— Я видел, девочка моя. Видел, пока парил на белых крыльях первородных. Возможно, я пока не все понимаю, но картина даже без твоих подробных рассказов уже приобретает очертания. И все же, Инни, ни твоя ночная вылазка в сокровищницу, ни то, что произошло в академии, ничего не меняют для нас, — гнул свою линию страж.

Вот же баран упертый!

— Меняют, Лесарчик! Еще как меняют! Родина в опасности! Враг у стен наших, а ты говоришь о каких-то глупостях! — съязвила я.

— Повтори, — неожиданно попросил он.

— Родина в опасности?.. — проблеяла я.

— Не это.

— Враг у стен наших?.. — признаться, немного растерялась.

— Нет, Инни. Я хочу слышать, как ты произносишь мое имя.

Как… Как… С сарказмом и издевательством, а хотелось бы с нежностью и лаской. И пока я вела сама с собой мысленный диалог, страж оказался так близко, и снова смотрел на меня так, что внутри все леденело, а потом таяло и едва не закипало.

— Назови меня по имени, моя Инни, — прошептал он.

— Лесар… — вряд ли это можно было засчитать, потому что вышел скорее стон, чем полноценное имя, но блондину понравилось.

Он был так близко, его губы… такие знакомые и манящие почти касались моих. Ох, как же я ждала поцелуя, но время шло, ожидание затягивалось, растекаясь сладкой патокой внизу живота, и ничего… абсолютно ничего не происходило.

И кто он после этого? Гад!

— Чего ты хочешь? — не выдержав заминки, спросила я.

— Тебя, моя Инни.

— И какие проблемы? — искренне удивилась я.

Что за детский сад? Ведет себя так, словно ему кто-то в чем-то отказывает! Да я даже если хотела бы, не смогла отвертеться. Он действовал на меня странным, возмутительным, совершенно недопустимым образом. Словно гипнотизировал. Лесар просто смотрел, а я готова была ужом изворачиваться, лишь бы эти руки прикоснулись ко мне. Я хотела, чтобы он целовал меня также горячо, как утром, шептал «моя девочка» и никогда-никогда не уходил.

Глупо? Ну, конечно, глупо.

Мне вдруг стало невыносимо стыдно за себя и свое поведение. Стою тут и фактически предлагаю себя. Сколько таких дурочек он видел за свою жизнь? Сколько глупышек шептали его имя по первому щелчку пальцев? Наверное, не мало. Эх, Женька Бурмистрова! До чего ж ты, подружка, докатилась! Встала в длинную очередь, чтобы вымолить себе толику ласки и тепла…

Противно, позорно и гадко.

— Так и запишем — отказался, — натянуто улыбнулась я. — Увидимся за ужином и все такое?

— Нет.

— Лесар, не глупи. Мне пора, и отец станет волноваться. Я понимаю, что скомпрометировала себя, но ведь можно перевести все в шутку. Никто не узнает, если мне не придется выходить замуж.

Звучало, честно признаться, жалко. Словно я о чем-то бесконечно просила его, канючила и молила. Докатилась! И тем обиднее показались слова стража.

— Честь — это не шутка, Инни, а Орас мой друг. Поэтому в храм мы идем. Вместе, — фактически поставил перед фактом он.

Если дикого зверя загнать в угол, то даже безобидный олень или, скажем, ежик дадут отпор. А уж я точно себя уважала. И было за что! С малых лет я формировала характер, невзирая ни на что, и только сестра была рядом и видела, насколько это трудно. Дождь, снег, цунами, смерчи — ничто не являлось достаточной причиной, чтобы отменить ранний подъем и пробежку. Да я смерть пережила и какому-то стражу унижать себя не позволю.

И я улыбнулась. Просто улыбнулась светло и искренне.

— Знаешь, Лес, я всего лишь провинциальная девчонка и плохо знакома с обычаями и правилами. Для меня честь не пустой звук, но в твоем стремлении мало той самой чести, потому что единственное, чего желаешь ты — это прикрыть собственную слабость. Почему я должна платить за твои ошибки собой, своей жизнью, своим телом? Почему, Лес? Да, нас действительно тянет друг к другу. Сложно не признать это фактом. Но семья — это, прежде всего, доверие, уважение и любовь. Я тебе не доверяю, ты меня не уважаешь, между нами нет любви! Ты привык к всеобщему восхищению, к обществу дам и их обожанию, мне же все это вряд ли будет приятно. Возможно, когда-нибудь я встречу обычного арса, которому смогу доверять, для которого я стану смыслом жизни, и он не станет меня принуждать к тому, чего не желаю я, и не хочет сам. Ты волен просить у отца моей руки, но я отвечу отказом. Ни граф, ни король, ни даже все первородные арсы не заставят меня сказать тебе да! И… — я судорожно вздохнула, потому что… потому что, несмотря на все мои слова, страж мне нравился. Очень. Я знала, что никакого другого арса не будет. Откуда? Просто знала и все. Отчетливо понимала, если не Лесар, то никто.

— И? — повторил он.

— И прости меня, за то, что вела себя глупо, бесчестно и недостойно леди из уважаемой семьи. Извини, что тебе приходится переступать через свои желания. Я не хочу лишать тебя свободы и привычного образа жизни. Надеюсь, мы останемся друзьями, и сможем просто общаться, не возвращаясь к прошлым ошибкам. И, Лес, будь счастлив.

Пока я все это говорила, пятилась и пятилась к выходу. Двери на террасу были по-прежнему распахнуты. Мне оставалось всего лишь расправить крылья и взлететь.

Конечно, последуй страж за мной, он бы догнал. У меня не было ни шанса. Но Лесар стоял в проеме и просто смотрел мне вслед.

Вот, собственно, и все. Не вышло у Женьки долгого счастья. Оно получилось скомканным и малопривлекательным. Впрочем, как и вся предыдущая жизнь. Как говорил мой местный предок Фрей, рожденный сражаться, любить не умеет. Видимо, это про меня.

Хорошо, что Тэсс счастлива со своим ректором. Хоть кому-то из нас повезло. И я улыбнулась, несмотря на наворачивающиеся слезы, и подставила лицо ветру. Пока есть сестры, небо и свобода, жизнь не такая уж плохая штука. Эх, хотя с Лесаром она была бы куда приятнее.

До ужина меня никто не беспокоил. Даже Лойс не заходила в комнату. В кои-то веки я могла наслаждаться одиночеством и слезами. Вообще, на Леандоре я ревела непростительно много. Нужно было что-то менять: либо жизнь, либо отношение к жизни.

А что делает женщина, когда решает начать жить с чистого листа? Садится на диету! Хмм, это не про меня. Заводит любовника! Тоже мимо. Пытается изменить себя: стиль, одежду, прическу… Нет, пожалуй, менять прическу — это слишком радикально, а вот все остальное вполне можно попробовать изменить.

Я перебирала платья в гардеробе и незаметно уснула. Так меня и нашла Лойс, позорно лежащую прямо на ковре.

— Леди Инния, — воскликнула моя старушка. — Его светлость сказал, что вас нет дома, и вернетесь вы со стражем Лесаром. Снова тренировки?

Врать доброй женщине, которая принимала меня любой, переживала, беспокоилась, я не могла. Но и правда звучала как-то непривычно и странно.

— Лорд Рацис делал мне предложение, — честно призналась я.

— Светлые боги! — всплеснула руками Лойс. — Представляю, как это было романтично — эйрисы, афесы в подарок, любящий взгляд, признание… А что? Страж Лесар вполне смог бы добыть своей женщине слезы первородных! Ах, это прекрасно!

Старушка промокнула глаза уголком передника.

Я не стала спрашивать, что за эйрисы с афесами. Да и зачем? Мне даже обычных цветов не дарили…

— Ты расстроена, детка? — встрепенулась Лойс. — Он что, паразит, обидел тебя? Я ведь не посмотрю, что лорд, так тряпкой отхожу…

У служанки был такой воинственный вид, что я невольно печально улыбнулась.

— Он считает, что скомпрометировал меня. И, чтобы не ссориться с отцом, сделал мне предложение, — рассказала я. Как же хорошо, что у меня была Лойс. Мне просто необходимо было хоть с кем-то поделиться.

— Предложение? — переспросила старушка.

— Угу, — кивнула я.

— Без любви? — покачала головой служанка.

— Без нее, — горько вздохнула в ответ.

— Не может быть! — тут же заявила Лойс.

— Как не может-то?! — почти рассердилась я. Не на старушку, конечно, а на ситуацию в целом. — Говорю тебе, причина в том…