаил знает про другие предложения. – Тогда бы, выходит, не пили.

– Пить-то пили бы, да только не совсем мы, – усмехнулся Михаил, перебирая коробочки. – Ты проходи, устраивайся. Вон и чайник как раз закипел. Садись, выключай.

В углу “пещеры” стоял низкий деревянный стол, вокруг которого лежали цветные подушки. На столе кроме чайной доски стояла портативная газовая горелка с красивым стеклянным чайником, в котором кипела вода. Выключив горелку, Сережа сел на подушку, придвинув ее к стене, чтобы можно было опереться. Михаил устроился напротив и насыпал из деревянной коробочки чай в маленькую фарфоровую плошку, с одной стороны которой была выемка. “Вот, познакомься”, – протянул он плошку Сереже.

– Привет, чай, – усмехнулся Сережа, поглядел на мелкие темные скрученные листья в плошке и понюхал их – запах был едва различим.

– Эээ, брат, ты похоже не бывал прежде на чайных церемониях, – посмотрел на него Михаил с улыбкой.

– Не бывал, – чуть смутился Сережа. – А что нужно делать? Тут какие-то правила?

– Скорее ритуал. Это чахэ – чайная коробочка для знакомства с чаем. Ты опускаешь в нее нос, легонько выдыхаешь, чтобы разбудить чайный дух, а затем вдыхаешь, впуская его в себя. – Михаил показал как подносить плошку и снова передал ее Сереже.

Оказалось, что продолговатая выемка позволяет очень удобно вставить нос. Сережа выдохнул, а затем втянул воздух. Густой и сложный запах ворвался в него, заставив на мгновение забыть обо всем другом. Запах был необычный и приятный, Сереже почудилось в нем что-то старое, сильное и даже живое. Видимо при выдохе теплый воздух из носа согревал листья, отчего они начинали сильнее пахнуть. Он еще несколько раз выдохнул и вдохнул, а затем вернул плошку Михаилу.

– Не знаю насчет духа, но запах я точно разбудил.

– Хорошо. Ну как ты поживаешь? Давно тебя за бильярдом не видно.

– Да вроде нормально. Только драйва маловато, – осторожно сказал Сережа, прикидывая, стоит ли начать такой разговор.

– “Нормально”, да еще “вроде” – обычно означает, что не очень. Сейчас тебе чай поможет, – снова подмигнул он. – А ты пока рассказывай – чего приуныл? Трудно быть миллионером?

Михаил пересыпал чай в другую фарфоровую чашку без ручки, залил горячей водой и прикрыл крышкой. Сережа понял, что его смущает скорость, с которой разговор принял это непростое направление. С одной стороны, он шел к Михаилу в надежде, что тот ему поможет, но открыто рассказывать о тревожащих его мыслях и чувствах было некомфортно. “А вдруг он расскажет руководству, что в недавно купленном активе один основатель хандрит”, – с опаской подумал он. – “Да и рассказывать не надо ничего, посмотрят запись с камер, послушают разговор, и все дела”.

Михаил слил воду и залил новую.

– Ты не волнуйся, – сказал он, помешивая чай крышкой, – у меня работа такая – слушать подобные истории. И про приватность не переживай – все камеры и микрофоны в этой комнате отключены и заклеены, сам делал.

В его бархатном голосе были какие-то чарующие нотки, отчего он показался Сереже волшебным котом из сказочного мультфильма.