– Не говори, – поддержала ее подруга с зелеными волосами. – Концлагерь какой-то. И ведь все добровольно. Может, там гипноз какой-то массовый или подмешивают чего?

– Так сказали же, чего подмешивают – средство от запоров, – громко сказал парень в гавайской рубашке, и все дружно засмеялись.

– Я бы не смогла, – сказала спутница бритого мужчины.

– Точно не смогла бы, – подтвердил он. – Ты даже когда дома одна остаешься, то в каждой комнате включаешь телевизор или радио.

– Да, я не люблю быть одна, ты же знаешь. Что тут такого?

– А мужчины и женщины раздельно живут? – спросила подруга коренастого парня.

– Да, в разных корпусах. А в зале ставится ширма между мужской и женской зоной. И в столовой тоже. Чтобы не встречаться глазами.

– А почему? Чтобы не отвлекаться? – понимающе кивнула блондинка модельной внешности.

– Да. Цель все та же – не подкидывать уму лишней пищи, чтобы он притих.

– Не, – усмехнулся шутник. – Не моя тема. У меня ум и так тихий, мне его наоборот взбодрить хочется. Он шмыгнул носом, огляделся и посмотрел на пустой бокал шампанского.

– Вот и я не пойму, – вмешался коренастый. – У меня половина сотрудников сидят как мухи сонные. Куда дальше-то затихать? Бывают какие-нибудь ретриты для бодрости?

– Может тебе их на тимбилдинг сводить?

– Да пробовал я. Повеселились и забыли. Бабки потратили, а для бизнеса толку никакого. Одна сотрудница только забеременела.

– А если мы пара и вместе приехали, нам тоже нельзя друг на друга смотреть? – обиженно спросила подруга коренастого парня.

– Конечно, – кивнул Николай. – Парам особенно.

– Извращенство какое-то, – нахмурилась девушка.

– Не волнуйся, – успокоил коренастый. – Если мы поедем, то я к тебе ночью в окно залезу. И использую особо извращенным способом.

Сережу немного удивляло, что никто не спрашивал про саму медитацию. Все вопросы крутились вокруг распорядков и организации быта, но, похоже, именно в этом заключался главный вызов для большинства. А может, им так просто казалось. Не начни он медитировать, тоже бы спрашивал про расписание и молчание.

Поток вопросов постепенно угасал, и люди перемещались к другим группам

– А что бы ты порекомендовал в качестве подготовки к первому ретриту? Я через месяц еду.

Вопрос задал высокий, немного сутулый парень с густой и ухоженной хипстерской бородой. Он с самого начала стоял с краю и до этого момента молчал.

Николай оглядел его коротким цепким взглядом.

– Ум подготовить сложно, да и не нужно, на мой взгляд. Смотри на это как на прыжок в воду холодную. Прыгнул, а дальше уже разберешься. А вот физику подготовить можно и нужно – тело поначалу часто доставляет основные хлопоты. Оно не привыкло сидеть на полу, да еще так долго – в среднем выходит 5 часов сидячей медитации и столько же в ходьбе. Так что начинают болеть колени, тазобедренные суставы, спина, шея. Рекомендую хатха-йогу и ци-гун. К чему больше душа лежит. Можно и то, и другое. Друзья, спасибо за ваше внимание. Я с вашего позволения отойду перекусить. Если захотите что-то спросить – подходите.

Николай направился к столу с закусками, а основная масса гостей переместилась внутрь – скоро должен был начаться просмотр ролика, который кто-то смонтировал для именинницы. Сережа хотел поговорить с Николаем, но решил выждать – по опыту конференций он знал, что не стоит сразу подбегать к человеку, который только что закончил выступление и положил себе еды.

Спустя минут 10, когда тарелка Николая почти опустела, он положил себе несколько больших помидорных ломтиков, накрытых моцареллой с песто, и направился знакомиться.

Оказалось, что Николай дает частные уроки йоги и ведет групповые классы в йога-клубе премиального сегмента недалеко от Сережиного дома. Сам он занимается уже больше 20 лет, на ретриты ездит минимум раз в год и уже перестал их считать.

Сережа в ответ поделился, что недавно тоже приобщился к медитации, и рассказал про технику, полученную от Михаила. Ему было интересно мнение Николая.

– Анапанасати, – кивнул Николай. – Для начала в самый раз. Сколько сидишь?

– Минут 20-25.

– А потом что – ноги затекают или спина болит?

– Да я не пробовал особо, – Сережа пожал плечами. – Надо дольше сидеть?

– Не то, чтобы надо, просто после 40-45 минут становится сильно интереснее, – заговорщицки сказал Николай и подмигнул.

– Знаешь, как заинтриговать, – засмеялся Сережа.

– Знаю, – кивнул Николай. – Ты, кстати, на холотроп ходил когда-нибудь?

– Нет, а что это?

– Холотропное дыхание. Техника, которая позволяет заглянуть в свое бессознательное. Сильная штука. У меня после нее другая глава началась в жизни, – Николай мечтательно улыбнулся, вспоминая что-то. – Ну и медитация становится гораздо глубже. Я потому и спросил.

– Хм. А что там в этом бессознательном видно?

– Это пробовать надо, так не расскажешь.

– Ну а все таки? Хотя бы в общих чертах.

– В общих будет непонятно. Считай, что там скрыты корневые аспекты твоей личности, на которых построено то, что ты о себе знаешь.

– Хм…

– Можно сказать, что там набор переживаний, которые твоя сознательная часть не помнит, но именно они делают тебя тобой. Например, родовые переживания и внутриутробный период. Есть теория, что они во многом определяют наши подсознательные жизненные стратегии.

Сережа вспомнил слова Лехи на Патриарших и посмотрел на Николая с удивлением и сомнением.

– Что, неужели можно рождение вспомнить?

– Некоторые фрагменты точно можно, у меня такое было. И это правда интересно. Я на минутку…

Он снова отошел к столу, где два официанта разгружали новые подносы с едой. Сережа с интересом наблюдал, как внутренний “кабинет министров” высказывает разные “за” и “против”, хотя, как и в случае с Дзико, решение уже принято.

– А эта техника сложная? Долго учиться надо? – осторожно спросил он, когда Николай вернулся и поставил перед собой тарелку с рыбой и салатом.

– Сама техника простая, но нужна группа и ведущий. Я тебя спросил про холотроп, потому что через неделю приезжает очень хороший ведущий. Он раньше в Москве жил, а сейчас только изредка заезжает и проводит один-два семинара для старой гвардии. Широкой рекламы не бывает, только внутри старой тусовки новость рассылается и все. И приходит несколько новичков обычно, которым старожилы рассказали, как я тебе сейчас. В общем, можешь оставить контакт, и я тебе напишу, как конкретика появится.

– Друзья, просим всех внутрь, начинаем смотреть ролик с поздравлениями, – звонко объявила именинница, появившись в дверном проеме и сложив руки рупором.

Сережа обменялся с Николаем контактами, и они пошли в импровизированный зрительный зал, который был уже полон. Он сел на свободное место позади и, как скоро выяснилось, выбор был удачным. Ролик оказался сорокаминутной приторной нудятиной. Люди на экране, стесняясь, говорили банальные фразы, неестественно улыбались и хихикали. Некоторые читали стихи, и это было еще хуже. Спустя полчаса, проклиная создателей ролика и свою вежливость, Сережа выскользнул из зала. По дороге к лифту и в самом лифте он встретил несколько знакомых, которым сослался на дела, и только выйдя наконец на улицу, с облегчением вдохнул вечерний московский воздух и расслабился.

Спустя три дня Николай прислал детали семинара. Сережа отправил в ответ несколько вопросов, ожидая, что Николай ответит, но вместо этого он предложил встретиться и поговорить вживую. По вечерам Николай вел классы, поэтому они договорились позавтракать.

Где живет мастер? (Завтрак 1/2)

В 8 утра летний Арбат уже весело гудел, влажные после поливальных машин дороги и тротуары радостно искрились на солнце, а в воздухе пахло летним городским утром.

Настроение было хорошим, и спина делалась прямой, а походка легкой. Хотелось смотреть людям в глаза и улыбаться. Встречные прохожие выглядели сегодня более четкими и фактурными – возможно, дело было в особом утреннем свете. Сереже казалось, что он не просто видит их лица и детали одежды, но чувствует их эмоциональное состояние.